– Ведьма.

– Потомственная? – Голос у темного оказался низким, приятным таким.

– Свежеиспеченная. – Я просто сама любезность и гостеприимство. – Присаживайтесь, дорогие гости. Чай, кофе, Князь на блюдечке?

Темные переглянулись и расхохотались. Смех, кстати, тоже очень ничего, а я стояла, мило и невинно улыбалась и совсем не реагировала на выразительный взгляд Стужева, который, как и у Игната, требовал конкретно одного: «Заткнись, Марго». Какой заткнись – он своего добился, я была в ударе, и страх был мне неведом.

– Князь на блюдечке – это сильно, – посмеиваясь, произнес темный, и они сели в кресла.

– Да уж. – Стужев схватив меня за запястье, больно сжал и фактически отволок в указанное место. – Она у нас новенькая, необученная еще.

Меня наградили очередным выразительным взглядом, после чего Стужев сел в кресло… Чавк – издало посадочное место. Князь замер. В этот момент сработал закон вытеснения, и все услышали отчетливое кап-кап-кап. Побелевший от бешенства Стужев медленно повернул голову и уставился на меня убийственным взглядом.

– Стать мокрым – это естественно… Быть сухим – значит носить «Либеро»! – выдала отчаянно сдерживающая хохот я.

– Что? – прошипел взбешенный парень.

– «Huggies». Чтобы попки дольше оставались сухими, – сообщила очередную рекламную аксиому.

И в этот момент со стороны душевых вдруг раздался грохот, потом отчаянный мат, причем родной, русский, затем снова грохот. Князь стал пунцовым. Темные, которые тоже едва сдерживали смех, вопросительно посмотрели на меня. Я не могла молчать, я обязана была сообщить всему миру:

– «Safeguard», и вы на защите семьи!

Грохот повторился, затем снова, снова и снова послышался отчаянный мат, затем не менее отчаянное и звучное:

– Слезь с меня!

– Не лапай!

– Куда пялишься?!

И много чего еще на повышенных тонах.

– «У вас на стройке несчастные случаи были?» – процитировала я бессмертную реплику.

Темные не выдержали – хохот, издевательский и громовой, огласил весь сказочный домик. Темные хохотали так, что стекла дребезжали, а я… я себя такой счастливой чувствовала.

– Ну, Ведьма… – прошипел Стужев.

– «Ну, погоди!», – дополнил один из темных, и дом затрясся снова.

На громовой хохот пришел Игнат, уже полностью одетый, недоуменно посмотрел на темных, потом увидел меня и мой наряд, нахмурился. Перевел взгляд на напряженного и натянутого как струна Князя и удивился уже по-настоящему. Затем как-то испуганно поманил меня, видимо, не желая обнаруживать свое появление перед темными. Но поздно, один из черноглазых перестал смеяться и как-то недобро произнес:

– Игнат, вы почтили нас своим присутствием?

Демон побелел. С чего бы?!

– Проклятия вашим врагам, мрака предкам, морак Таэлон, – вежливо произнес Игнат.

Морак?!

– Игнат, – позвала я, – а как к ним правильно обращаться?

Демон отчего-то и вовсе посерел, а тот самый морак Таэлон повернулся ко мне, улыбнулся и объяснил:

– Я – морак, мой спутник ураг Херард. А как мы можем именовать прекрасную рыжую ведьму? – И улыбка, потрясающая такая.

И я уже открыла рот, чтобы назваться, как Игнат одними губами прошептал: «Не смей!» Умолкла, не понимая вообще, чего он так боится этих милых темных, и решила поступить, как тогда с мавками, то есть на свой страх и риск:

– Для друзей я – Рита.

Стужев тихо простонал.

– Для тебя Марго, – уточнила, чтобы не наглел.

А оба темных почему-то перестали улыбаться и теперь просто смотрели на меня, по лицам эмоции прочесть было невозможно, глаза так вообще бездонные пропасти.

– Удар под дых, – вдруг зло произнес ураг Херард. – Девочка, такими темпами ты в Терре не выживешь, даже несмотря на невосприимчивость к чарам.

– Глупо получилось, – поддержал морак Таэлон и уже мне: – Рита, нам очень приятно оказаться в числе ваших друзей, но на будущее – ваше истинное имя позволяет использовать темную магию в отношении вас, именно поэтому на Терре принято именовать себя вторым, неистинным именем.

– Я вам больше скажу, – присоединился к поучательствам и ураг Херард, – на то, чтобы выяснить имя Игната, у нас ушло четыре года, это долго для нас. Князь – так и остается вызовом, и мы подозреваем, что он и в вашем мире использует не собственное имя. И вот вы – фактически сами только что вручили нам оружие, способное нанести вам вред. Глупо, Рита. Очень глупо и наивно.

Я покраснела, стыдно стало очень. А оба темных продолжали на меня смотреть пристально и проницательно, а еще такое ощущение, что осуждающе.

– Это мелочи, – лениво произнес Стужев, отвлекая внимание от меня, – все равно долго не проживет… Утоплю сегодня же.

Темные разом посмотрели на Князя, затем вновь на меня. Сказано ничего не было, но позы их как-то изменились.

– Перейдем к делу, – правильно понял Князь, – мы выполнили условия договора.

– Вы… выполнили, – почему-то морак Таэлон сделал упор на это «вы». – И чего желает ваш Мастер?

– Есть необходимость озвучивать? – Князь, видимо, взбешенный моей выходкой, держался несколько вызывающе.

Темные промолчали. Нет, они явно хотели что-то сказать, но, видимо, им что-то помешало. Надеюсь, не мое присутствие. А пауза затягивалась…

– Рита, – внезапно обратился ко мне морак Таэлон, – ты не могла бы подойти?

– Нет, – отрезал Князь.

Извиняясь, пожала плечами, мол, хотела бы, но он тут главный.

Темные еще помолчали, затем ураг Херард, мне почему-то казалось, что он старше, произнес:

– Да будет так, вы получите лимитированный пропуск в Сумрачный город.

Я, конечно, стояла позади Стужева, но почему-то у меня было такое ощущение, что он улыбнулся. Победно и торжествующе. И это очень не понравилось темным, которые вроде и сидели по-прежнему, не шелохнулись даже, но что-то промелькнуло в них – угрожающее такое.

– Ларец, – скомандовал мне Князь.

Ну, про уговор я помнила. Отошла от Стужева, прошла к столику, взяла махину, а едва обернулась, с трудом держа недавнего утопленника Сонного озера, неожиданно выяснилось, что морак Таэлон уже стоит рядом, – он меня от тяжести и освободил.

– Благодарю, – произнес темный, и ларец в его руках испарился.

Сплошное фэнтези, в общем.

И самое странное – ларца уже нет, а темный продолжает стоять рядом, пристально глядя на меня, все не могла понять, чего это он, а морак Таэлон вдруг протянул руку, коснулся моих губ, медленно начал обводить их по контуру…

– Я против! – внезапно выкрикнул Князь.

Темный остановился, не отрывая от меня взгляда бездонных глаз, и у меня же спросил:

– Можно?

– А чем мне это грозит? – тут же спросила я.

И Таэлон убрал руку.

Не прощаясь, темные ушли, чтобы раствориться на пороге.

В тот же миг резко выдохнул Князь, не сдержав этого полного облегчения вздоха.

– Думаешь, обойдется? – тихо спросил Игнат.

– Для меня – да, Марго они не тронут точно, насчет тебя не уверен. – Стужев откинулся на спинку мокрого кресла. – Шесть лет безуспешных переговоров, и вот такая безоговорочная победа… Темные в бешенстве.

Демон кивнул и почему-то закрыл глаза. Я все понять не могла, с чего бы, и вдруг парень протяжно застонал. Хриплые стоны раздались и из душевой. В следующее мгновение Игнат, сжимая зубы, повалился на пол!

Я застыла! А Стужев вдруг рявкнул:

– Марго, обними его! Быстро!

И я сорвалась, подбежала к Демону, легла рядом, обняла его, скрюченного… И стонать Игнат прекратил, только дышал теперь тяжело. Затем рывком сел, усадил меня к себе на колени, обнял. Он был весь мокрый, пот стекал по вискам, волосы тоже стали влажными. И не стонал больше. Прошла, наверное, минута, прежде чем Игнат тихо сказал:

– Спасибо.

– Да не за что, – испуганно ответила я. – Ты как? И… и что это было?

– А это были темные, Маргош, – лениво отозвался Стужев, снова возвращаясь к образу гламурного подонка.

Сложно поверить, что такие вежливые и приятные морак и ураг на такое способны. Сложно, и все же…