Месяцем ранее была разгромлена Брасовская комсомольская подпольная организация имени Щорса. По косвенным данным можно предположить, что она была организована не без участия провокаторов (с целью выявить и ликвидировать просоветски настроенную молодежь района). Организация начала свою деятельность в июле 1942 г. и про существовала чуть более двух месяцев. Подпольщики добывали разведывательную информацию для особого отдела партизанской бригады «За Родину», руководимого чекистом Николенко, осуществили ряд диверсий на железной дороге. 2 октября 1942 г. все участники брасовского подполья были выданы абвергруппе–107 самим руководителем организации Константином Васильевым. В октябре было арестовано 102 человека, так или иначе связанных с деятельностью подполья. 23 из них были расстреляны[158].

Серьезные про валы сопровождали и деятельность навлинских подпольщиков, тесно связанных с органами НКВД. Во главе местного подполья находился уроженец Навлинского района старший лейтенант РККА Семен Алексеевич Никитин, завербованный чекистами в июле 1941 г. В декабре Никитин был десантирован в родные места, стал служить в полиции, в феврале 1942 г. вступил в ряды «народной милиции» и в конце концов в чине капитана был назначен начальником штаба Навлинского вооруженного отряда. Находясь на этой должности, Никитин и заброшенный вместе с ним агент НКВД Н.Т. Городецкий (ставший командиром артдивизиона) смогли создать довольно разветвленную подпольную организацию, состоявшую в основном из бывших военнослужащих РККА, попавших в окружение осенью 1941 г. и оказавшихся позднее в рядах «народной милиции». Было создано два отдела организации. Первый — «военный» — возглавлял помощник начальника штаба Навлинского вооруженного отряда старший лейтенант И.Б. Лапонов, второй — «пропаганды» — М.И. Ерохин (до войны он был редактором районной газеты, а до этого — начальником навлинского отделения милиции). Организацию Никитина лично курировали заместитель начальника УНКВД по Орловской области И.Д. Сидоров и чекист И.Д. Ананьев. Связь с партизанами поддерживалась через отважную разведчицу Марию Дунаеву.

В общей сложности подпольщикам удалось завербовать около 50 бойцов и офицеров вооруженного отряда, в том числе два экипажа бронетанкового подразделения. Чекисты поставили перед Никитиным задачу парализовать действия Навлинского гарнизона в ходе планировавшегося в ночь с 11 на 12 сентября 1942 г. партизанского штурма поселка. В ходе подготовки к операции Никитин передал Ананьеву списки и адреса всех ответственных лиц Навлинской управы и командиров вооруженного отряда. Однако за несколько дней до налета Никитин был арестован по приказу командира вооруженного отряда бывшего лейтенанта РККА Н.И. Прошина (скорее всего, после неудачной попытки завербовать последнего).

Проведенная Прошиным под личным контролем бургомистра района В.П. Тюлюкина и при участии начальника полиции Н.И. Скакодуба–Наконечного[159] служебная проверка выявила наличие в вооруженном отряде подпольной организации, о чем сразу же было доложено Каминскому. Через несколько часов обер–бургомистр прибыл в Навлю, чтобы лично участвовать в допросе Никитина. Его сопровождали начальник Юридического отдела Локотской администрации В.В. Тиминский и старший следователь Н.Г. Греков.

Удостоверение командира отделения Навлинского вооруженного отряда И. Непростого, подписанное С.А. Никитиным

По результатам допроса, проводившегося с применением «особых мер воздействия», были арестованы Н. Городецкий, Д. Юдин, Д. Недбайло, Я. Калинин, И. Таратутин, А. Родионов, Е. Тимошина, М. Дунаева, В. Пушкарева, Л. Черкашина и некоторые другие подпольщики. Были проведены и превентивные аресты, в первую очередь в артиллерийском дивизионе — вплоть до половины личного состава первой и второй батарей, задержаны близкие родственники заговорщиков. Справедливости ради, следует отметить, что Никитин выдал не всех — вне подозрений, например, остался его помощник по штабу Лапонов[160].

Эти мероприятия принесли свои плоды: в ночь на 12 сентября оставшиеся на свободе подпольщики не сумели организовать восстание в районном центре, и партизаны не рискнули штурмовать поселок, ограничившись подрывом моста через реку Навлю. Впрочем, мост был восстановлен через несколько дней (в отместку за эту акцию навлинские полицейские расстреляли 36 евреев).

Тогда же Никитину удалось каким–то образом бежать из тюрьмы. Исследовательница Е.Н. Анищенко так описывает его появление в партизанском отряде: «В нижнем белье… пришел он в Алексеевку на партизанскую заставу. Встретил его М.А. Мирошин (комиссар отряда «Смерть немецким оккупантам». — Примеч. авт.). Никитин рассказал обо всех перипетиях последних дней — как арестовывали, о чем допрашивали. По глазам выслушивающих его людей понял, что ему не верят: как мог убежать из–под усиленной охраны?

— Такое подполье провалил. Погибли лучшие подпольщики. Операцию по захвату Навли провалил…

Особенно возмущался старый прокурор Бакатуро:

— Не мог убежать из–под усиленной охраны. Нам доложили, в какой подвал был посажен. Специально отпустили, чтобы нас погубить».

В итоге Никитин был расстрелян.

Что касается остальных арестованных подпольщиков, то над ними был проведен показательный процесс. К уголовной ответственности было привлечено 37 человек, большинство из которых расстреляли в Навле 18 октября 1942 г. Некоторых из фигурантов дела впоследствии освободили. Так, за Пушкареву ходатайствовали агенты полиции учителя Бузюк и Игнатович. Кроме того, разоблаченная подпольщица, находясь в локотской тюрьме, безустанно направляла на имя обер–бургомистра покаянные письма с проклятиями в адрес советской власти. Через некоторое время Каминский вынес решение о помиловании Пушкаревой[161].

Одновременно с разгромом навлинского подполья начались операции по изолированию южной и северной группировок народных мстителей. Германо–венгерским силам совместно с формированиями коллаборационистов предстояло отрезать партизан от населенных пунктов, прервав всякую связь лесных солдат с местным населением. С этой целью были предприняты операции «Треугольник» (Dreieck) и «Четырехугольник» (Viereck). Для рассечения территории наибольшей активности партизан на два анклава были привлечены 102–я и 108–я венгерские пехотные дивизии, мотопехотный батальон се, несколько охранных батальонов, части 77–й дивизии вермахта, шесть бронепоездов, а также сводный полк милиции под командованием Каминского. На направлении главного удара — севернее реки Навля — наступал полк Каминского и батальон СС. Навстречу им выдвигалась 108–я дивизия[162].

Операции началась 16 сентября. Партизаны были вынуждены спешно отступить за реку Навля. Месть «каминцев», немцев и венгров обрушилась на лояльные партизанам населенные пункты. В акте Навлинской районной чрезвычайной комиссии эти события описаны так: «С 17 по 27 сентября 1942 года немецкие каратели замучили сотни ни в чем не повинных советских граждан В селе Вздружном 19 сентября расстреляны и зверски замучены 132 человека, у села Глинного 17 сентября — 59 человек, у дер. Ворки Салтановского сельсовета — 137, в селе Творишине сожжены в сарае 99 советских граждан. В селе Салтановка расстреляны, сожжены и брошены в колодцы 103 человека. Такая же участь постигла 97 жителей поселка Жданово. В деревне Зелепуговка расстреляны и брошены под гусеницы танков 37 человек. В районе поселка Вознесенский 19 сентября каратели напали на лагерь, где находились 40 человек из десяти партизанских семей. Немцы построили их в шеренгу, долго избивали, пытали и, не добившись от них сведений о партизанах, расстреляли»[163].