Вторым блюдом стал мясной бифштекс с соусом из помидоров. Гарниром к нему послужила жареная картошка с овощами. Урожай картошки в этом году был превосходным. Сажали картошку они всей семьей, а вот собирать ее пришлось одной Розе. Но девушка была довольна тем, что готовит для уже выздоровевшего отца. А теперь, когда с ними сидел Рей и пил травяной чай, также приготовленный девушкой, на душе Розмари было легко и спокойно.

На десерт она подала гостю и отцу пудинг, по маминому рецепту.

— Это волшебно. В жизни ничего вкуснее не ел, — выдохнул Рей, откладывая салфетку. — Давненько я так не наедался, спасибо, Роза.

— Ты умница, дочь, — улыбнулся отец, доедая свой кусочек пудинга.

— Благодарю, — слегка смутилась Розмари, подцепив ленточку на подарке Рея ножиком, она, в конце концов, совладала с упаковкой. На стол перед ней упало кольцо. Восхищенно выдохнув, Роза взяла подарок в руки.

Серебряное колечко поблескивало под освещением лампы. Выполненные из серебра и украшенные россыпью мелких камней сияли крылья. Сложенные крылья ангела.

— Ангел, — выдохнула Роза. — Рей, это просто волшебно! Огромное тебе спасибо!

— Позволишь? — он протянул руку за кольцом.

Взяв украшение из рук девушки, Рей надел кольцо на указательный палец ее левой руки.

— Слегка мало, — вздохнул он. — Ничего, исправим, — кольцо оказалось на безымянном пальце девушки. — Идеально.

— Рей, ты мастер обрадовать даму, — улыбнулась

Розмари. Она не знала, что означал этот жест со стороны мужчины.

Отец девушки слегка кашлянул.

— Господин Салэс, — тихо обратился он к гостю, — не хочу мешать вашей беседе, но, что с моей Натали?

Рей вздрогнул. Поджав губы, он отстранился от Розы и на несколько секунд замолчал. Казалось, эта тишина длилась не минуту, не час, а целую вечность. Сглотнув, Розмари потянула Рея за рукав.

— Что с мамой, Рей? Ты что-то скрываешь, я по глазам вижу, — вздохнула девушка. — Она…

Розе не хватило смелости, чтобы закончить свою фразу.

— Да. Мама умерла, — вздохнул Рей, закрывая глаза. — Не хотел говорить сразу, чтобы не испортить тебе праздник.

1.07

Рей вышел на улицу сразу за девушкой. Роза совершенно спокойно смотрела на мокрые улицы, на хлещущие потоки воды льющейся с неба, на сверкающие в небе молнии.

Природа была против Розы, ведь ей так хотелось просто сейчас побежать, далеко в степь, и плакать, кричать во все горло. Все были против нее.

Жизнь, забравшая у нее самого близкого человека. Судьба, которая, лишь на мгновение, дав Розмари луч света в непроглядной тьме, вручив ей, огарок свечи в виде помощи Рея, поспешила затушить трепещущееся пламя надежды. Лишь Рей да отец оставались на ее стороне. Да и что отец? Казалось, что для нее в мире не осталось никого кроме этого аристократа, с которым она знакома без малого два месяца. Кроме этого темноволосого и такого доброго, ставшего таким родным Рея.

Розмари понимала, что она могла высказаться только ему. Отец бы ей не поверил, а он… казалось, он видел саму ее душу. Понимал девушку как никто другой.

Она присела на небольшую лавочку на крыльце, под козырьком, и вздохнула.

— Рей, — тихо позвала она аристократа.

— Что такое, малышка? — грустно отозвался он.

— Посиди со мной, пожалуйста.

Молча, аристократ присел около девушки. Розмари повернулась к нему и уткнулась лицом в его плечо. Улыбнувшись краем рта, он погладил ее по волосам.

— Рей, можно с тобой поговорить? — вздохнула девушка, не меняя позу.

— Конечно. Я так понимаю, что тебе нужно высказаться, — хмыкнул он. — Я внимательно выслушаю тебя.

«Чувствую себя священником, выслушивающим исповедь», — пронеслась глупая мысль в его голове.

— Знаешь, я знала, что мама умрет сегодня ночью, — прошептала Роза.

Рей подавился воздухом.

— Откуда ж тебе знать, малышка? — улыбнулся он.

— Мне во сне явился ангел. Он сказал, что заберет с собой ее светлую душу, и спросил, не хочу ли я что-то ей передать… на прощание.

«Совсем скоро с ума сойдет от горя», — горько подумал Рей, глядя на девушку.

— И что же ты сказала?

— Просила ее приглядеть за отцом. Ведь светлые души, попавшие на небеса, становятся ангелами. Наверное, она станет ангелом музыки, — улыбнулась Розмари.

— Почему именно ангелом музыки? — непонимающе отозвался Рей.

— Я же рассказывала, что она была учительницей музыки в школе? Дети очень любили ее. Она так красиво играла на фортепиано, что просто дух захватывало. У нее даже была любимая мелодия. Когда она играла ее на своем стареньком инструменте, все соседи выглядывали из окон, чтобы послушать.

— Какая же мелодия? — Рей погладил девушку по спине.

— Колокольчик.

— А автор?

— Ференц Лист.

— Розмари, ты умеешь играть?

— Нет. Мама хотела научить меня, но говорят, что когда-то в детстве я поклялась, что никогда не буду связывать свою жизнь с музыкой, — пожала плечами Роза. — С тех пор никто меня и не учил, да и я не слишком рвалась за инструмент.

— А сейчас не хочется поиграть? Для меня, — улыбнулся Рей.

— Теперь, когда мамы нет, я боюсь даже зайти в ее комнату, — отрешенно пробормотала Розмари. — Нужно будет похоронить ее, как подобает…

— Я позабочусь об этом, — вздохнул Рей.

Он явно вспомнил что-то недоброе, раз до такой степени помрачнел. Роза тоже что-то вспомнила. Какие-то обрывки воспоминаний начинали складываться в цельную мозаику. Сон, музыка, ангел, мама, какие-то облака, детская клятва, музыка. Музыка. Колокольчик.

Часть 2 - Мечты ангела

2.01

Моросил мелкий дождь. Уже как три дня. Словно даже небо оплакивало ушедшую Натали.

Роза ходила как в воду опущенная, работала неохотно.

— У нее депрессия, — констатировал Рей, поглядывая на бедняжку. — Нужно ее чем-то развлечь. Взбодрить, — вздохнул он, присаживаясь около отца девушки.

— Ей всего пятнадцать лет, но она уже потеряла мать. Это ужасная травма для подростка вроде нее, — хрипло отозвался Пьер. Он тоже приболел, простудился, пока добирался от дому до булочной под холодным осенним дождем.

— Всего пятнадцать?

— Именно, я не ошибся, — кашлянул он, поправляя на горле шарф. — Если бы она потеряла мать в раннем детстве, это не врезалось бы в память. Она бы не поняла, что произошло или можно было бы придумать легенду для маленького ребенка. Если бы была лет на пять старше — ей было бы больно, но взрослый человек горюет, не держа это в себе. Бедной девочке…

— Девушке.

— Ах да, бедной девушке трудно справиться с таким тяжким грузом. Что-то гложет ее. Пожирает изнутри, — Пьер вновь поправил свой колючий шарф.

— Снимите его, — томно вздохнул Рей. — Вирусы и микробы любят теплую среду. Своим шарфом вы только ускоряете прогрессию болезни. Лучше съешьте что-то холодное.

— Вы не доктор, господин Салэс, — хмыкнул Пьер в ответ, однако шарф все же снял.

Рей активно не нравился отцу. Пусть он и был единственным другом его дочери, пусть он и помогал его семье и спас его самого. Но какой в этом толк, если Натали мертва? Он не уберег ее!

Хотя, а должен ли был? Конечно же, нет. Что это за выдумки, он ведь мог просто проигнорировать Розу тогда, и сейчас они бы жили на улице. Если вообще выжили бы.

Но, даже отбросив в сторону эти факторы, Пьер Вэлис понимал, что с этим аристократом что-то не чисто. Конечно, бывают в мире добрые люди. Но как он смотрит на Розмари…

Ожидая от нее чего-то? Нет.

Скрывая какую-то затаенную печаль? Опять не то.

С каким-то скрытым желанием. Вот! Вот оно!

— Не доктор, но постараюсь подлатать эту искалеченную душу, — улыбнулся Рей, вставая, и приближаясь к Розе. Та сидела на лестнице, оперевшись спиной о стену и вытянув ноги, словно преграждая путь далее.

Глаза ее были закрыты, казалось, что девушка спит. Но внимательный аристократ увидел слезу, медленно ползущую по щеке Розмари. Наклонившись к девушке, он ласково, пальцем стер слезу с ее лица. Она открыла глаза.