…Во время последнего выступления Морозова по телевизору отец, прихлёбывая кофе, разъяснил ему откуда растут ноги у всей этой авантюры.

‑ Понимаешь, ‑ со злостью сказал он, затягиваясь сигаретой, ‑ они сейчас просто поднимают шумиху. Будут сновать в зоне перемещения, громогласно уговаривая желающих помогать пикетировать "беспредел". А когда произойдёт переброс, тогда во всём обвинят всех подряд. Президента и Премьера ‑ за то, что бездействовали, Министерство Обороны ‑ за эксперименты. Ну и так далее. Выборы же через год.

‑ Это же полный бред! ‑ возмутился Федя, ‑ Кто им поверит?

Но отец только махнул рукой…

Сейчас, глядя на все эти политические штучки‑дрючки, сын начинал верить его словам.

‑ Чугунов! Федя!

Он обернулся.

‑ О! Лиза! Привет! Ты тут какими судьбами? ‑ с Лизой Селивановой они не виделись со школы. ‑ Что, в политику ударилась?

Надо же, почти не изменилась. Пополнела немного, но это ей даже к лицу. Пропала мальчишеская угловатость и резкость, движения стали более плавными. От прежней Лизки осталась только продуманно‑растрёпанная шевелюра и те же озорные глаза.

‑ Да ну! ‑ она смешливо сморщила чуть вздёрнутый нос, ‑ Я что, на голову больная? С паршивой овцы, хоть шерсти клок, вот и подрабатываю…

‑ И как платят? ‑ поинтересовался Федя.

‑ Обещали двести баксов в месяц и бесплатный пансион.

‑ Вот же гниды, ‑ выругался он, ‑ и ты хороша! Да кто же тебе заплатит? Ты же там окажешься, а они здесь останутся! И никому платить не надо будет! Дунька ты, Лиза.

‑ Сам дурак. В наше время деньги на дороге не валяются. Слышь Федь, а где это там?

‑ В Оранжевом Мире, где же ещё? И не смотри на меня так. Я там недавно был.

Лиза, моментально став серьёзной, внимательно поглядела на него. Она задумчиво потёрла лоб и, отбросив задиристый тон, тихо спросила.

‑ Погоди, погоди. Так ты и есть тот самый парень?

‑ Ну да! Слушай, давай я тебе дам десяток империалов, и ты потихоньку свалишь, чтобы не подставляться.

‑ А это сколько в рублях?

‑ Это почти триста граммов золота. Сама пересчитай в рубли. Вот, возьми.

Он тихонько сунул ей мешочек с монетами. Положив его во внутренний карман, она чмокнула Фёдора в щёку и, беззаботно помахивая сорванной веткой, пошла в сторону шоссе. Ещё в школе Федя уважал эту девчонку именно за умение мгновенно соображать. Он даже влюблён в неё был в младших классах, но с появлением Светки больше никем не интересовался. А после девятого класса её родители куда‑то переехали, и Лиза поменяла школу.

Проводив девушку глазами, Федя стал внимательно разглядывать безобразие, творившееся на месте ожидаемого пробоя. "Пятно" было заставлено самыми разномастными палатками и автомашинами. Прямо тебе курортное побережье в разгар сезона…

…Постоянные телетрансляции и интервью с обитателями вызывали нешуточный интерес, и "пятно" быстро стало культовым местом для стихийных и спланированных пикников. Особенно для "москвичей и гостей столицы". Кроме обычных туристов, на "пятне" постоянно обосновались те, кому надоела размеренная устаканенная рутина и те, кто пытался сбежать неведомо куда от собственных проблем. Пусть в глушь с отсутствием комфорта, лишь бы подальше! Вот только, искатели лучшей доли не желали понимать, что свои проблемы тащат в себе и бегут больше от себя. Эта мысль пришла Феде в голову, когда он наблюдал за своеобразным клубом "кому за сорок".

Невооружённым глазом видно, что эти люди, даже в условиях цивилизации, морально плохо приспособлены к жизни. А ведь там, куда они так рвутся в радужной надежде, есть звери пострашнее пьяного соседа или хамоватого техника ЖЭУ. Обеспеченные материально, они, в основном, одиноки ‑ вот и кучкуются, чтобы полностью не увязнуть в кризисе среднего возраста.

"Эти, по крайней мере, решились оторваться от кресел и диванов, чтобы сделать попытку хоть что‑то изменить" ‑ сокрушённо покачав головой, Федя пошёл дальше.

‑ Эй, парень, а это не тебя по телику показывали?

Загорелый худой парень лет тридцати смотрел на него, радостно скаля белые зубы. Выцветшая штормовка и вязаная шапочка, сбитая на затылок, безошибочно выдавали любителя лесов, костров и гитары.

‑ Меня.

‑ Игорь, ‑ протянул тот широкую ладонь, ‑ пошли к нашему костру, пообщаемся.

‑ Пошли, только не долго, мне ещё обустроиться надо.

Оставив Джину пастись неподалёку, Федя подался к костерку пригласившего его парня. Как говорится, под игрока ‑ с семака. Всё равно следовало как‑то обзаводиться знакомствами, пусть даже на время. И он сидел у костра, отхлёбывая вкусно заваренный чай из эмалированной кружки и слушая радостный бред, который несла приютившая его компания. Таёжные дебри давно уже никого не спасали от сующихся повсюду бесцеремонных любителей дикой природы и ищущих поживы деловых людей. Потому, следовало убраться от таких изменений куда подальше.

‑ Ребята, ‑ заикнулся было Федя, ‑ да там цивилизация древнее нашей.

‑ Чего? ‑ вылупился на него здоровяк Кирилл, терзавший струны старенькой, видавшей всякое гитары, ‑ Ты же сам по телику говорил, что там мечи, рыцари и всякая средневековая хрень! Врал, что ли?

‑ Нет, это правда. Но …

‑ Ну и всё! ‑ хлопнул его по плечу Игорь, ‑ Это главное, а с остальным разберёмся, не парься.

‑ Наша компания, с чем хочешь, разберётся, ‑ высокомерно глянула его подруга, красавица Инна, ‑ мы даже по Катуни сплавлялись, а ты говоришь!

‑ Да ничего я не говорю, ‑ пожал плечами Федя.

‑ Господа! ‑ приблизился к костру очередной алилуйщик с плакатом, ‑ Не идите на поводу у правящей партии…

‑ Пошёл в… ‑ дружно рявкнули туристы, и тот мгновенно смылся, вспомнив печальный случай со своим коллегой, который, не далее как вчера, обзавёлся роскошным "бланшем".

‑ Достали, блин! ‑ возмутился бородатый очкарик, имени которого Чугунов не запомнил, ‑ Мороз пиарится, а мы страдай.

‑ А это кто? ‑ поинтересовался Фёдор, глазами показывая на несколько поистёртых временем палаток, расположенных неподалёку. Там романтика и рядом не лежала. Мужики откровенно бухали. Вид у них был такой… скажем, потрёпанный.

‑ А, эти…, ‑ глянув в ту сторону, махнул рукой Игорь, ‑ это бичи.