Обычно лирику определяют как вид, как род поэтического творчества, в котором с той или иной полнотой раскрывается духовная жизнь человека. В лирике чаще всего присутствуют личные местоимения, поэт говорит от первого лица.

И сегодня я хочу обратиться к тем его посланиям, балладам, сонетам, одам, элегиям, из которых вырисовывается прежде всего живой человек:

И действительно, ничто человеческое не было чуждо Александру Пушкину. Всюду мы слышим его живой голос, переливы живого чувства поэта. Вот, например, Пушкин в упоении:

Пушкин озорничает:

Пушкин в отчаянии:

Пушкин в раздумье:

Пушкин в гневе:

При упоминании Пушкина чаще всего (и справедливо) называют его стихи и поэмы, прозу и драмы, но мало кто говорит про его публицистику, критику, письма. А ведь они не второстепенны. Красота и в прозе остается красотой:

«Вот уже скоро две недели, как я в деревне, а от тебя еще письма не получил. Скучно, мой ангел. И стихи в голову нейдут; и роман не переписываю... Скажи, пожалуйста, брюхата ли ты? Если брюхата, прошу, мой друг, быть осторожней, не прыгать, не падать, не становиться на колени перед Машей (ни даже на молитве)... Тебе надобно себя беречь... Прощай, Христос Вас храни», – писал в сентябре 1834 г. Пушкин из Болдина в Петербург жене. С именем Натали связаны и почти все лирические стихи Пушкина после их помолвки 6 апреля 1830 года:

Я не знаю, что еще сказать о Пушкине, ведь, помните, кажется, Есенин утверждал: «О любви в словах не говорят».

Пушкин бился за любовь не просто проникновенными строчками своей лирики. Он дрался за любовь, за честь своей жены в прямом смысле, поступил, как рыцарь, – и погиб.

Я понимаю, что Пушкина не воскресить, я радуюсь, что он продолжает жить каждой своей строчкой в сердце любого своего читателя:

Дал бы нам Бог хоть немного его чувств...

Я предпочитаю поэзию, точнее, лирику Александра Сергеевича Пушкина:

При упоминании имен тех или иных писателей сразу же возникают названия лучших их произведений, наиболее удачные образы и строчки. При упоминании Пушкина вместе с тем сразу же встает образ самого поэта, образ живой и меняющейся жизни. А быть синонимом самой жизни – это для поэта и означает быть бессмертным:

Большинство любовных стихотворений Пушкина – это воспоминания о близком или далеком, безвозвратно ушедшем прошлом, но всегда продолжающем жить в душе поэта. «Я помню чудное мгновенье» («К.., 1825 г.»), «Все в жертву памяти твоей» (1825 г.), «Заклинание» (1830 г.):

Главное в этом переживании не его предмет – вспоминаемое прошлое, которое обозначено самыми общими чертами, – а эмоциональная тональность и психическая действенность самого процесса воспоминания. «Воображение» ожившего «призрака» былого. Наиболее примечательно, на мой взгляд, в этом отношении стихотворение «Прощание», написанное в 1830 г. Созданное в преддверии женитьбы, оно поражает необыкновенным благородством и трагизмом выраженного в нем чувства, повелевающего поэту принести в жертву супружеской верности драгоценнейшую для него «память сердца» об одном из самых сильных увлечений молодости:

Конечно, это стихотворение – лишний аргумент для тех, кто считает брак Александра Сергеевича с Натальей Николаевной Гончаровой неудачным. А я не согласна с таким утверждением.

Почитайте, что пишет сам Александр Сергеевич, правда, уже в прозе: «Участь моя решена. Я женюсь... Та, которую я любил целых два года, которую везде первые отыскивали глаза мои, с которой встреча казалась мне блаженством, – боже мой – она... почти моя». Разве можно так писать о девушке, к которой равнодушен? Конечно, нет! «Дамы в глаза хвалят мне мой выбор, а заочно жалеют о моей невесте: „„Бедная! Она так молода, так невинна, а он такой ветреный, такой безнравственный...““ Признаюсь, это начинает мне надоедать».