К вечеру разгрузили корабль, склады с товаром надежно охраняли, Сила озаботился очень серьезно, лично сам проверил все, да и ночью решил пробежаться, мало ли — весь город видел разгрузку неведомого товара, любители поживиться на чужое всегда найдутся.

У Ставра в дому было пустынно, не в смысле людей, обстановки.

— Что, Ставр Славич, Малашка все поутаскивала? — удивился Сила.

— Нет, я во флигеле поселил Домну-вдовицу с ребятишками, обещал Лосю из леса помочь им, вот и отдал много мебели туда, не хочется видеть в доме все предметы, которых погаными руками касались.

— А остальное где ж, флигель все и не вместит?

— А остальное в школу для купецких детишек, что без отцов остались, свезли. Я покамест в старом доме поживу, до тепла, ничего обставлять и не буду, на кой мне загромождать комодами, пуфиками, горками? Понравилось мне в дальних краях, как они обустраивают жилье, ничего лишнего, воздух свежий, нафталином в сундуках не воняет. Как тепло начнется, перестрою полностью дом. Чтобы доченька моя с мужем да и внучками, что народятся, с радостью бывать у меня стали!!

— Может, и сам ещё оженишься, чай не старой?

— Раз уже сделал такую вот глупость, оженился, да позором себя и покрыл!

— Ну, не скажи, себя ты уваженьем покрыл, а позором Маланья да Марфутка сподобились. А как узнают, кто зятем твоим станет, удар бы не хватил от зависти-то. А где ж ты спать-то будешь, в пустом дому-то?

— А в дочкиной комнатенке, что вместо хоромов ей выделила эта блудливая баба, ох и спрошу я с неё за такое самоуправство. Посмотрел одежонки дочкины, все старенькое, платьишки перешитые, Глаша сказала-от Марфутки доставались, это моя — то доченька да в обноски рядилась?

— Но ведь уверились все, что не возвернетесь вы, вот и изгалялись как могли мать и дочка, это я тебе ещё про капельки не досказал, что ей в питье Маланья подливала постоянно.

— Капельки, какие капельки?

Сила и рассказал, схватил Ставр ружье, рванулся бежать, расправу над всеми учинить, да Сила остановил словами:

— Погодь, Ставр Славич, не омрачай Настёне праздник двойной — свадьбу с суженым и встречу с тобою, уж как она тебя дожидалася, как убивалася по-первости!! Да я ей, как птица чудная, заморская-попогайо, твердил:- «Жив наш Ставр!»

— Не огорчай детушку свою, а пакостники — вон они, никуда не денутся, наоборот, успокоятся, а ты их тут и…под корень!

— И правда, просил меня Мороз, Анфима ему оставить на расправу, ладно, пойдем, проверим, все ли в порядке у склада нашего?

Да не только Сила волновался из-за сохранности товара заморского. Мороз, едва Месяц вылез на небо, упросил его посветить как следует возле складов тестюшкиных, — рассказал вначале Лось, сегодня и заяц, шубку сменивший, сумел незаметно покрутиться возле людишек — побрызгал его Мороз каплями, что запах отбивают и не учуяли косого собаки. А он, уши свои длинные навострив, много чего и услышал, да к Морозу и прискакал с докладом. Все это и обсказал Мороз Месяцу, чтобы тот не артачился, а помог.

— Занятно! — хмыкнул месяц. — Да и как не помочь отцу девочки славной, да уважительной!! Светить стану так, что даже мышь незамеченной не проскочит возле складов! Да и Ставра хочу увидеть, чай столь годов не видывал, вчера я занедужил — заспал потеху, как он мачеху негодную из дому выгнал! Молодец мужик, не стал терпеть непотребства, сразу и наладил.

Вились-прятались тени на дальних подступах к складам-то, да были наготове и сторожа, и Месяц, что светил в эту ночь, чисто Солнце Красное. Никто незамеченным к складам не рискнул подойти, нашли поутру Сила со сторожею множество следов в недальних проулочках, стояли-топтались там неведомы людишки, да не вышло по-ихнему.

Отоспавшийся Ставр пополудни направился к портному, надо было по-быстрому заказать красивую одежду. Та, что оставалась висеть в дому, стала непригодной — раздался в плечах он от непосильной физической работы, брюшко небольшое куда и делось. Бабенки встречные, проходящие мимо, все как одна заглядывались на пригожего мужчину, многие вслух и выражались:

— Да как же от такого видного мужика, да на прыщавого, склизкого Аполошку кинуться? Да в своем ли уме Маланька-то??

Портной, обмерив изменившегося Ставра и спроси:

— Ставр Славич, давеча дочка твоя заказала капот муслиновой, новомодной, а деньгу-то и не уплатитила, задатошну. Как, ты не уплотишь?

— Дочка Настенька — капот, на кой он ей?

— Да не Настёна — Марфутка!

— Доченька у меня одна — Настёна. Марфутка не моя, у неё мать есть и муж!

— Так Маланья-то в ожидании наследства твоёго, знаш, сколь мне должна-то?

— Тут, брат, ты сам промахнулся, Настеньке все, что она захочет, за любую сумму, а эти две мерзавки никакого отношения ко мне теперь не имеют!

Знал Ставр — хороший портной и неплохой мужик совсем не умел держать языка за зубами и к вечеру заливалася слезами, громко и истерично орала Марфутка, требуя у муженька капот, да не соглашался ни в какую Анфим — предчувствовал он большие неприятности от Ставра, да надеялся извернуться, нет Настьки-то, никто и не поверит какой-то прислуге, что поклепы да наветы наводит на почтенного Анфима из зависти, не её в жонки взял.

Портной расстарался. Костюм для Ставра был пошит в кратчайший срок, да так ладно сел по изменившейся фигуре, Сила, не отходящий от хозяина ни на шаг, восхитился:

— Ставр Славич, да тебя самого в женихи хоть сейчас!

— Хватит, ошибся крупно один раз — выбрал Настеньке мачеху — змею подколодную, думал, вдовица с девочкой — ровесницей дочкиной, станут почти сестрами, Маланья-то, ластилась, такая добрая да славная…

— Как же, как же, — покивал Сила, — добрая, едва ты за порог, Настёнке житья и не стало, а уж когда не вернулись вовремя… Тогда-то и вылезло все из матери и дочки — зависть да жадность, не будь меня, все по ветру бы пустили, а Настёне… эх, да что там скажешь, люди познаются в беде. Вон Ксантова вдовица — и деток не народили, и Ксант, гнилая душонка, побивал её, да блудничал сколь раз?? А она ни-ни, даже и не глядела на мужиков-то. Блюла себя, хотя уж кому-кому, пакостнику энтому надо было и…

— Ох ти мне, Ставр, глянь-кось, собака большая из лесу бежит, да не?? — Сила вгляделся и ахнул: — Волк. Чистый волк! Спасайся, бежим Ставр!!Я ужо тебя!

— Да погоди, Сила. Знать, Лось не может прийти, вот Серого и послал Мороз.

— Думаш?

Волк с разбегу ткнулся холодным носом в растопыренные руки Силы.

— Ох ти!

— Сила, смотри, у него на шее записка привязана, снимай скорее, собаки бегут, будет тут свара!! Сила трясущимися руками снимал бересту, свернутую в трубочку, а Ставр говорил волку с понятливыми такими глазами:

— Благодарствую, Серый, не испугался ты шавок брехливых!! Все ли хорошо у дочки моей? Волк, Ставр мог поклясться, широко улыбнулся.

— Обрадовал ты меня, Серенький!

Сила снял-таки записку, волк негромко рыкнул и стрелой помчался к лесу, оставляя далеко позади себя всех этих пустобрёхов — серьезная, уважающая себя собака, ни одна не припустила за ним. Да и где там, догнать быстроногого волка, да нарваться на его клыки, разумная собака поостережется.

— Что там, Сила?

— Дак может, это тебе посланье-то? — Мне он бы в руки и ткнулся, тебе, точно.

Развернул Сила тонкую бересту, свернутую в трубочку да и ахнул!

— Гляди-кось, Ставр!

А на бересте четкими красивыми буквами написано было немного, но как обрадовало Силу написанное, до слез.

«Силантий Силыч, защита и помощь суженой моей Настасьи Ставровны, ждем тебя на свадьбу нашу! Мороз, Морозов сын.»

Ниже рукой Настёны приписочка:

— Дядя Сила, будь мне заместо батюшки на торжестве! Знаю, показали мне матушка Зима и тетушка Снежана — жив мой родименький батюшка, да далеко он в студеном море, а свадьбу откладывать никак нельзя — уснут зимние братцы-месяцы, обижать их не хочется!

— Знать, ты Ставр, станешь для Настёнки нашей самоглавным подарком?