После сытного завтрака Дед потянулся и сказал, обратившись к остальным:

– Нужно решать, что делать дальше. Сидеть здесь, это не выход. Рано или поздно нас отыщут.

– А что делать с Льюисом? Не думаю, что он согласится покинуть свой пост хоть на минуту,– заметила Софи.

– Поговорим с ним. Захочет, пусть остается. Нести я его точно не буду. Вернемся за ним потом.

– А что насчет помощи с дирижабля? Вы же говорили, за нами наблюдают. Они же давно должны были нас найти.

– В темноте они могли ничего не заметить, а утром решили, что мы ушли вглубь острова.

– Бросив снаряжение?

– Ну не таскать же нам все с собой.

– А выстрелы?

– Боюсь, так далеко их могли и не услышать. Да еще и изоляция внешней оболочки гасит звук.

Не доходя до поляны с десяток метров, Дед указал Арчи на раскидистый куст.

– Сиди здесь, пока я за тобой не вернусь.

Мальчик насупился, но покорно полез в заросли.

Спустя несколько минут за ним никто не вернулся. И через десять, и через двадцать. Мальчику стало страшно. А что, если их отыскали? Что если его спутников уже нет в живых? Не сидеть же вечно в этих кустах! Он ясно представил себе, как противники забирают себе сокровища и улетают с острова. А он скрывавшийся все это время в чаще, строит себе шалаш, мастерит копье и живет здесь до самой смерти.

Арчи тряхнул головой и стал тихонько пробираться к поляне.

***

Пройдя вперед совсем немного, Дед свернул в сторону, немного обошел поляну по кругу. Если бы их поджидали, то скорее с другой стороны. Он не стал сразу выходить из спасительной тени деревьев. Сначала, пригнув к земле резной лист, Дед выглянул наружу. Софи, следовавшая за ним по пятам, сделала то же самое.

Льюис все так же сидел на своем прежнем месте, словно не сходил с него с прошлого вечера. Он лишь склонил на бок голову, То ли от изнеможения, то ли просто задремал. Следов присутствия чужаков видно не было. Но существовала еще и опасность быть подстреленными своим же.

– Льюис, – позвал Дед и на всякий случай пригнулся к земле еще ниже. Тот встрепенулся, закрутил головой во все стороны, пытаясь разглядеть говорившего, но стрелять не стал. Это обнадежило прибывших.

– Это мы. Не стреляй. Мы тебе еду принесли.

Дед и Софи, больше не таясь, вышли на открытое пространство. Льюис, похоже, совсем обессилел. Он вяло махнул рукой, но вставать не стал. Быстро опустошив флягу с водой, он жадно набросился на еду. Но не успел Браун проглотить первый кусок дичи, как из-за деревьев послышался грубый окрик.

– Всем не шевелиться! Медленно, очень медленно, положите оружие на землю.

Глаза Льюиса засветились животной яростью. Он понимал, что его хотят разлучить с его золотом, и подчиняться совершенно не желал.

– Кто вы? – Попытался вести переговоры Дед.

– Я сказал, оружие на землю! – Приказал голос.

Рядом с ногой деда разлетелась в щепки сухая ветка. С окружающих деревьев сорвались десятки птиц. Напуганные выстрелом, они не желали здесь больше оставаться и стремительно умчались вглубь острова.

Дед медленно достал несколько револьверов и сложил их неподалеку. Софи со скучающим выражением на лице повторила его маневр. Льюис до последнего продолжал остервенело сжимать рукоять револьвера, но и ему пришлось подчиниться.

– Хорошо. Надеюсь, ни у кого не хватит глупости воспользоваться оружием, скрытым в одежде или где-то еще.

Без пения птиц в лесу стало очень тихо. Голос теперь звучал четче и спокойнее. Софи на это замечание никак не отреагировала, лишь лицо ее стало еще более отстраненным. Дед же отрицательно мотнул головой. В этот момент Льюис очень пожалел, что не успел обзавестись чем-то подобным, и это довольно ясно читалось в его глазах.

Раздался едва слышный шелест раздвигаемой листвы, и с трех разных сторон вышли трое мужчин. Они были крепкими, высокими, светловолосыми. Можно было бы даже принять их за братьев, но уж больно разными были их лица.

Двое крайних зорко следили за происходящим, на поляне. Средний интересом всматривался в глаза Деда, затем презрительно смерил взглядом Льюиса, когда же он уделил внимание девушке, по его лицу скользнуло удивление, перешедшее в замешательство и даже смущение.

– Софи? Это ты?

Вместо ответа она сняла свою кокетливую шляпку, немного не уместную в джунглях, и по ее плечам рассыпалась копна густых, слегка вьющихся волос. Ее лицо больше не было отстраненным. Она была взволнована не меньше говорившего.

– Да, это я! – С вызовом ответила девушка. Ее глаза не обычного фиолетового оттенка пристально смотрели на блондина, словно ожидая чего-то. – А что здесь делаешь ты?

– Я?! Я здесь быть обязан, сама судьба предопределила это. А вот ты… Ты никак не могла сюда попасть. Ты же не любишь путешествовать! Проводишь все свободное время в литературных салонах и даже за город никогда не выезжаешь!

– Да это никак наш страстный поклонник объявился,– ехидно протянул Льюис. – Влюбленный обожатель, неужто ты примчался спасать свою даму сердца?

Блондин вопросительно посмотрел на Льюиса.

– Да-да, – выпятил вперед грудь Браун. – Мы в курсе ваших отношений. Значит, ты ухлестывал за Софи всего лишь, что бы добраться до карты, как романтично. И к тому же приятно, занимаясь поисками сокровищ, наслаждаться обществом милой молодой леди.

– Этого не может быть! – Возразила Софи. – Я знаю Калума уже очень давно, да и о карте я ему ничего не говорила.

– Калум, – задумчиво сказал Дед. – Уж не Калум Томпсон?

Блондин разом подобрался и стал похож на пантеру перед прыжком.

– Я всегда считал вас умнее других. Я до последнего не верил, что мне удалось одурачить вас. Его, – он кивнул в сторону Льюиса, – да, но не вас. Я все ждал, когда вы разгадаете мой план. Но вы все не подавали виду.

– Признаюсь, некоторые подозрения у меня были, но я никак не мог найти им доказательства и списывал все на паранойю.

Калум нервно хихикнул.

– Значит, я оказался не так уж глуп. Мой план сработал, и теперь справедливость восторжествует!

– Какая справедливость?! – Взвизгнул Льюис. – Это мое золото, и только мое! И ради какой-то там справедливости, я не намерен делиться с вами.

– Мне совершенно не нужно это, – Калум брезгливо ковырнул лоском ботинка ветку, от чего послышался не продолжительный звенящий звук. – Я жажду отмщения, а вовсе не богатства. Остров свершит правосудие, а я буду наблюдать. Скромно стоять в сторонке и просто наблюдать.

Он склонился перед ними в шутовском поклоне, придерживая шляпу и широко улыбаясь.

– Какое правосудие, милейший? – Продолжал возмущаться Льюис. – Что вы несете? Или это жаркое местно солнце столь губительно действует на вас?

– Ты! – Калум бросился к Брауну и схватил того за ворот и сильно тряхнул. – Ты спрашиваешь, о каком правосудии я говорю?! Неужели ты так скоро забыл кровавое убийство совершенное…

Внезапно он отпустил Льюиса и отступил на шаг.

– Может, вы все же признаетесь, кто из вас двоих это сделал? – Спокойно продолжил мужчина. – Остров исполнит мое желание, а мечтаю я лишь о том, что бы убийца исчез с лица земли. У вас нет надежды на спасение, так что это конец.

– Смею вас заверить, я не имею ни малейшего отношения к смерти мисс Томпсон. И если вы немного поразмыслите логически, то поймете, что и Льюис этого не делал.

– Мисс Томпсон?! – Теперь пришло время Льюису негодовать. Не обращая внимания на наставленные на него дула револьверов, он бросился на Калума. – Да как смеешь ты обвинять меня в столь гнусном поступке?! Неужели ты осмелился предположить, что я мог совершить такое?! Я любил Эллу больше всего на свете, больше самой жизни! Она была для меня самой большой драгоценностью!