Таким образом, смерть, о которой говорит писатель книги Премудрости, есть «смерти вторая» Апокалипсиса II: 11 [ 79 ]; XXI: 8 [ 80 ]. Отсюда «день суда» может быть только заимствованным из книг Ветхого Завета (Ис II: 12 [ 81 ]; Иез XXX: 2 [ 82 ]; Иоил I: 15 [ 83 ]; II: 1 [ 84 ]; III: 3 [ 85 ]; Мал III: 1–5 [ 86 ]) образом, и ничего более не означать, как только вообще время воздаяния, когда каждый получит по заслугам. Что касается тех мест в книге, где писатель говорит об уничтожении (напр., IV: 19 ), то их легко можно понимать не в буквальном смысле, а как гиперболические выражения ужаса пред божественным страшным судом.

Это учение нашего писателя о бессмертии, почерпнутое им, можно полагать, из платоновской философии, составляло существенный момент в развитии религиозного сознания иудеев и значительно приближало их к христианству.

13. Бог не сотворил смерти и не радуется погибели живущих,

13–16. Отдел 13–16 ст. составляет заключение главы и содержит в себе кратко выраженное учение о Боге в Его отношении к миру.

13. Бог не радуется гибели нечестивых, и не Он виновник их смерти, она явилась исключительно по их собственной вине. Намерением Его творческой воли было создать в мире одну только жизнь (а не смерть). Противоположение тринадцатому стиху составляют 16 ст. и 24 II гл. Вместе с параллельными ему 24–25 XI гл. он выражает встречающуюся в философии Платона мысль, что только одна любовь была для Бога движущим принципом в Его творческой деятельности.

14. ибо Он создал все для бытия, и все в мире спасительно, и нет пагубного яда, нет и царства ада на земле.

14. Мысль предшествующего стиха, выраженная в отрицательной форме, раскрывается здесь с положительной стороны.

«Ибо Он создал все для бытия» . Что разуметь под «все» ? Всю тварь, весь человеческий мир, как у Мк XVI: 15 [ 87 ], или даже весь духовный мир, как в послании к Еф I: 10 [ 88 ]. В таком случае «для бытия» (εις τό είναι) будет значить - к продолжению жизни, к бессмертию (в противоположность ούκ είναι в кн. Быт XLII: 36 (???); Мф II: 18 (???)).

При таком объяснении 14 стих будет только в других словах повторять мысль предшествующего стиха, между тем он является для него основанием ( «ибо» ). Поэтому под «все» нужно разуметь все сотворенное в совокупности, весь мир, вселенную. Как Бог все сотворил, так Его же волей определяется и сохранение, продолжение бытия (τό είναι) всего. Эта мысль является общим положением, из которого делается вывод, что и человек создан для жизни, а не для смерти.

«Все в мире спасительно…» , т. е. все, что Бог сотворил, служит к сохранению и продолжению бытия, причем, как видно из последующего, писатель говорит преимущественно о сохранении человека.

«Нет пагубного яда» . Совершенно произвольно многие экзегеты видят в этих и последующих словах намек писателя на рассказ Моисея ( II: 17 ; III), что люди через вкушение плода от древа познания добра и зла подверглись смерти и отсюда делают дальнейший вывод, что повествование Моисея о грехопадении прародителей писатель кн. Премудрости понимал в аллегорическом, а не буквальном смысле. Из других мест его книги мы ясно видим, что он признавал исторический характер за повествованием Моисея о творении мира и первых людей ( II: 23–24 ).

«Ядом» здесь в переносном смысле названо все то, что приводит человека к духовной смерти, что лишает его бессмертия. Все это находится в самом человеке, а во всем материальном мире нет ничего такого, прикосновение к чему вело бы человека к нравственной смерти.

«Нет и царства ада на земле» . Эти слова ясно показывают, что писатель духовную смерть представлял, как печальное состояние умерших в аду. Ад, как место пребывания умерших, здесь берется в поэтическом олицетворении: ад царствует; но нельзя думать, что писатель о действительном князе ада говорит здесь, как в Откр VI: 8 [ 89 ]; XX: 2–3 [ 90 ]. В Св. Писании ад и смерть часто отождествляются (Ис XXXVIII: 18 [ 91 ], 1 Кор XV: 55 [ 92 ], Откр I: 18 [ 93 ]; VI: 8 [ 94 ]).

15. Праведность бессмертна, а неправда причиняет смерть:

15. Так как смерти Бог не сотворил ( 13 ст. ), а она является следствием нравственных причин, греха ( 12 ст. ), то отсюда естественный вывод, что «праведность бессмертна» . Хотя праведные и умирают, но это есть только переход к другой жизни, лучшей ( III: 1 ).

16. нечестивые привлекли ее и руками и словами, сочли ее другом и исчахли, и заключили союз с нею, ибо они достойны быть ее жребием.

16. В 16 ст. мысль та же, что и в 12 стихе и выражена в таком же ироническом тоне над нечестивыми. Смерть для них, конечно наказание, но такое, которого они страстно добивались, привлекали ее своими делами и словами, чувствовали к ней привязанность, как к другу, и томились в этом чувстве ( «исчахли» ), наконец, заключили с ней продолжительный союз и всем этим показали, что они ее достойны.

Глава II

1–5. Учение современных писателю иудеев-вольнодумцев о судьбе человека по смерти и 6–9. о высшей цели земной жизни человека. 10–20. Их отношение к благочестивым истинным израильтянам. 21–22. Оценка их взглядов писателем. 23–24. Происхождение смерти.

1. Неправо умствующие говорили сами в себе: «коротка и прискорбна наша жизнь, и нет человеку спасения от смерти, и не знают, чтобы кто освободил из ада.

1–5. Излагаются взгляды вольнодумцев на человеческую жизнь и на судьбу человека по смерти.

В греческом тексте 1-й ст. II гл. связан с предшествующим частицей - γαρ - «ибо» (είπον γαρ…), значит этот стих дает основание для мысли предшествующего 16 ст. и тесно с ним связан. Нечестивые потому достойны смерти ( I: 16 ), что они на жизнь смотрят, как на случайность и ни в какое бессмертие не верят ( II: 1 ).

«Неправо умствующие» (λογίζεσθαι ούκ ορθώς) - это - не неправильно мыслящие; берется здесь не интеллектуальная сторона, а нравственная: люди превратно настроенные (см. о λογισμός замеч. к I: 3 ст. ).

«Говорили сами в себе» , вернее между собою (μηδείς ήμών).

Вольнодумцы высказывают три мысли: 1) о краткости человеческой жизни; 2) о неизбежности смерти и 3) отрицают возможность жизни для человеческого духа по смерти тела.

«Коротка и прискорбна наша жизнь…» Подобные выражения мы находим и в других местах Св. Писания (Быт XLVII: 9 [ 95 ]; Иов XIV: 1–2 ст. [ 96 ]; Пс XXXVIII: 6–7 [ 97 ]), но там они сказаны с другим настроением. «Прискорбной» жизнь считается у нечестивцев тогда, когда она не разнообразится чувственными удовольствиями ( II: 5–9 ).

«И не знают, чтобы кто освободил из ада» . Ад в устах нечестивцев означает вообще состояние по смерти. Своими словами они хотят сказать, что из мертвых никто не возвращается, следовательно, по их мнению, смерть полагает конец всему.

2. Случайно мы рождены и после будем как небывшие: дыхание в ноздрях наших - дым, и слово - искра в движении нашего сердца.

2–3. Излагается доказательство высказанной в 1-м ст. нечестивыми мысли о совершенном уничтожении по смерти. Это доказательство выводится из двух оснований: 1) из случайности человеческой жизни и 2) из понятия о существе души, ее материальности.

«Случайно мы рождены и после будем, как небывшие» . Мы произошли благодаря простому случаю, без всякой высшей цели, поэтому «после» , когда пройдет эта жизнь, наше случайное существование кончится навсегда: «будем, как небывшие» . Подобное учение в древности излагалось в философии Демокрита и Эпикура. Весьма возможно, что часть иудейства, усиленно стремившаяся к греческой культуре и образованности, усвоила себе и эти философские воззрения. Писатель ведет борьбу с этими противниками своими из иудеев и для этого детально оттеняя даже тонкости излагает эпикурейское учение.