— Тьма-тьмущая! — сказал Засыпайка.

— Тьма ясная! — сказал Мати.

— Целая книжная улица!

— Нет, книжный город!

— Вахтерша права, — решил Засыпайка, — это книжное царство!

Но как же отыскать здесь папу и маму?

— Знаешь, Засыпайка, легче было добраться из Таллинна в Тарту, чем найти в этом книжном царстве маму с папой! — пожаловался Мати. — Тут нам и зайцы не помогут!

— Зато я помогу! — раздался вдруг тоненький хрипловатый голосок, смешной и самоуверенный одновременно.

Мати в изумлении уставился на Засыпайку. Но и у того было удивленное лицо, значит, говорил не он.

— Кататься на зайцах, конечно, весело, — продолжал голосок. — Бегать они умеют. Но разыскать папу и маму они не способны. Здесь нужен острый собачий нюх.

— Да это Тупс! — догадался Мати. — Я и не знал, что он умеет разговаривать.

— Конечно, умею, — подтвердил щенок.

— Ты же никогда раньше не говорил!

— Раньше не было надобности, — протявкал Тупс и принялся обнюхивать пол. Засыпайка и Мати следили за ним, затаив дыхание.

— Есть! — взвизгнул щенок и устремился вверх по лестнице. Друзья следовали за ним по пятам.

Они побежали налево, потом направо, потом прямо, вверх по лестнице на балкон, снова вниз и, наконец, попали в большой зал, где стояли узкие длинные столы. За столами сидели люди и читали при мягком свете настольных ламп.

Мати пробежал взглядом по рядам столов. Он всматривался в лица, но никто не обращал на него внимания. Неужели его папа и мама действительно здесь?

— Они здесь! Здесь! — пискнул Тупс и бросился между рядами в другой конец зала. Мати, державший поводок, едва поспевал за ним.

— Надень! — Засыпайка протянул ему свою шапку. — Тогда они тебя не заметят.

Мати надел волшебную шапку и взял Тупса на руки. Оба стали невидимыми.

А Засыпайка стоял в сторонке, без шапки, и замечавшие его студенты сразу засыпали.

Не спали только папа и мама Мати, потому что сидели в самом дальнем углу читального зала. Папа читал толстенную книгу, а мама что-то писала.

— Что ты там пишешь? — спросил папа.

— Пишу Мати письмо, — ответила мама, выводя большие печатные буквы.

— Ну и ну! Половина вопросов к экзамену еще не тронута, а ты пишешь письмо!

— Знать бы, что он сейчас делает! — вздохнула мама.

— Что ему делать! Спит в своей кровати и видит во сне зайчат да котят. А у тебя завтра экзамен.

— Ладно, так и быть, допишу завтра, — смиренно сказала мама, отложила недописанное письмо в сторону и углубилась в учебник.

Мама писала ему письмо! Что же она там написала? Мати не устоял перед соблазном. Хоп! — он смахнул лист на пол, на четвереньках залез под стол и принялся читать по складам.

На этом письмо оборвалось. У Мати на душе потеплело: это же была их игра в зулю-капризулю! Они с папой и мамой так любили в нее играть!

Недолго думая, Мати разорвал лист пополам, сунул мамино письмо в карман рубашки, а на чистой половине написал печатными буквами ответ.

— Жаль, Засыпайка не захватил побольше пирожков! — подумал Мати и в тот же момент ощутил в руке что-то теплое. Это оказались два аппетитных пирожка с мясом.

— добавил Мати в конце и положил пирожки и письмо на стол прямо перед мамой.

— Что это? — прошептала пораженная мама.

— Бабулины! — определил папа, уписывая пирожок за обе щеки. — Так больше никто печь не умеет.

— Но как они тут очутились? — удивилась мама.

— Наверно, бабуля прислала из Таллинна.

— Когда же ты успел сбегать за посылкой?

— Я? Я думал, ты их принесла.

В эту минуту невидимый Мати стоял совсем рядом с мамой, и Тупс, радуясь, что видит хозяйку, лизнул ей руку.

— Ой! — воскликнула мама и отдернула руку, — что это?

Тут уж друзьям пришлось сломя голову бежать из библиотеки.

Около полуночи в Таллинне, в квартире Мати зазвонил телефон. Бабуля, которая беспокоилась за внучку и ее мужа — все-таки экзамены — мигом соскочила с кровати и взяла трубку.

— Алло! Сильви! Ну, как дела?

— Хорошо, — сказала мама в Тарту. — Дома все в порядке? Мальчик здоров?

— Конечно. Здоров, как бык, — сказала бабуля.

— А где он сейчас?

— Как это — где? В постели, разумеется!

— Посмотри, пожалуйста, — смиренным голосом сказала мама, и бабуля поняла, что внучка чем-то очень взволнована.

— Хорошо, — ответила бабуля. — Сейчас посмотрю.

Через полминуты она снова подошла к телефону.

— Алло, Сильви! Ты меня слышишь? Не волнуйся! Мальчик спокойно спит в кровати. А в руке у него письмо. Он его, наверное, сам себе написал. Очень по тебе соскучился.

— Что в письме? — спросила мама.

— Там в конце эта ваша игра в зулю-капризулю: «Не ешь каши, а то вырастешь. Не мой шею, лучше покрывайся плесенью…»

— Это же мое письмо! Я написала его сегодня вечером, два часа назад. Как оно попало в Таллинн?

— Ну, вот видишь, вы с ним думаете одинаково. Это называется чтением мыслей на расстоянии.

— Ничего не понимаю! — кричала мама. — Я нашла письмо от Мати и два твоих пирожка — как они сюда попали?

— Какие пирожки? Какое письмо? — не поняла бабуля.

— А кто такой Засыпайка? — спросила мама.

— Какой Засыпайка? — забеспокоилась бабуля. — Что за чушь ты мелешь?

Тут подоспела Буратино в ночной рубашке. Она всегда спала как сурок и просыпалась чуть позже остальных.

— Дай мне! — сказала Буратино и взяла телефонную трубку. — Алло, Сильви! В чем дело?

— Сегодня вечером я нашла в библиотеке два пирожка с мясом и письмо от Мати, — мама заставила себя говорить спокойно. — Вот послушай!

— Дорогая зуля-капризуля! Я не приезжал на заячьем такси в Тарту, и у меня нет нового друга, которого зовут Засыпайка. Приятного аппетита! — Что это значит? Мальчик один приезжал в Тарту? Ничегошеньки не понимаю!

— Как ты сказала — Засыпайка? — переспросила Буратино. Ей вспомнилось, как на запотевшем стекле в трамвае вдруг возникло имя Засыпайки и его обещание прийти вечером в гости. Теперь многое становилось понятным, и она сказала:

— Сильви, за мальчика не волнуйся! Все в порядке. Смотри, не перетрудись! Ешь и спи как следует! Спокойной ночи!

Да и как она могла сказать о Засыпайке своей дочери, которой предстояли нелегкие экзамены! К тому же — Сильви все равно не поверила бы. А уж бабуля — и подавно.

Воскресенье выдалось вьюжное. Порывистый ветер вертел и крутил колючие снежинки. В бешеном танце они неслись через площадь, мчались по бульвару и наконец подлетали к дому Мати. Люди, собаки, кошки, воробьи и голуби — все попрятались в свои дома. Снежной метлой метель проходилась по улице.

Неожиданно из белой круговерти возник Засыпайка. Он ходил взад и вперед по улице и с тоской поглядывал на окно Мати. Уже целую неделю он не видел своего друга.

— Теперь у нас вся семья в сборе! У папы с мамой каникулы! — радостно сообщил мальчик однажды вечером, и Засыпайка понял, что сейчас другу не до него.

Засыпайке стало очень жаль себя: люди сидят — вся семья в сборе — в теплой комнате, а он броди тут один-одинешенек по улице, где снег норовит залететь в рот и слепит глаза.