и учил их притчами много. Ев. Марк однако приводит далее только три притчи, сказанные Христом при море (ев. Матфей – семь - Матф. XIII гл.). Притчи самые он рассматривает как особый род учения. – И в учении Своем говорил им. Выражение "учение" (διδαχή) означает несомненно не самый акт учения, не процесс (тогда бы стояло выражение εν τω̃ διδάσκειν), а самое учение Спасителя, как известную систему.

Первая притча — о сеятеле, которая приводится в этих стихах, представляете собою повторение того, что содержится в ев. Матфея гл. XIII, ст. 3—9. Но ев. Марк является здесь более других синоптиков (ср. еще Лук. VIII, 4—8) щедрым в сообщении частностей притчи. Так он один имеет выражение: "и оно не дало плода" (7), "плод взошел и вырос" (8) и нек. др.

Объяснение, - какое здесь дает Господь ученикам Своим и более близким Его последователям из народа (окружающее Его), помещено здесь ев. Марком не потому, что оно было дано действительно после притчи о сеятеле, а потому, что ему представлялось нужным выяснить читателям своего евангелия цель, с какою Господь облекал Свое учение, обращенное к народу, в форму притчей. В самом деле, Христос только что сказал Свою притчу о сеятеле, сидя в лодке у самого берега и обращаясь к тем, кто стоял на берегу, да и следующие притчи Он будет говорить в том же положении: только вечером Он переправится на другую сторону моря (IV, 35). Если теперь ев. Марк говорит, что Он с учениками остался без народа, то ясно, что он имел здесь в виду именно то положение, в каком Христос очутился уже по окончании Своей проведи при море. Здесь, в присутствии народа, и ученики не могли обращаться с своим вопросом ко Христу, и Христос не мог отвечать так, чтобы не быть услышанным стоявшими около Него на берегу. Затем, по тексту Тишендорфа, ученики спрашивали Христа о смысле не одной только притчи о сеятеле (у нас: о причине ст. 10), а о "притчах" вообще… След. объяснение, какое дал Христос о цели учения притчами, несомненно ев. Марком перенесено сюда из другого места, — Спросили — по Тишендорфу: прашивали (ηρώτουν — прош. нес. вр). Этим евангелист показывает что у учеников было в обычае спрашивать Христа о смысле той или другой притчи. - Вам дано знать тайны царствия Божия. По Тишендорфу, который в этом случае следует наиболее уважаемым кодексам, это место читается так: "вам тайна царства Божия дана". У Марка, по этому чтению, тайна царства Божия не только предмет познания но и дело, порученное Отцом Небесным ученикам Христа — дело уже осуществляющееся. Царство Божие - не теория, а факт, которому предстоит раскрыться во всем своем величии, а тайна и силы осуществлять это раскрыт даны только ученикам Христа. Слово "тайна (μυστήριον) таким образом здτсь означает план Божий о домостроительстве человеческого спасения, сокрытый от людей (ср. Дан. II, 28 и сл.) — об устройстве на земле царства Божия. — А тем, внешним, все бывает в притчах. Другие, не принадлежащие к этому составу окружающие Христа люди, не достойны такой высокой милости от Бога и получают научение от Христа посредством притчей. Выражение "внешние". (οι έξω)не имеет здесь значения унизительного эпитета, а просто указывает на известную степень, на которой стоят люди в знании "тайны". Одним эта "тайна" вполне доверена, другие же получают некоторое представление о ней путем притчей. Все-таки же притча, как способ раскрытия мысли не прямой, не может вполне осветить столь темный предмет, как "тайна" царствия Божия, в особенности, если притча не будет объяснена. — Все — конечно не в буквальном смысле, а только все, касающееся "тайны" царства Божия. — Так что они своими очами смотрят и не видят... (ίνα βλ. βλ..). В простонародном языке союз ίνα часто имеет одинаковое значение с союзом όπως = "так что" или даже значит просто "что", но при этом обычно впереди находятся глаголы с значением "просить". Без этих глаголов союз ίνα может означать только "чтобы" (цель). Поэтому и здесь следует перевести все выражение так, как оно переведено в ев. от Матфея (XIII, 15: да не увидят глазами...). Очевидно, что ев. Марк берет здесь отрывок из VI-й главы кн. Исаии, как и Матфей, но сокращает начало и конец этого отрывка (Ис. VI, 9—10). Смысл приведения этого отрывка у Марка такой. Толпе Христос не сообщает прямо тайны Царства Божия потому, что эта толпа находится в том же нравственном состоянии, в каком находились современники пророка Исаии. Притчи Христос говорит им не для того, чтобы они не понимали, но потому, что им не дано понимать (им не дано — Матф. XIII, 11). Дар чрезвычайный — тайну Царства Божия—им не должно получить, очевидно, потому, что они им неспособны воспользоваться и доказывают эту неспособность тем, что остаются еще вне круга учеников Христа... — Таким образом, по представлении евангелия Марка, притчи Христовы имели двоякое значение. Для толпы, слушавшей Христа, они несколько, в общих чертах, прикрывали завесу "тайны" Царства Божия, как бы приглашая войти в глубину понимания этой "тайны", а для учеников они были точкою отправления для того, чтобы идти все далее и далее по пути принятия этой "тайны". Ожесточение народа происходило не оттого, что Господь учил притчами, а оттого, что народ уже раньше был настроен известным образом по отношению ко Христу своими руководителями и отказывался войти в открывшуюся пред ним дверь уразумения. Притом нужно помнить, что важнейший пункт в учении Христа о царств Божием был конец Мессии - смерть Христа, с мыслью о которой не могли примириться даже апостолы. Ясно, что прямо проповедовать эту идею "сему народу было бы тогда совершенно бесполезно (ср. ст. Проф. Богданиевского о целипритчей. Тр. Киев. Д. Ак. 1910, 3).

Объяснение притчи о сеятеле см. у Матф. XIII, 18—23. — Hе понимаете этой притчи? (13). По ев. Марку, вопрос учеников (10) относился только к притче о сеятеле, и так Господь действительно мог понять их вопрос, потому что они спрашивали Его о притчах, а кто спрашивает о смысле притчей вообще, тот, естественно, желает знать и смысл первой притчи. Затем, в словах Христа нет упрека ученикам в непонимании притчи о сеятеле: метафора, какую употребил здесь Христос для обозначения судьбы царства Божия, вовсе не была настолько общеупотребительна, чтобы ученики были сами в состоянии разгадать ее смысл. Своим вопросом Христос хочет только возбудить внимание учеников, показывая им, насколько они еще нуждаются в научении (ср. Марк. VIII, 17). То, что они получают в дар божественную тайну, не делает еще излишним для них наставления Христа: даже напротив, именно чрез Его разъяснения и сообщается им этот дар (ср. ст. 34). — Как же вам разуметь все притчи? Господь хочет сказать этим, что на основании многих притчей (все)ученикам придется составить себе цельное представление о царстве Божием. Это будет несравненно труднее, чем разгадать смысл притчи о сеятеле, в которой изображалась еще только проповедь о царств Божием, ее ход в мире, а не самое это царство.

и сказал им. Притча о свече сказана, вероятно, в другое время — сам ев. Марк, кажется, намекает на это тем, что отделяет ее от предшествующего выражением "И сказал". Но тем не мене он считал нужным именно здесь поместить эту притчу, потому что она как нельзя лучше разъясняет судьбу учения Христова о царстве Божием. Это учение, как показывает притча о свече, пока скрывается Христом от народа и сообщается только в неприкровенном виде ученикам Его, но со временем оно должно быть открыто для всех и потому ученики пока должны как можно внимательнее к нему относиться, чтобы впоследствии передавать его другим. — Объяснения сравнения см. у Матф. V, 15.