- Если все выйдет из под контроля, я вмешаюсь и поддержу тебя, - пообещала Лиз. – Ты знаешь, что я знаю почти всех в школе. И все твои остальные друзья сделают то же самое, я это знаю. Поверь мне, ты будешь в порядке. Просто возвращайся, Изабель.

Непоколебимое давление Лиз убедило меня вернуться в Роял Окс, и моя мама перезаписала меня на следующий день. Судьба – или убеждение Лиз – привело меня обратно в эту школу, и неизбежно привело меня обратно к Тому.

Глава 14. Почему моё сердце болит?

Пройдя по открытой местности, бетонным коридорам «Королевских Дубов» в свой первый день нового семестра я поняла, как чувствует себя новый заключенный, проходя через дворик тюрьмы.

Я держалась настороженно и чувствовала себя уязвимой и каждую минуту ждала подвоха. Коридоры были украшены знакомыми плакатами, приклеенными серебристым скотчем к кирпичным стенам. На этот раз там было написано ярко фиолетовым цветом, что вскоре состоятся танцы в День Святого Валентина. Я видела те же здания, что и раньше, знакомые лица повсюду; людей, которых я знала уже много лет.

Но все казалось мне неприветливым.

Я была подавлена и мой живот скрутило от волнения, рядом со мной была Лиз, но я знала, что ей вскоре придется пойти на первый урок. У нас были раздельные уроки, а это означало, что через пять минут я останусь одна, и мне придется самой позаботиться о себе.

Я смотрела как учащиеся проносятся мимо меня и мне стало интересно, что они думают обо мне; никто из них не смотрел в мою сторону и я удивилась, действительно ли меня никто не замечает. Не был ли мучающий меня страх плодом моей чересчур буйной фантазии? Неужели все забылось, как и сказала Лиз.

Мои старые друзья подходили и с радостью приветствовали меня, я снова успокоилась. Никто и словом не обмолвился о Томе. Никто не глазел на меня. На самом деле, на меня не обращали никакого внимания.

Может быть, полиция кроме узкого круга друзей, никого не посвятила в то, что я и есть та студентка «по делу». Возможно, Лиз была права и все будет хорошо. Я рассталась с Лиз и пошла на свой первый урок, впервые за несколько месяцев чувствуя себя уверенно.

Но ничто не могло подготовить меня ко встрече с Томом, хотя рано или поздно это должно было произойти. Наши пути пересеклись после обеда, рядом с его классом. Я торопилась на следующий урок, и даже не поняла что прохожу мимо его класса.

Он стоял с учебником в руке у двери и смотрел за проходящими мимо учениками. Когда я заметила его, он разговаривал с одной из своих учениц, посмеиваясь над тем, что она говорила. Я застыла, словно олень в ночи в ярком свете фар, затем отшатнулась и быстро развернулась. Я знала, что у меня покраснели щеки, сердце учащенно билось в груди. Я не могла повернуться и посмотреть в лицо Тому, не сейчас и не перед всеми.

Краем глаза я заметила, что Том посмотрел на меня и отвернулся. Казалось, он не был удивлен или взволнован тем, что я здесь. Когда я повернулась, он уже исчез из вида, зайдя в свой класс.

В феврале, сразу после того, как я пошла в «Королевские Дубы», отец вернулся к нам. Мы знали, что он не сможет оставаться один в Сантьяго, и никто не удивился его возвращению. Дело было не в том, что он не мог постирать или приготовить еду. По сути, он был семейным человеком и просто скучал без нас.

В конечном счете, мы провели в Калифорнии без отца чуть более двух месяцев.

Это время стало для Тони началом пути во взрослую жизнь, он упорно трудился, совмещая занятия в колледже с работой. Несмотря на загруженность в учебе, он устроился на работу в местный ресторан быстрого питания, и сам оплачивал свои расходы на автомобильную страховку и бензин.

- Тони, ты убьешь себя, - однажды сказала мама. Он забежал позавтракать со мной, и один только взгляд на его лицо вызывал беспокойство. Он был бледнее обычного, с темными кругами под опухшими глазами.

Он покачал головой.

- Я никогда так не уставал, но ни о чем не жалею. Отец должен знать, что я в состоянии обеспечить на себя. Он должен знать, что я повзрослел и могу принимать собственные решения. - Он сделал паузу. - Я не хочу, чтоб он думал, что мы зря приехали сюда. Хочу, чтобы он знал, что это стоило того и мы ценим это.

Я нахмурилась.

- Знаешь, Тони, тебе просто нужно сказать ему об этом. Не нужно надрываться, чтобы доказать это.

Он ухмыльнулся мне.

- Это будет не так весело, кроме того сказать можно и неправду. То что это правда я должен доказать делом.

Он ушел, и я задумалась над его словами. На самом деле, он был прав. Он учился в местном колледже, после которого он мог поступить в университет на четырехгодичный курс, а в ресторане он уже получил место менеджера.

Мой отец был так впечатлен успехами и новыми обязательствами Тони, что он удивил всех, подарив Тони поддержанный фольксваген гольф. Радовал тот факт, что они опять начали разговаривать, и учитывая события прошлого года, гордость отца была вдвойне ценна для Тони.

Что касается отца, то он со временем смягчился. Он сильно скучал без нас после нашего отъезда из Чили и вернулся в США с оттаявшим сердцем. Все вместе мы обсудили ситуацию и согласились, что каждый был в чем-то неправ.

Мы также решили, что лучше всего продолжить жить семьей, принимая во внимание интересы каждого. Это было совершенно новое отношение со стороны отца, который всегда придерживался патриархальных взглядов, и эти изменения произошли благодаря Тони и мне.

По новому соглашению, отец решил, что мне пора учиться вождению. Придерживаясь старомодных взглядов, он настоял на том, чтоб я обучалась на пикапе с ручной коробкой передач

- Поверь мне, если ты будешь водить машину на ручнике, то станешь более ответственным и классным водителем. - процедил он, указывая мне на место водителя.

- Не уверена, что мне хочется быть такой.- пошутила я, глядя из-за руля на ручник и нажимая на сцепление и тормоза. Конечно, люди водят машины, но я никогда не думала, что так скоро смогу научиться этому. Мы всегда планировали вернуться в Чили до того, как мне исполнится шестнадцать, поэтому я считала , что скорее выучусь там, нежели здесь.

Сейчас все поменялось. Я и отец ближайшие три недели были заняты обучением. Я никак не могла согласовать действия сцепления и тормозов и каждый раз подъезжая к останове или пригорку, машина глохла.