А та, другая звезда, на которую теперь смотрит Вася, вся переливалась и голубым, и малиновым, и фиолетовым блеском.

А Таня, слушая эти мальчишеские разговоры, эти мечты, думала: и сейчас им замечательно живётся, а что же будет через семь лет? Тогда будет так хорошо, что и представить себе невозможно.

И, может быть, не зря мечтают Вася с Гришей полететь и на ту далёкую красноватую звёздочку, или на другую, которая светится голубым блеском, или на этот тонкий серпик совсем близкой луны.

— Таня…

Вася повернул к ней голову. В его глазах золотыми искрами прыгало и плясало огненное пламя.

Что он собирался ей сказать? Да он и сам толком не знал. Может, просто хотел тихонечко шепнуть, что очень соскучился о маме и о папе, что ему уже хочется домой и что он — честное слово! — больше не будет съезжать на животе по перилам со второго этажа на первый.

Но он ей ничего не успел сказать, потому что Серёжа громко крикнул:

— А ну-ка, друзья, давайте ещё раз, напоследок, споём нашу песню!

И они запели:

А пламя, жаркое и сверкающее, озаряло их лица.