Партизанская листовка на Родионова подействовала, однако на переговоры с народными мстителями, намеченными на 28 июля, пришел начальник контрразведки Богданов. Встреча была назначена на мосту между деревнями Будиловка и Красное. Командование бригады «Железняк» представлял капитан П.П. Юрченко. Однако переговоры тут же зашли в тупик. Оказалось, до войны Богданов и Юрченко служили в одной воинской части, и общение свелось к тому, что Юрченко пристыдил своего бывшего командира, а Богданов, не желая его слушать, якобы трусливо бежал с места встречи.

По информации П.З. Калинина, на встречу с Богдановым пришел командир бригады им. К.Е. Ворошилова Д.В. Тябут. Переговоры не принесли результатов. Богданов категорически отверг предложение о переходе к партизанам. «Единственной его "уступкой" было обещание не участвовать в карательных экспедициях. Но этот вопрос решал не он, а гитлеровское командование»[329]. Та же точка зрения встречается у С. Стеенберга: «Богданов категорически отклонил предложение о переходе и согласился только на то, что бригада не будет ничего предпринимать против партизан, в случае если они, со своей стороны, не будут тревожить население, немецкие части и самую бригаду. Переговоры окончились безрезультатно»[330].

Партизаны были удивлены таким поворотом событий. В письмах Родионова вроде бы говорилось о его готовности вести диалог, но фигура Богданова, неожиданно пришедшего на переговоры, спутала карты. Ситуация прояснилась несколько позже, когда из штаба Гиль-Родионова доставили записку майора Шепетовского. Из нее следовало, что внутри «Дружины» произошло столкновение между двумя группами офицеров — теми, кто собирался остаться у немцев, и теми, кто готовился перейти к партизанам. Группу «невозвращенцев» возглавлял Богданов, который в отсутствие Блажевича заручился поддержкой СД и стал твердо добиваться замены Родионова на посту комбрига, обвиняя последнего во всех неудачах. Богданову было известно и то, что Гиль ведет переписку с партизанами, но ее конечной цели он не знал. Поэтому Богданов лично отправился на переговоры, как представитель Родионова. Параллельно с этим он поручил своим сотрудникам (более 40 человек) собирать компромат на комбрига, не останавливаясь ни перед чем. И в начале августа контрразведчики бригады арестовали подпольную группу из села Глинное. Однако вытянуть какую-либо ценную информацию из подпольщиков не удалось, и всех советских агентов ликвидировали 5 августа 1943 г.

Становилось все более очевидно, что в ближайшее время Родионов будет снят с должности. Он и сам это чувствовал, боялся вести переписку, а просил обо всем информировать партизан майора Шепетовского, чье послание и было передано Титкову. Гиль получил ответ: «Командиру русской национальной бригады Родионову. Считаю нужным напомнить вам о провале переговоров вашего и нашего представителей на мосту между деревнями Будиловка и Красное. Предлагаю переговоры вести лично. Ответ ожидаю завтра к 8.00. Встречу назначаю в деревне Будиловка»[331].

Родионов не отвечал больше недели. П.З. Калинин утверждает, что Гиль пошел на переговоры с Д.В. Тябутом 10 августа 1943 г.[332] Иная версия содержится в мемуарах И.Ф. Титкова. Родионов попросил Шепетовского написать очередное послание командиру «железняковцев» 13 августа 1943 г.:

«Командиру партизанской бригады "Железняк" капитану Титкову.

Обращаюсь к Вам, имея на то полномочия командира русской национальной бригады подполковника Родионова. Подполковник предложил мне сообщить Вам, что им ведется подготовка для контактирования ваших действий с действиями руководимой им бригады. Поэтому впредь до согласования с Вами и осуществления этих мероприятий предлагаем Вам не производить военных операций против нас, что будет, в свою очередь, выполнено и нашей стороной, не допуская сторонами провокационных действий. Необходимо это для избежания излишних бессмысленных потерь сторон. Он высказывает сожаление о происшедшем в Юхновке вследствие невозможности своевременного предупреждения Вас о его намерении. Дальнейшие переговоры об условиях подполковник начнет в ближайшие дни…

…Прошу содержание этого письма не предавать огласке во избежание срыва намечаемых мероприятий. Ожидать ответ буду в Глинном в возможно краткий срок»[333].

Из письма видно, что Гиль уже настроился на переход к партизанам, о чем свидетельствует такой штрих, как указание в послании своего советского офицерского звания (подполковник, а не полковник).

Нельзя также пройти мимо эпизода с деревней Юхновка. В деревне дислоцировался батальон майора Фефелова, и не проходило ни дня, чтобы батальон не сделал вылазку в сторону Бегомля. Фефелов посылал гневные письма партизанам, грозился отомстить за переход к народным мстителям его роты станковых пулеметов. В ночь на 13 августа 1, 3 и 5-й отряды бригады «Железняк» нанесли внезапный удар по Юхновке и полностью уничтожили батальон. Около 100 «дружинников» было захвачено в плен, а майор Фефелов — убит во время боя. Утром «родионовцы», силами до полка, безуспешно попытались отбить населенный пункт.

Возникает вопрос: кто отдал приказ о наступлении на Юхновку: Родионов или Богданов? Приказ должен был отдавать Гиль, но, учитывая, в каком состоянии он находился, ввод в бой батальонов «Дружины» мог санкционировать Богданов, чья служба ужесточила контроль над личным составом бригады. Родионов отправлял через майора Шепетовского письма партизанам и надеялся, что офицеры, сочувствующие ему, не отвернутся. Определенная власть в руках Гиля оставалась, однако в любой момент он мог потерять и ее[334].

Партизаны ответили Родионову, назначив новую встречу — в деревне Будиловка 16 августа 1943 г. Командование бригады «Железняк» основательно подготовилось к ней: отряды народных мстителей сосредоточились возле населенного пункта Бересневка. В Юхновке было оставлено два подразделения, вооруженных автоматами. В Будиловку были выделены патрули. Один из отрядов блокировал дорогу Пустоселье — Бересневка, другой — отрезал дорогу на Докшицы. Из кавалеристов бригады был создан подвижный заслон в сторону Парафьяново, Крулевщины и Докшиц[335].

Утром 16 августа подразделения, верные Родионову, заняли оборону на опушке леса, сразу за деревней Будиловка. Как было условленно заранее, в самой деревне, с каждой стороны, должны были быть только патрули (по 12 человек). Гиль приехал на переговоры в сопровождении полковника В.М. Орлова и майора Шепетовского. От бригады «Железняк» на переговоры отправились И.Ф. Титков и его заместитель по разведке A.B. Скляренко. К месту встречи партизанских командиров доставил на мотоцикле адъютант Родионова — капитан И.И. Тимофеев[336].

Титков вспоминал: «Почти в самом центре деревни возле избы, что вдавалась в огород, стояли легковая машина и два мотоцикла. Капитан довез нас к этому месту и сказал:

— Ну вот и приехали!

Возле крыльца нас встретил полковник В.М. Орлов, мужчина среднего роста, худощавый. Пожимая нам руки, Орлов сказал, что командир бригады ждет нас в избе. Мы переступили через порог. В.В. Гиль-Родионов сидел за столом лицом к двери. Он вышел на середину избы: подвижный, плотно сбитый, среднего роста, моложавый, сероглазый.

Мы представились друг другу:

— Владимир Владимирович.

— Иван Филиппович»[337].

В начале беседы Титков поинтересовался, известно ли Гилю о разгроме немцев в районе Курска и Орла. Родионов усмехнулся, сказав, что ежедневно слушает московское радио. Затем Гиль, сделав серьезный вид, перешел к вопросу, наиболее важному для него: «Скажите нам откровенно, безо всякой философии: если мы перейдем к вам, сохраните ли вы нашу бригаду под моим командованием? Это очень важно для меня. Чем вы можете подтвердить свои гарантии для моих солдат и офицеров?»[338]