Меня вообще удивляло то, что Ариэль так и не соизволила прийти и уничтожить меня, даже после того как Кирилла не стало. Конечно, может быть, что ее остановили и наказали Прокураторы, могущественные стражи Жизни и Смерти, но вероятнее всего Ариэль догадывалась, что мне и так приходится несладко и само существование без Кирилла для меня хуже всякой смерти.

Алешка, глядя на меня своими потемневшими глазами сверху вниз, тихо спросил:

-Ты обиделась?

Я покачала головой:

-Ну чего ты говоришь такое? За что мне на тебя обалдуя такого обижаться?

-Скажи как есть. - Настойчиво мотнул он головой. Бледное лицо смотрело решительно и сурово. Я даже испугалась — а вдруг веснушки начнут осыпаться?

-Я не обижаюсь. Просто этот…  человек был очень для меня дорог. С ним из-за меня случилась беда. Только... я тебя прошу — не стоит никому об этом говорить... - На последнем слове мой голос все же дрогнул.

-Он… - Алешка пристально взглянул на меня и замолчал.

-Да. 

Сейчас я только очень-очень хотела, что бы он не произнес эти два слова, которые я так не хочу слышать.

И Алешка это понял. По моим глазам понял и почувствовал, что не надо об этом говорить. Не стоит.

-Прости. Я тебя понимаю. Просто я не знал, что и у тебя... У меня тоже было так, когда мать...

Он не договорил. Но это было не важным, я и так прекрасно знала, что  случилось у него в семье два года назад. Его мама, несколько лет болевшая раком умерла, оставив его одного. Своего отца Алешка не помнил вовсе. Мальчик после случившегося с его матерью, стал жить у своей родной тетки - двоюродной сестры моей матери. Но в этом году тетке пришлось уехать в Киев ухаживать за своим больным отцом и Алешку на целое лето отправили к нам погостить.

Когда мама сказал мне, что Алешка проживет с нами несколько месяцев, я несколько удивилась —  мать с теткой не поддерживала тесных контактов. Обе много работали, и им было просто некогда встречаться, и хоть созванивались они довольно  часто, но Алешку я ни разу в жизни не видела. А тут – нате вам! Несколько месяцев жить с совершенно незнакомым пацаном мне совершенно не улыбалось.

Но с Алешкой мы ужились. И даже подружились. Он не докучал мне, я не мешала ему возиться с компьютером — вообщем была идиллия. К тому же я надеялась, что он сойдется с другими мальчишками и будет гонять во дворе мяч.

Тут вышла ошибка – Алешка то ли не сдружился с дворовой компанией, то ли не любил спортивные игры, на улице появлялся редко, проводя все время дома, возле компьютерного монитора.

Впрочем, как я уже сказала, мне он абсолютно не мешал.

-Ну, голодающий — радуйся! - я махнула рукой в сторону шедшей от автобусной остановки матери — Идет твое спасение!

С резко изменившимся настроением он побежал на встречу к моей маме, что бы помочь нести пакеты.

-Светлана! Подойди ко мне!

Я нехотя поднялась с дивана и прошла на кухню.

-Чего?

Мать, загадочно поманила меня пальцем.

-Что они делают? – спросила она, имея в виду Алешку и Лайка.

Я  выглянула из кухни и, пожав плечами, ответила:

-Как обычно — DOOM  или Elder Scrolls или еще что-то столь же жутко интересное...  А Лайк, догрызает мой старый тапок. Вообщем - идиллия!

Из зала доносились душераздирающие крики и стрельба.

-Значит, он нас не слышит. - Мать, наконец, перестала шептать — Что у вас с ним сегодня случилось?

Я удивленно взглянула матери в глаза.

-Ничего.

Слегка нахмурив идеально ровные брови, мама покачала головой:

-Ну, я же вижу что-то не так. Алешка какой-то мрачный. Ты бы не могла быть с ним немного помягче — в красивом меццо-сопрано ясно слышалось неодобрение — У парнишки и так жизнь не сладкая...

-Я знаю — перебила я маму и нетерпеливо мотнула головой — Уверяю тебя -  ничего не случилось. У подростков настроение так легко меняется!

Из комнаты раздался ликующий вопль, известивший, что я говорю истину. И буквально тут же возглас разочарования, сопровождаемый не совсем цензурным словом.

-Ну, я же говорю... - слегка усмехнувшись, я обняла маму за плечи — Не волнуйся, у него все нормально!

-Алексей! Следи за языком! - негромко прикрикнула мать и отвернулась к холодильнику, доставая что-то из морозильной камеры.  - А с тобой все нормально?

Замерев на полпути к коридору, я насуплено посмотрела в усталые мамины глаза.

-А со мной-то — что не так?

 Пожав плечами, мама покачала головой:

-Не знаю. Тебе виднее. Может быть, мы, наконец, поговорим с тобой? Что с тобой происходит?

-Все хорошо!

-Света! - мама с нажимом произнесла мое имя.

Замотав головой, я выпалила:

-Мама все чудесно! Замечательно! Восхитительно... Ну чего ты опять начинаешь?

Сдвинув брови, мама вздохнула:

-Да уж, восхитительно. Моя дочь порой мне напоминает мне зомби...

-Какой кошмар! - я сделала большие глаза — Мама ты пересмотрела слишком много фильмов ужасов!

-.. ты словно не живая! - словно не слыша меня, продолжала изливать мне свои психоаналитические выводы мать -  постоянно сидишь  у себя в комнате, ни с кем не общаешься, никуда не ходишь... Света тебе ведь восемнадцать лет, а не девяносто! Посмотри на себя!

-А что не так? - слегка уязвлено спросила я.

Ну вот опять началось! И почему взрослым постоянно от нас что-то надо? Тяжело вздохнув, я припомнила еще один подобный наш с мамой разговор, происходивший этой весной...

Как-то вечером, я вернулась домой с лицея чуть раньше, чем обычно и невольно стала свидетелем материного разговора по телефону. Беседовала мама, судя по всему  с отцом. Как я вошла она не услышала и спокойно продолжала разговор.

-... ей все равно – девочка словно перестала замечать происходящее вокруг. Она не  общается с друзьями, со мной толком не разговаривает,  а если и слышу на свои вопросы ответы, то они сводятся к коротким «да» или «нет»!

Очевидно, что отец ей что-то втолковывал пару минут, на что мать ответила:

  -Да нет, учится, учится! В том то и дело — прекрасно учится... Только она как будто помешалась на этих книжках! Я ей говорю — милая, сходила бы куда-нибудь с подружками развеялась, побыла бы среди сверстников!.. Но нет! Она согласно кивает, но ничего не делает! Она словно робот, ограниченный узким набором функций - разговаривает только тогда, когда ее о чем-то спрашивают, и ни слова больше, делают то, что ей скажут, но ни одного лишнего движения!

И снова папа, что-то объяснял матери, и, судя по недовольному тону последней, отец  с ней спорил:

-Да какой подростковый криз! - мать нервно хлопнула ладонью по столу — Ты бы видел ее глаза! Такой безжизненный и пустой взгляд! У меня сердце щемит, когда я на нее смотрю...  Ей нужна помощь! Понимаешь! А тебя как всегда нет рядом!

Понятно - дальше слушать смысла не имело никакого. Этот разговор плавно перевелся на подробное выяснение отношений. Не было никого желания выслушивать их перебранку.

А я-то думала, будто успешно скрываю от нее свое состояние! Да мама оказалась права - твоя дочь действительно навсегда попрощалась с тем, кого любила больше жизни... И  внутри у меня все замерло и застыло, превратившись в безжизненную пустыню, в которой никогда не суждено вырасти даже и крошечному листику…

Я нарочито громко хлопнула входной дверью и с шумом бросила ключи в хрустальную вазу. Мать сразу же замяла разговор и поспешно попрощалась.

-Привет мам! - я надеялась мышкой проскользнуть в ванную, но моя попытка скрыться от матери не удалась.

-Светлана! - она торопливо вышла в коридор  - Тебе не кажется, что нам надо с тобой поговорить?

-А что случилось? - как можно заинтересованно спросила я.

Не получилось. Голос прозвучал равнодушно и бесцветно.

Мать окончательно рассердилась и, нахмурившись, поинтересовалась:

-Ты можешь мне объяснить, что с тобой происходит?