– Здравствуйте, уже ухожу, – и, весело насвистывая, цвет отечественной фэнтезятины покинул аудиторию.

В следующий миг Ксюша, совершив рывок, достойный олимпийской медали, метнулась ко мне, села на стул, только что занимаемый Демоном, подалась вперед и трагическим шепотом вопросила:

– Марго, это твой парень?!

Тишина стояла оглушающая, только препод по правоведению, делая вид, что происходящее его не волнует и вообще ниже его адвокатского достоинства, неторопливо шел к кафедре.

– Марго! – требовала ответа Ксения.

– Нет, – ответила я, убирая в сторону сок и булочки, а шоколадку пряча в рюкзак.

– Нет?! – Визг девушки заставил вздрогнуть даже Рустама Владимировича.

– Нет, – спокойно подтвердила я и открыла конспект.

Ксюша ретировалась, ее подруги продолжали потрясенно смотреть на меня. Я снова включила игнор всех и вся.

Лекция прошла стандартно, а после нее я решила размяться. С Рустамом Владимировичем у нас сегодня по расписанию было четыре пары, так что оставались мы в том же кабинете, но пройтись однозначно требовалось. И едва препод вышел, я встала, подняв руки вверх, потянулась и замерла, едва чужие пальцы скользнули на мою талию.

– Марго, балдею от твоих рыжих кудряшек.

Там стоял не Князь, и не Демон, и даже не Колдун, от него бы я такой подлянки как раз и ожидала. Там стоял Снег! Белые волосы колючим ежиком, льдистые глаза, ну мускулатурос присутствует, чай, не зря в молочной речке качепутки вымачивал, но все равно наглость!

– Слушай, ты, – хмуро начала я, скрестив руки на груди, – няшка наглая…

– Семен, – представился очередной загиб фэнтезятины, вновь умещая ладони на моей талии.

– Сема, не наглейте! – возопила я.

Семен Семеныч изволили впасть в обиду и даже руки убрали.

– Марго, ты чего такая нервная? – хмуро поинтересовался он.

Где-то там, на задних партах кто-то из девчонок взвыл, и, кажется, от зависти. Выглянув из-за широкого плеча Снега, удивленно посмотрела на Танюшу, вспомнила, что она по этому бледному сохнет, и поняла, что кипец мне. Танюха – девочка скромная и тихая, она скандалов устраивать не будет, она меня тихо и скромно прикопает под деревцем, и все, делов-то.

– Слушай, Усуи Хорохоро, – прошипела я Семочке, – давай мы с тобой потом пообщаемся.

– Кто? – прошипел Снег.

– Гугл в помощь, – ответила я, – чего вообще хотел?

Лицо у Семочки нервно дернулось, и он зло ответил:

– Гугл в помощь.

– Wi-Fi накрылся, доступа нет? – язвительно поинтересовалась я.

Узлы желваков заиграли по скулам, глаза потемнели, и как-то… холодно стало. Я оглянулась – по пакету с соком потянулась изморозь…

– Семен Семеныч, тормози, – сбавила я тон, – тормози, кому сказала.

Резкое похолодание прекратилось мгновенно, глобальное потепление явно вознесло хвалы маленькой рыжей мне.

– Я мороженое принес, – хмуро сообщил снежная няшка и протянул мне брикет эскимо в шоколаде.

– С-спасибо, – у меня был некоторый… да в шоке я! Банально в шоке!

Парень, вернувший себе самоуверенность, едва заметил мое состояние дезориентации, протянул руку, погладил по щеке и задал сакраментальный вопрос:

– До скольки учишься?

– До четырех, – пробормотала я.

– Оки, – он наклонился, поцеловал в щеку, – зайду за тобой.

И не дожидаясь моего ответа, Сема покинул аудиторию. Потрясенная, я посмотрела ему вслед и увидела препода, застывшего у двери и переводящего взгляд с меня на Снега!

Молча опустилась на свое место, открыла конспект и подумала, что провалиться сквозь землю – это, несомненно, есть гуд.

Когда пара закончилась, я встала и начала собирать вещи. Я собиралась просто смыться домой, дабы не допустить срыва моей нервной системы… и вообще мне Ксюшин взгляд не нравился, а Танюхин пристальный и с нехорошим прищуром и вовсе нервировал. И вот я бросаю в рюкзак конспект и учебник и тут… прямо передо мной возникает букет красных роз!

Приятный запах успокаивающе окутал, а подняв голову, я увидела зеленые колдовские глаза и улыбку истинного мачо, убийственную для всех местных сердец.

– Дэнчик, – прошептала я растроганно.

– Привет, Марго. – Колдун потянулся, награждая мимолетным поцелуем, а отстранившись, поинтересовался: – Ну, как дела?

– Дэн, – пробормотала, обнимая врученный букет, – что происходит?

– Не знаю. – Колдун обошел парту, присел на ее край, широко расставив ноги, и, потянув меня к себе, как раз между ногами и разместил.

Теперь между нами был только букет.

– А что? – Парень поправил мои волосы, убирая с лица.

– Вопрос не в этом, – растерянная и шокированная, я совсем не имела сил к сопротивлению. – Дэн, вот ты мне честно скажи, у вас, няшек, брачный сезон начался, да?

Денис удивленно посмотрел на меня и, выйдя из образа покорителя женских сердец, переспросил:

– Что?

Я же, находясь в абсолютном шоке, продолжила:

– Фэнтезятина ведь размножается половым путем? Не почкованием же?

Чуть нахмурившись, Колдун напряженно спросил:

– Марго, что с тобой?

И вот тут я не выдержала и, обняв розочки крепче, воскликнула:

– Со мной?! Дэня, со мной все было нормально, пока у вас у всех глюк по фазе не начался!

Зеленые глаза в обрамлении черных ресниц чуть прищурились, внимательно разглядывая мое лицо. Затем Денис отнял у меня букет, с трудом разжав мои руки, положил его на стол, после ближе притянул меня, оставшуюся без защиты кустика, обнял и, почти целуя, прошептал:

– Марго, детка, идем прогуляемся, и ты мне все расскажешь, а? У тебя пары до скольки?

И тут на всю аудиторию прозвучал рык Ксюши:

– До четырех!

Ничуть не смутившись присутствия официальной девушки, Колдун снова поцеловал остолбеневшую меня и прошептал:

– Зайду за тобой в четыре, малыш. Все, иду я, а то ваш препод пришел, а я ему контру не сдал еще.

И отпустив меня, Дэн направился к выходу. Я не оборачивалась! Я категорически отказывалась смотреть в глаза Рустаму Владимировичу!

В общем, на этой лекции мне пришлось присутствовать. Слышала я через слово, букет роз лежал на стуле рядом, потому как со стола я его неловко стянула, и запах теперь раздражал. Растаявшее мороженое лежало рядом с букетом, а я пыталась понять, чего этим всем сектантам фэнтезийным от меня надо. Нет, с Князем все ясно – ему ведьма инициированная нужна, Игнат не обсуждается, он на меня вообще видов не имеет, Денис – там просто, он настойчивый, пока победы не добьется, даже имя помнит, а едва добивается, все, как отрезало. Но Сема! Семка с какой стати дуреет?! Вот чего я понять никак не могу!

А потом прозвенел звонок. Я осталась сидеть на месте, затравленно глядя на дверь, и как-то не сразу поняла, что вся наша группа тоже сидит… и все на дверь смотрят. И даже Рустам Владимирович, делая вид, что журнал заполняет, тоже на дверь поглядывает. И только Танюха продолжала пугать задумчивым прищуром и немигающим взглядом на меня! Закопает! Она может… Может, Игнату на нее пожаловаться? Пусть сделает внушение девочке, а то нервирует этот кровожадный взгляд.

Минута шла за минутой, а дверь никто не открывал. Я облегченно перевела дыхание, улыбнулась и уже собиралась встать, как дверь распахнулась, и я услышала:

– Народ, вы в курсе, что перерыв уже?

Молча села обратно. В аудитории царила мертвая тишина, а за моей спиной раздался хрипловатый низкий чувственный голос очередной няшки:

– Привет, Марго. Как дела?

На стол передо мной легли два апельсина и банан… символично так легли.

– Чего делаешь? – вопросил худощавый высоченный и гибкий Кирилл Соколов, звезда местной легкой атлетики, он же Змей в фэнтезийной банде Георгия Денисовича и зазноба Кати, Светки и Надюшки.

– Кирдык, – выдохнула я, предчувствуя свою скорую гибель.

– Я Кирилл, Ритусь, – ответил Змей, сверкая темно-зелеными глазами. – Кстати, во сколько у тебя пары заканчиваются?

И все, я так не могу больше! У меня просто истерика сейчас начнется!