— Это для вас какая-то юбка, а для меня половина зарплаты! — терять мне было уже нечего, убивать он меня вроде бы не собирается, а увольнение дело, мной уже решенное.

— Ты получаешь достаточно, что бы себе это позволить, — вот так просто и буднично, ни чувствуя за собой никакой вины. Правильно, куда уж ему богатому понять простого человека!

— А ничего, что порванная юбка не моя вина? И эти деньги мне и без того есть куда потратить!

— И на что же ты хочешь их потратить? На очередную безделушку или шмотку?

— Отложить очередную часть денег на покупку собственного жилья! У нас, у бедных, знаете ли, свои причуды, — не удержалась и съехидничала. Выбесил он меня своим насмешливым вопросом капитально!

— Зачем копить и тратить деньги на съемное жилье, когда с твоей зарплатой ты легко можешь взять ипотеку?

— По тому, что я не знаю, что взбредет моему начальству в голову через месяц. Сделаю, что не так и вылечу с работы как пробка. И куда я потом пойду с этой ипотекой? Если и устроюсь на другое место, то платить мне столько точно не будут, — все, достал он меня за сегодняшний день, пусть делает что хочет, но я ему, хоть половину претензий выскажу в лицо!

— И что, сильно бушует твое начальство? — Неожиданно прорезались веселые нотки в голосе Артема Владимировича.

Посмотрела на него с легким прищуром и решила принять правила его игры.

— До недавнего времени было еще терпимо, — тяжело вздохнула и доверительно посмотрела в его глаза, хоть ему на него же самого пожалуюсь пока он такой добрый. Взглянула и молча, обалдела, его всегда холодные глаза, смотрели на меня с теплотой и легкой смешинкой.

— До недавнего времени… — Сделал он длительную паузу, явно намекая, что бы я продолжала дальше.

— Аха, — зевнула во весь рот, едва успев прикрыть это безобразие рукой. Весь запал как-то пропал и новому Артему Владимировичу не очень-то уже и хотелось жаловаться на него самого, только старого, то есть, прежнего, во точно, это слово самое подходящее.

— Совсем тебя этот тиран замучил? — Грозно нахмурилось начальство, усаживая меня на переднее сиденье своей машины. И я бы даже посмеялась над нашим диалогом, но промелькнувшая в его глаза неподдельная вина, заставила меня задуматься о том, какой он на самом деле?

С боку, хлопнула дверца и меня, обдало приятным и таким знакомым запахом парфюма. Странно, почему я его не почувствовала когда он нес меня на руках? Как следует обдумать эту мысль, мне не дал, сверлящий меня взгляд и я вспомнила, что он вроде как задавал мне вопрос.

— Да нет, — протянула с неуверенностью в голосе и тут же вспомнила, в каком состоянии приползала домой первые дни работы. — В первую неделю было намного хуже, привыкла же. А сегодня просто не ела ничего вот и — не удалось мне сдержать очередной зевок.

Мерное покачивание машины в купе с тихим урчанием двигателя и удобным сидением, медленно, но верно меня убаюкивало. В какой-то момент просто перестала себя сдерживать и провалилась во тьму, отстраненно подумав, что он всегда может меня разбудить, когда мы прибудем на место.

Самый ненавистный звук на свете, не то скребущийся, не то орущий и рычащий… Сама выбирала, старалась найти звук как можно противней, что б как услышала, так желание поваляться в кроватке подольше сразу же отпадало. А вот и моя самая нелюбимая часть! Подскакиваю с кровати и несусь на звук в другой конец комнаты, это тоже специально, некое подобие утренней зарядки, что бы сон слетел окончательно. Сегодня не успеваю отключить будильник вовремя, и уши режет противный скрип, мне он напоминает звук пенопласта скользящего по стеклу.

Да что ж сегодня все так болит-то?! Медленно бреду в ванную, пытаюсь как обычно, стянуть с себя пижаму на ходу и замираю посреди коридора. Внимательно себя осматриваю, а затем для верности еще и ощупываю. Пиджака нет, на мне только существенно помятый шелковый топ и лифчик, почему-то болтающийся на одних бретельках, где-то в районе живота. Узкая юбка с расстегнутой молнией, съехала на бедра, а низ на оборот задрался по самое не хочу.

До конца не проснувшийся мозг отказывается работать, лишь бесперебойно выдает одну и ту же фразу «не опоздать, не опоздать, не…» А как я собственно попала домой и где меня так помяло?!

Видимо мозг решил мне отомстить за прерванный сон и начал услужливо подкидывать картинки того, что происходило вчера, после работы.

Да нееет, пытаюсь себя успокоить и медленно сползаю по стеночки. Что бы он вот так… А я ему такое в ответ! Да теперь можно смело не идти на работу, а заняться не менее полезным делом. Начать подыскивать новое место. Но сначала надо все же пойти и забрать свои документы. Страшно представить, что Артем Владимирович напишет в моей трудовой книжке, после…

Так это он меня в квартиру, а потом и в кровать? Получалось, что больше не кому, уснула-то я у него в машине! Хорошо не полез раздевать, хоть и позаботился о том, что бы спалось мне максимально комфортно.

Представила, как он расстегивает на мне лифчик и сразу же захотелось пойти в душ, что б утопиться и не мучиться!

И как спрашивается после всего этого мне смотреть ему в глаза?

Посидела, поубивалась, но обязанности есть обязанности. На работу хочешь, не хочешь, а надо. Всегда остается крошечный шанс на хороший исход дела, надежда, она ведь умирает последней. Если выгонят, так быть может, получится написать по собственному. Да и вещи по любому придется забирать. Встала, встряхнулась и пошла приводить себя в порядок.

До работы добежала быстро и даже раньше на пятнадцать минут. Как обычно кивнула охранникам, но в этот раз они почему-то мне не улыбались и только подчеркнуто вежливо поздоровались, пожелав доброго утра.

Не стала удивляться, мало ли какая муха их укусила. Протопала до лифта, нажала на кнопку и приготовилась ждать. Так было всегда, первым на работу приходил Артем Владимирович, затем я и уж потом все остальные сотрудники.

Но в этот раз двери лифта раскрылись сразу же. Вторая странность, опять пожала плечами и войдя, нажала на кнопку пятнадцатого этажа. И вдруг, задумалась, почему я еще ни разу за все время не была на последних двух этажах? За все три месяца работы, уже и забыла, что они вообще существуют, даже пятнадцатый стала называть последним.

Лифт тихо звякнул, предупреждая об открытии дверей. Вышла и только теперь заметила, что я так и не переобулась. Нервно косясь в сторону кабинета начальства, быстренько извлекла классические лодочки, нацепила на ноги, расправила юбку и сделав шаг застыла на месте. Прямо напротив меня, слегка облокотившись на мой рабочий стол, стоял Артем Владимирович и сверлил меня своим замораживающим взглядом.

Поначалу я удивлялась, что по его лицу невозможно было понять, о чем он думает и в каком настроении прибывает. Ей богу, как какая-то бездушная машина.

От чего-то именно сейчас мне вдруг захотелось иметь возможность прочитать его мысли. Сердце заходилось в бешеном стуке, ладони вспотели, а я сама просто не представляла, как мне быть и что делать. Просить прощения или гордо задрав подбородок сказать, что я увольняюсь, не дожидаясь пока он сам меня выгонит? И вдруг поняла, не хочу, мне ведь здесь действительно нравится, несмотря на требования моего высокого начальства.

Стою, смотрю на Артема Владимировича испуганными глазами. Артем Владимирович смотрит на меня своим нечитаемым взглядом и медленно выгибает левую бровь в немом вопросе.

— Д-доброе утро, Артем Владимирович, — все же решила попытать я счастья.

— Доброе, Оксана Александровна, — ровный тон и не намека на то, что происходило вчера. — Оставляйте свою… — сделал он многозначительную паузу пройдясь взглядом по моему чумодану. — Сумку, — прозвучало это с долей сомнения, словно он решал, как можно назвать то, что висит на моем плече. — И жду вас в своем кабинете.

И вот как понять чего от него ожидать дальше? Решила, все же не расслабляться, может быть он меня позвал в кабинет для того что бы уволить, но на всякий случай, все же взяла блокнот и ручку.