Накопленный микробиологами-материалистами большой фактический материал целиком подтверждает правильность закономерностей, установленных мичуринской биологией. На основе положений мичуринской биологии многие ранее непонятные факты из области изменчивости микробов получили новое освещение и стали ясными. Это особенно ярко проявляется в проблеме вегетативной гибридизации — метода, широко применяемого мичуринцами при переделке природы растений. Путём прививки два растения различных видов сращиваются и образуют единый организм с единым обменом веществ. Пластические вещества, вырабатываемые одним из компонентов вегетативного гибрида, будучи внешним элементам по отношению к другому компоненту, ассимилируются им, становятся его составной частью и изменяют его наследственные свойства.

Метод вегетативной гибридизации, имеющий общебиологическое значение, оказался применимым и по отношению к микробам. Правда, пока мы не умеем сращивать две микробные клетки в единый организм. Но ведь микробы питаются, всасывая пищу всей поверхностью своего тела. Поэтому мы можем заставить один вид микробов питаться продуктами обмена или распада клеток другого вида. При этом микробы изменяются в сторону тех видов, продукты которых они ассимилируют, приобретают их свойства, а нередко и новые признаки, которые передаются по наследству.

Таким образом можно направленно изменить породу микробов. У пневмококков, например, были получены стойкие наследственные изменения, сохранявшиеся в бесчисленном ряде пересевов. Оказалось, что если в питательную среду, в которой культивируется неспособная вызвать заболевание, лишённая защитной капсулы раса пневмококка, прибавить вещество, полученное из клеток болезнетворного капсульного типа, то растущие клетки его приобретают все свойства этого типа. Они одеваются капсулой и становятся вирулентными для мышей, которые, будучи заражёнными такой культурой, быстро гибнут от общего заражения крови. Новые свойства прочно закрепляются по наследству и в дальнейшем передаются потомству уже без добавления вещества, послужившего причиной их образования (рис. 45).

Рис. 45. Направленное превращение пневмококка:

1 — мелкие колонии бескапсульной формы; 2 — крупные колонии капсульной формы

Проф. Н. А. Красильников превращал один вид клубеньковых бактерий в другой, воспитывая их в фильтратах того вида, в который он хотел их превратить. Этим путём ему удалось даже превратить обычные почвенные бактерии в клубеньковые.

Замечательно, что подобные явления можно наблюдать даже у вирусов — этих простейших неклеточных форм жизни. Если воспитывать в организме кролика вирус фибромы в смеси с убитым вирусом миксомы, то вирус фибромы превращается в резко отличающийся от него вирус миксомы. Это превращение строго наследственно и передаётся при дальнейших пассажах на кроликах.

Можно заставить два разных, но близко родственных бактериофага размножаться в одной и той же бактериальной клетке. В результате получается бактериофаговое потомство, отдельные представители которого наделены свойствами обоих фагов. Все эти опыты доказывают, что вегетативная гибридизация, т. е. взаимная ассимиляция продуктов, производимых обоими организмами, и передача по наследству ассимилированных свойств, — явление, широко распространённое среди всего живого независимо от степени его организации, и имеет большое биологическое значение для изменения наследственности. Так же, как и в сельском хозяйстве, вегетативная гибридизация в микробиологии может служить ценнейшим методом получения направленных наследственных изменений.

Победа прогрессивного мичуринского учения в нашей стране над реакционной идеалистической лженаукой вейсманистов-морганистов открыла грандиозные перспективы для микробиологии. Мичуринское учение указало микробиологу верные пути для планового преобразования природы этих мельчайших, разнообразных и чрезвычайно важных в человеческой жизни существ.

Работа эта еще только начинается, но уже сейчас те достижения, которые имеет советская микробиология, показывают, сколь действенным для практики оказывается мичуринский метод умелого воспитания микробов.

Советское здравоохранение получило уже целый ряд живых микробных культур с ослабленной болезнетворностью, которые с успехом применяются в качестве вакцин.

Из зловещего микроба — возбудителя чумы проф. М. Покровская ещё в 1931 г. под воздействием бактериофага получила новую наследственно стойкую форму, отличавшуюся почти полной потерей вирулентности. Вакцину, приготовленную из этой живой, ослабленной формы, проф. Покровская испытала на себе самой. Вакцина оказалась совершенно безвредной.

Много замечательных живых вакцин изготовили советские врачи. Проф. Гинсбург из болезнетворной вирулентной культуры палочки сибирской язвы получил новую форму, клетки которой были лишены капсулы — защитной ослизнённой оболочки бактерии, предохраняющей её от захватывания фагоцитами. Новая форма оказалась совершенно безвредной при введении в организм животных и человека. Она слабо размножалась в организме, но не вызывала заболевания и полностью предохраняла от последующего заражения сибирской язвой. Эти новые свойства микроба оказались строго наследственными. Миллионам голов скота и сотням людей привита эта живая вакцина. Такая же живая и эффективная вакцина была создана из возбудителя опасной болезни туляремии советскими учёными Гайским и Эльбертом.

Получена также живая вакцина из бруцелл — микробов, вызывающих тяжёлое, долго длящееся заболевание бруцеллёз, против которого мы до сих пор почти не имели эффективных методов предохранения и лечения.

Создана и живая вакцина против самого распространённого вирусного заболевания — эпидемического гриппа. Проф. А. А. Смородинцев добился стойкого ослабления болезнетворных свойств вируса гриппа путём его культивирования на оболочках развивающегося куриного зародыша. Приспособляясь к новым условиям существования, вирус гриппа при этом становился вирулентным для куриного зародыша, но уже не мог вызвать настоящего гриппа у человека. Опыты, проведённые в 1946–1949 гг., показали, что заболеваемость людей после прививки этой живой вакциной заметно снижалась.

Наша отечественная медицина богата славными именами подлинных новаторов. Величайший вклад в науку внесли такие выдающиеся учёные, как Мечников, Сеченов, Павлов, Пирогов, Бурденко. Деятели советской медицины хранят лучшие традиции своих великих предшественников и творчески развивают медицинскую науку, всемерно улучшают дело народного здравоохранения.

Счастье человечества — великая цель, которая всегда освещала путь русской, советской науке. Эта цель давала силу учёным нашей страны рисковать, а если нужно — жертвовать своей жизнью, совершать прекрасные подвиги во имя Родины, во имя человечества. Наш замечательный исследователь академик Д. К. Заболотный и другие русские врачи сражались с чумой в Индии, Маньчжурии, Монголии. Изучая холеру, великий русский ученый И. И. Мечников привил себе эту болезнь.

В начале этого века, когда в Маньчжурии вспыхнула страшная чумная эпидемия, на помощь китайскому народу выехали русские врачи. Их труд сберёг сотни тысяч жизней, пресёк эпидемию. Заразившись во время этой работы, умирая, один из участников борьбы с чумой, Илья Мамантов, в последний час жизни писал своим близким в Россию: «Жизнь теперь — это борьба за будущее… Надо верить, что все это недаром, и люди добьются, хотя бы и путём многих страданий, настоящего человеческого существования на земле, такого прекрасного, что за одно представление о нём можно отдать всё, что есть личного, и самую жизнь».

Многим еще памятны события, связанные с эпидемией чумы в Маньчжурии в 1910–1911 гг. Центр эпидемии находился в Харбине. И именно в Харбин выехала тогда группа русских врачей, возглавляемая бесстрашным учёным-новатором Д. К. Заболотным. Героическими усилиями русских врачей эпидемия была задушена. Дорогой ценой досталась эта победа. На харбинском кладбище похоронены погибшие в битве с чумой врачи и студенты: Лев Беляев, Мария Лебедева, Владимир Михель, Илья Мамантов и др. В Бомбее чуму во всеоружии достижений отечественной науки встретили русские микробиологи. Их вакцина вдвое снизила в Индии заболеваемость и вчетверо сократила смертность. Девизом лучшей части наших медиков могли бы с успехом послужить слова крупнейшего врача XVIII века Данилы Самойловича: «Нет ничего для меня вожделеннее, как споспешествовать общественному благу…» — говорил этот бесстрашный борец с чумой, проделавший для блага своей отчизны немало опасных опытов на самом себе. Подвиг Самойловича не единичен.