– Они прекрасны, – сказала Юнис. – Хорошо, я позаимствую их у вас, если вы не против.

– Конечно нет, дорогуша. А как насчет вот этой шляпки? Она в тон халату, и у нее длинная вуаль до самого подбородка.

Шляпка была парижской моделью, сделанной каким-то кутюрье, который и в самом деле любил женщин. Она была маленькой и простой, но необыкновенно изысканной. В халате и шляпке Юнис Хендерсон сама удивилась, какой… какой красивой она казалась. Фрина тоже залюбовалась гостьей. Она не ожидала такого прекрасного результата.

– Вы и впрямь выглядите потрясающе, Юнис. Полагаю, вам лучше не вставать с постели, – заметила Фрина. – Доктор Макмиллан этого не разрешала, а я с большим уважением отношусь к ее мнению. Подождите, пока она приведет в порядок ваше лицо, и уж тогда мы нарядим вас в праздничные одежды, чтобы ваш жених полюбовался. Доброе утро, Джейн. Что это у тебя?

На Джейн все еще было платье цвета асфальта. Она принесла что-то маленькое и живое и протянула Фрине.

– Он пришел на мое окно прошлой ночью. Можно мне оставить его себе? Госпожа Батлер сказала, что ей нужен кот, чтобы ловить мышей. Он не станет много есть. Пожалуйста.

– Конечно, ты можешь оставить его, Джейн. Он правда к тебе пришел? Это редкий знак внимания.

Фрина взяла котенка, тот почти ничего не весил, и она даже испугалась, что он улетит.

– Раз госпожа Батлер хочет завести кота, он может остаться. Отнеси его на кухню да накорми хорошенько. А то он одни кожа да кости.

Котенок, которого поглаживала Фрина, замурлыкал и лизнул ей палец, а потом по ее руке перебрался на плечо Джейн, где устроился, уцепившись за косичку и балансируя жалким подобием хвостика.

– Ну разве он не милашка! – проговорила мисс Хендерсон.

Джейн просияла.

– Ему нужны ванна и ошейник, – распорядилась Фрина. – Мы купим сегодня в городе. Мы как раз собирались выбрать тебе одежду. Я больше не могу смотреть на это ужасное платье! Госпожа Батлер приглядит за котенком. Ты уже дала ему имя?

Джейн с обычным послушным выражением лица остановилась в дверях.

– Я хотела назвать его Уголек, – сказала она и исчезла, торопясь приступить к мытью и кормлению подопечного. К обеим процедурам котенок отнесся с профессиональным интересом.

– Девочка приходит в себя, – заметила мисс Хендерсон. – Бедный ребенок! Можно сказать, она упала на лапы, попав к вам. И я тоже. В конце концов, должна же в нашей семье быть хоть одна кошка.

Фрина оставила Дот и госпожу Батлер присматривать за мисс Хендерсон и провела увлекательное утро, прогуливаясь с Джейн по магазинам. У девочки оказался хороший, пусть и немного ограниченный вкус: она отдавала предпочтение серым и темно-синим тонам, которые несомненно выгодно оттеняли ее темно-русые волосы и карие глаза. Фрина купила два костюма, туфли и чулки, несколько комплектов нижнего белья и недельный запас блузок. Фрина отправляла белье в китайскую прачечную раз в неделю. Джейн рассмеялась, когда мисс Фишер предложила отдать ее темный костюм бедным, и все еще подхихикивала, пока Фрина всучивала ненавистные тряпки нищенке, просившей милостыню на перекрестке у вокзала.

– Это нам зачтется, – заявила Фрина. – Отдавать вещи бедным – отличный способ прослыть добродетельной и не столь обременительный для кошелька. А вот и наш поезд. Ну что, все мы купили? Она проверила свертки: ошейник и мыло от блох для Уголька; хризантемы, выращенные в теплице, – для Дот, которая их обожала; флакончик дорогущих духов «Лалла» и коробочка пудры «Рашель» для Фрины; чемодан и всю купленную одежду магазины отправят с посыльными.

– Да, все на месте, а вот и поезд.

Они нашли местечко в углу, и Фрина славно проболтала с девочкой всю обратную дорогу, любуясь тем, как хорошая одежда совершенно изменила этого подростка. Ее простоватость скрывал отличный крой, и теперь девочка выглядела такой посвежевшей, что пожилые джентльмены, сидевшие напротив, не сводили с нее глаз всю дорогу до Сент-Килды, а когда сходили с поезда, сделали Фрине комплимент: какая у нее замечательная сестра.

Фрина рассмеялась, взяла Джейн за руку и пошла вдоль берега моря. Дул холодный ветер, но Джейн в новом пальто ничуть не мерзла, а новые туфли совсем не натирали ноги.

– Мисс Фишер, – произнесла Джейн, потянув Фрину за руку.

– Ммм?

– Почему вы все это для меня делаете?

– Что? Для тебя? Ну, на это есть несколько причин. Потому что миляга полицейский попросил меня об этом. Потому что я даже собаку не отдала бы в приют. Потому что у тебя есть тайна, а меня привлекают тайны. Потому что ты смышленая, а я намереваюсь учредить стипендию для умненьких девочек. Потому что ты спасла черного котенка. А еще, – Фрина остановилась и посмотрела на девочку, – потому что я сама была очень бедной, почти как ты, и меня тоже спасли, так что я хочу вернуть долг. Ну, ответила я на твой вопрос?

– Да, – кивнула Джейн и вошла вслед за Фриной в дом, где на столе их уже ждал обед.

Приближались три часа дня, и все в доме были на нервах. Безучастной оставалась только Джейн – она целый день провозилась с Угольком, который был совсем не в восторге от мытья, и все пыталась уговорить котенка примерить шлейку, убеждая его, что это знак уважения, а не приспособление для истязания животных, как тому казалось поначалу. Но, судя по тому, сколько раз Фрина слышала, как девочка повторяет: «Ну-ка, просунь сюда все свои лапки, хулиган!» – это ей не очень удавалось. Время от времени Джейн освобождала котенка, и они играли бумажкой на веревочке или делали перерыв, чтобы котенок мог перекусить тем, что приносила ему госпожа Батлер, а затем увещевания возобновлялись. Когда Фрина заглянула к ним около трех, Джейн и Уголек спали на кровати. Фрина накрыла их лоскутным покрывалом и закрыла дверь.

Госпожа Батлер волновалась: молоко грозило свернуться, а молочник в этот день так и не объявился. Дот волновалась из-за прачечной, которая загадочным образом потеряла три носка и любимую темно-зеленую наволочку Фрины. А Фрина, в свою очередь, волновалась из-за мисс Хендерсон. Сама же Юнис, впервые увидев в зеркало свое обезображенное лицо, разрыдалась, легла на кровать и отказывалась снять с головы одеяло до тех пор, пока доктор Макмиллан ни пригрозила ей, что так она вообще никогда не увидит своего молодого человека.

Этого оказалось достаточно, чтобы выманить Юнис из-под простыни. Когда ее ожоги смазали мазью, одели ее и прикрыли лицо вуалью, она стала выглядеть потрясающе. Фрина надеялась, что молодой человек окажется достойным всех этих хлопот, но про себя цинично отмечала, что вряд ли кто из мужчин этого стоит.

В дверь позвонили.

– Господин Томпсон и господин Герберт, – возвестил дворецкий.

Ага! Похоже, молодой человек волновался не меньше Юнис. Если так, это можно расценить как признак доброй души. Но, вздохнула Фрина, ей придется развлекать приятеля. В том, что касалось молодых людей, ей порой бывало трудно понять замысел Мудрейшего Провидения. Но, конечно, она приложит все старания, чтобы занять гостя, пусть даже он окажется прыщавым молчуном. В конце концов она расследовала убийство и сама выбрала себе эту профессию.

– А ведь могла остаться в отчем доме и заниматься цветочками, – напомнила она себе и ринулась навстречу гостям.

К ее удивлению и радости, визитеры оказались весьма симпатичными. Оба были среднего роста – голубоглазые блондины с короткими стрижками, в модных фланелевых брюках, спортивных пиджаках и свободных белых рубашках «как у художников». И с новомодными наручными часами. Фрина таких еще не видела. Молодые люди отличались спортивной выправкой и были стройными как выдры. Гибкая линия плеч и бедер свидетельствовала о тренированных мускулах и скрытой силе; это были не буяны, а скорее всего спортсмены.