Проблема расселения рыб в реках, впадающих в Тихий океан, на протяжении нескольких десятков лет интересовала Георгия Устиновича Линдберга, выдающегося советского зоогеографа. Сначала, будучи совсем еще молодым исследователем, он попытался решить загадку расселения пресноводных рыб в реках, впадающих в Охотское море и текущих по острову Сахалин. Затем ему поневоле пришлось расширить географию своих поисков и обратиться к рыбам Восточной Сибири, Северной Америки, Западной Европы. А чтобы найти ключ к загадкам расселения пресноводных рыб, ученому пришлось фундаментально проработать литературу по морской геологии, гляциологии и многим другим дисциплинам, казалось бы, далеким от его основной специальности — науки о рыбах, ихтиологии.

Итогом многолетних поисков стала монография Г. У. Линдберга «Четвертичный период в свете биогеографических данных», вышедшая в 1955 году и вызвавшая оживленную полемику среди специалистов различных областей науки. Учитывая многочисленные замечания и пожелания рецензентов, а также последние данные наук о Земле, Линдберг выпустил в 1972 году расширенное, переработанное и существенно измененное издание своей монографии, получившей название «Крупные колебания уровня океана в четвертичный период» (книга вышла в Ленинградском отделении издательства «Наука»), Монография эта имеет самое непосредственное отношение к тематике нашей книги. Ибо, согласно Линдбергу, в течение только последнего, четвертичного периода мост суши трижды соединял Азию и Америку, а затем исчезал, поглощенный водами «потопов», носивших планетарный характер!

Лпндберг обратил внимание на исключительную бедность пресноводными рыбами бассейнов рек северной части Тихого океана, которую пытались объяснить то суровыми природными условиями, то нашествием ледников и гибелью древней ихтиофауны. По мнению Линдберга, причины здесь гораздо более сложные.

Типичные пресноводные рыбы бассейна северной части Тихого океана (а это огромная область, включающая в себя на Азиатском побережье все реки на юг вплоть до реки Тауй, а на Американском — все реки на юг вплоть до реки Колумбия!) представлены всего лишь пятью семействами, в каждом из которых — по одному роду, а в каждом роде, по существу, по одному виду. Причем почти все азиатские рыбы имеют своих «двойников» на Американском побережье Тихого океана. Азиатская форма хариуса очень близка хариусам, обитающим в реках побережья Северной Америки. Черная рыба — даллия — тождественна по обеим берегам Берингова моря. Щуки из рек Анадырь и Пенжина очень близки щукам, водящимся в американской реке Юкон. Чукучан бассейна Колымы является подвидом американского чукучана (вспомните, что мы рассказывали о судьбе катастомид или чукучановых рыб!). Гольян известен только в верховьях Анадыря и Олы, в бассейне же американских рек он отсутствует, как вообще отсутствуют рыбы семейства карповых, самого распространенного и самого разнообразного семейства рыб, насчитывающего несколько сотен родов и две тысячи различных видов.

Когда появились все эти рыбы в бассейнах рек Восточной Сибири и Северной Америки? Наиболее древний представитель данной ихтиофауны, пишет Линдберг, это, безусловно, черная рыба — даллия. Нигде более, как в мелких, реках, озерах и, болотах тундры Аляски и Чукотки, эта рыба не встречается. Видимо, даллии сформировались как род, как вид и как семейство в данном регионе. А так как формирование не только семейства, но и отдельного вида требует очень много времени, то, очевидно, даллия смогла пережить последний ледниковый период.

С другой стороны, самым молодым обитателем рек «края Ойкумены» и противоположного Американского побережья следует признать гольяна. Несомненно, гольян появился совсем недавно, после окончания оледенения, пришел из бассейнов рек Сибири через их верховья. За это время он успел обжить только верховья Анадыря и Олы. Остальные реки тихоокеанского побережья Азии и тем более Америки оказались ему недоступны. Что же касается хариуса, щуки и чукучана, близкородственные виды которых живут по обе стороны Берингова моря, то они проникли в место своего обитания после черной рыбы и до гольяна (известно, что и хариус, и щука, и чукучан могут расселяться через верховья рек).

Таким образом, «аборигеном» рек данного района следует признать даллию, или черную рыбу. Эта маленькая рыбка, обычная в речушках, озерах и озерцах, а также сфагновых болотах тундры, способна в течение недель вмерзать в лед и вновь оживать с наступлением тепла. Невероятно живучая даллия пережила суровые условия оледенения, в то время как все остальные рыбы или вымерли, или мигрировали.

Присутствие даллии по обе стороны Берингова моря, но словам Линдберга, доказывает, что территория северной части этого моря должна была представлять собой в недавнем прошлом сушу, по которой только и могло произойти расселение этого вида. А тот факт, что даллии Чукотки и Аляски идентичны, доказывает, что разрыв сухопутного моста между этими полуостровами произошел совсем недавно — его причиной было наступление моря, связанное с окончанием ледникового периода и таянием льдов.

Такой неприхотливый, выносливый и «морозоустойчивый» вид, как даллия, свободно мог расселяться по системам мелких речек, озер и болот, существовавших на территории Берингии в эпоху последнего оледенения. То же самое можно сказать о щуке. Но такое объяснение не применимо ни к хариусу, ни тем более к чукучану, который обитает в горных речках. А ведь и хариус и в особенности чукунан по обеим сторонам Берингова моря представлены если не тождественными, то очень близкими видами, у азиатских и американских хариусов и чукучанов должны быть одни и те же предки.

Предположим, что связь между азиатскими и американскими чукучанами прервалась тогда же, когда был разорван ареал черной рыбы. Но ведь даллии Чукотки и Аляски, в отличие от азиатских и американских чукучанов, идентичны! Чукучаны же образуют отчетливо выраженные подвиды. В чем же тут дело?

Разгадку Линдберг видит в том, что помимо последней трансгрессии, наступления моря, связанного с окончанием оледенения и таянием льдов, существовала еще более ранняя, предпоследняя трансгрессия. Иными словами, Берингийский мост разрушался не один раз, а по меньшей мере дважды. В эпоху последнего оледенения море отступило. Вследствие этого явления, называемого регрессией, появилась Берингийская суша, поглощенная ныне последней послеледниковой трансгрессией, а предпоследняя трансгрессия уничтожила более древнюю сушу, Берингию-II, которая возникла в эпоху не последней, а предпоследней регрессии, отступления моря.

«Существование на противоположных склонах Берингова моря отчетливо выраженных подвидов указывает, что разрыв прежде единого ареала исходных для них видов произошел не в последнюю регрессию, а в предпоследнюю. Подтверждение такой точки зрения мы находим в характере рельефа дна Берингова моря. На геоморфологической схеме дна этого моря мы не можем проследить непосредственную связь подводной долины палео-Анадыря с палео-Юконом: обе подводные долины срезаны линией сброса выше места слияния их между собой. Тем не менее связь между этими реками должна была существовать в одну из фаз регрессий, так как в противном случае остается совершенно необъяснимой тесная генетическая связь подвидов на противоположных склонах Берингова моря. Разрыв этой связи, вызванный провалом дна Берингова моря, именно в фазу предпоследней трансгрессии или в конце фазы предпредпоследней регрессии, хорошо объясняет образование отчетливо выраженных подвидов чукучана, которые в фазу последней регрессии, когда Анадырь и Юкон были разобщены, не могли войти в соприкосновение друг с другом», — пишет Линдберг.

Более того, на основании анализа той же ихтиофауны Линдберг приходит к выводу о том, что «потопу» наших дней, связанному с таянием льдов и окончанием ледникового периода, и предшествующему «потопу» (предпоследней трансгрессии), уничтожившему Берингию-II, более древний мост суши между Старым и Новым Светом, по которому расселялись не даллии, а чукучаны, предшествовал еще один, более грандиозный «потоп»!