В то время не только отдельные товарищи, но и целые кружки, чтобы труднее было полиции их выследить, назывались разными кличками вместо настоящего имени. Ленина называли «Стариком», «стариками» звали и других его сторонников, хотя они были сравнительно молодыми еще людьми, не достигшими 30 лет»{Ем. Ярославский. Биография В. И. Ленина. М., 1940, стр. 28.}.

Летом 1896 года в столице произошла забастовка текстильщиков, принявшая по тому времени большие размеры. Достаточно вспомнить, что 17 бумагопрядильных фабрик сразу, выполняя решение стачечного комитета, прекратили работу. Эта быстрота и, главное, одновременность забастовки, показывавшая значительную спайку, организованность рабочих, в сильной степени обеспокоили предпринимателей и власти. Остановились крупнейшие мануфактуры — Екатерингофская, Калинкинская, Митрофановская, Невская…

Через 3–5 дней к забастовавшим рабочим присоединился еще целый ряд фабрик и заводов, расположенных за Невской заставой, в районе Нарвской заставы, на Охте. Полиция с огромной тревогой доносила в министерство внутренних дел, что число забастовавших достигло 35 тысяч.

Эта забастовка внушила революционерам уверенность в силу рабочего класса, показала, какая мощь таится в столичном пролетариате. А. И. Ульянова-Елизарова в своих «Воспоминаниях об Ильиче» пишет:

«Какое-то окно открылось в душном и спертом каземате российского самодержавия, и все мы с жадностью вдыхали свежий воздух и чувствовали себя бодрыми и энергичными, как никогда»{А. И. Ульянова-Елизарова. Воспоминания об Ильиче. М., 1934, стр. 68.}.

Стачка текстильщиков дала вместе с тем толчок для дальнейшего развития подпольных социал-демократических кружков, для продолжения работы организованного Лениным «Союза борьбы за освобождение рабочего класса». Ленин так направлял и организовывал работу своих сотоварищей по руководству подпольными рабочими кружками, чтобы добиться в возможно широком масштабе соединения социализма с рабочим движением. Руководители «Союза борьбы» на материале самой действительности воспитывали петербургских металлистов и ткачей политически.

Условия работы на петербургских заводах и фабриках были в то время крайне тяжелы. Они с исключительной правдивостью запечатлены в воспоминаниях одного из верных учеников Ленина — Ивана Васильевича Бабушкина. Вот описание рабочего «дня» на Семянниковском заводе в Петербурге:

«Идя перед вечером через мастерскую нижним этажом, мы с озлоблением смотрели на висевший у стены фонарь, в котором горела свеча, а на стеклах была надпись: «Сегодня полночь: работать от 7 ч. Вечера до 11,5 ч. вечера» или «Сегодня ночь: работать от 7,5 ч. вечера до 2,5 ч. ночи». Эти надписи чередовались изо дня в день, то-есть сегодня полночь, завтра ночь. Таким образом, приходилось вырабатывать от 35 до 45 рабочих дней в месяц, что на своеобразном остроумном языке семянниковцев выражалось так: «у меня или у тебя в этом месяце больше дней чем у самого бога»; и действительно, несчастными полночами и ночами иногда нагоняли в течение месяца до 20 лишних дней»{«Воспоминания И. В. Бабушкина (1893–1900 гг.)». Л., 1925, стр 36.}.

Рабочие трудились до изнеможения, до обмороков. И. В. Бабушкин вспоминает, что, измученный этой бесконечной, низкооплачиваемой сверхурочной работой, он прямо-таки засыпал на ходу и нередко просыпался от удара… лбом о фонарный столб. Незабываемы его описания рабочих каморок, похожих скорее на нору зверя, чем на жилище тружеников столицы в самом конце XIX века:

«У нас пропала охота осматривать дальше общую кухню, прачечную и помещение для семейных, где серая обстановка скрашивалась лишь одеялом, составленным из бесчисленного множества разного рода лоскуточков ярких цветов и которое покрывало кровать, завешенную пологом. Полог служил двум целям: с одной стороны, он должен был прикрыть нищету, с другой — он удовлетворял чувству элементарной стыдливости, ибо рядом стояла такая же семейная кровать с такой же семейной жизнью. Все это было слишком ужасно и подавляло меня…»

Таковы были условия существования рабочих не на одном Семянниковском заводе. И эти живые, конкретные факты повседневной жизни руководители подпольных рабочих кружков умело использовали на занятиях со своими слушателями-рабочими. Иван Васильевич рассказывает, как руководил одним из марксистских рабочих кружков Ленин. Члены этого подпольного кружка, организованного Лениным, обычно собирались в комнате Бабушкина. В кружке было всего 6–8 человек. С каким вниманием, с каким интересом слушали они объяснения своего лектора!

Ленин начал «занятия по политической экономии, по Марксу. Лектор излагал нам эту науку словесно, без всякой тетради, часто стараясь вызвать у нас или возражения или желание завязать спор, и тогда Подзадоривал, заставляя одного доказывать другому справедливость своей точки зрения на данный вопрос. Таким образом, наши лекции носили характер очень живой, интересный, с претензией к навыку стать ораторами; этот способ занятий служил лучшим средством уяснения данного вопроса слушателями. Мы все бывали очень довольны этими лекциями и постоянно восхищались умом нашего лектора…»{«Воспоминания И. В. Бабушкина (1893–1900 гг.)». Л., 1925, стр. 51.}

Петербургский «Союз борьбы за освобождение рабочего класса», как определил сам Ленин, являлся зачатком революционной партии, опирающейся на рабочее движение.

«Ленин ставил перед «Союзом борьбы» задачу связаться теснее с массовым рабочим движением и политически руководить им. От пропаганды марксизма среди небольшого количества передовых рабочих, собранных в пропагандистских кружках, Ленин предложил перейти к злободневной политической агитации среди широких масс рабочего класса. Этот поворот в сторону массовой агитации имел серьезное значение для дальнейшего развития рабочего движения в России»{«История ВКП(б). Краткий курс», стр. 18.}.

Повсюду — в Москве, Тифлисе, Костроме, Ярославле, Ростове на Дону, Киеве, Самаре, Казани — в десятках городов европейской и азиатской части России возникают марксистские организации, растут социал-демократические подпольные рабочие кружки.

Работа Владимира Ильича по объединению и укреплению рядов «Союза борьбы», а также по руководству движением находила широчайший отклик среди молодежи, тяготевшей к социал-демократическому движению, к марксизму. Исключительное значение для формирования российской социал-демократической рабочей партии имела написанная Лениным в 1894 году в Петербурге работа «Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов?». В этом классическом произведении Ленин гениально завершил идейный разгром народничества, показав всю никчемность и фальшь народников. Ленин негодующе-ироническими, меткими словами заклеймил позицию народников, отказавшихся, по сути дела, от революционной борьбы с правительством и думающих, «что если попросить хорошенько да поласковее у этого правительства, то оно может все хорошо устроить»{В. И. Ленин. Соч., изд. 4, т. 1, стр. 242.}.

Ленин выдвинул совершенно иной, принципиально отличный путь борьбы с самодержавием: путь организации из разрозненных рабочих кружков единой социалистической рабочей партии.

Важное значение для формирования социал-демократических организаций на местах имела написанная Лениным (совместно с И. В. Бабушкиным) в конце 1894 года прокламация — обращение к бастующим рабочим Семянниковского завода и написанная В. И. Лениным осенью 1895 года большая листовка «К рабочим и работницам фабрики Торнтона».

Ц. С. Зеликсон-Бобровская, работавшая в эти годы в рабочих подпольных кружках, вспоминает:

«Карманы Елены (приятельница Ц. С. Зеликсон-Бобровской, ученица петербургских фельдшерских курсов, приехавшая к своей подруге в город Велиж. — M. H.) полны нелегальщины, привезенной ею из Петербурга, напечатанными на гектографе воззваниями к бастующим ткачам и прядильщикам.

Среди этих коротких листков есть одна более объемистая листовка, озаглавленная «К рабочим и работницам фабрики Торнтона».