Проводить раскопки около аху с целью поисков новых статуй нет никакого смысла, потому что они вымощены на скальном основании при полном отсутствии почв. Возможно, в теле некоторых аху могут быть найдены обломки статуй, из которых можно будет сложить несколько небольших экземпляров. Кроме того, есть смысл поискать моаи, упавшие в море с отвесных скал, если только они не разбились во время падения. Речь идет об аху № 11 и № 49 по нумерации Томсона. Но вряд ли уцелели эти статуи, упавшие с высоты около 200 метров.

Раскопки в кратере и на внешнем склоне Рано-Рораку вполне обоснованны — здесь имеются делювиальные конусы, рыхлые осыпи. Здесь необходимо провести раскопки, так как часть статуй может быть погребена.

Подсчет моаи в кратере Рано-Рораку затруднен. К. Раутледж в 1919 году сделала панорамную зарисовку внутреннего склона кратера. На зарисовке видается еще 117 гигантов. Здесь есть экземпляры, лежащие на спине, на боку, лицом вниз, часть из них Даже не отделена от скального выступа, незакончена. Статуй, вкопанных в землю, оказывается 28. Одни из них едва вкопаны, другие ушли под землю до подбородка, у третьих над землей торчит только узкий лоб. А разве можно утверждать, что нет экземпляров, ушедших в пепловые почвы с головой? Здесь, в кратере, при раскопках могут быть найдены новые экземпляры. Есть статуи разрушенные, распавшиеся на мелкие куски. Количество их не поддается учету.

Любопытная деталь: вкопанные в кратере и на внешнем склоне истуканы не стоят вертикально по стойке смирно — чем меньше они вкопаны, тем сильнее наклонены. Они почти полулежат на спине, то есть в том положении, в котором их спускали вниз по склону. Все «богатыри» внутренней части кратера смотрят в его центр. Это и понятно, поскольку кратер представляет собой гигантскую каменную воронку, по стенкам которой истукан скользил вниз по склону, чтобы встать в подготовленную для него лунку. От этой точки можно точно установить место «рождения» каждого исполина: выше по склону видно место, от которого он был отделен. Франсис Мазьер построил диаграмму и на ней нанес линии, по которым направлены взоры истуканов. Если бы он устремленность их взглядов отнес не к центру гипотетической точки, а к периметру кратерной воронки, он бы увидел, что она в точности соответствует направлению перемещения истуканов от места рождения к месту установки. Тут нет никакой мистики!

Третья группа великанов расположилась на внешней кромке кратера Рано-Рораку, у его юго-восточного окончания. Эти «молодцы» расположились у подножия кольцевого кратера, у основания делювиальных конусов, и как бы держат оборону в своем секторе. Здесь нет точки, с которой можно было бы зарисовать сразу всю армию. По подсчетам К. Раутледж, здесь около 100 статуй, из них в стоячем положении 28–30 моаи. Пишем 28–30 потому, что трудно решить, стоит или уже лежит истукан, настолько положение его близко к горизонтальному. И здесь тоже трудно решить, сколько их полностью ушло в делювий. Именно здесь наглядно видно, как раскопанные ранее археологами статуи сами погружаются в делювий, поскольку они тяжелы, а почвы непрерывно сотрясаются. Интересно, что все статуи, за редчайшим исключением, как бы покачнулись в одном направлении, совпадающем с направлением береговой линии западной окраины острова.

Итак, можно подвести баланс: на поверхности острова сейчас насчитывается 435–440 статуй. В это число не включены статуи, вывезенные в разные музеи мира. Статуи есть в Лондоне (одна), в Сантьяго (три), в музее Вашингтона (одна), отпиленная голова хранится во дворце Шайо в Париже. Из всех статуй только одна имеет длину 23 метра (она не отделена от скалы и не была поставлена вертикально, поэтому говорить о высоте не приходится). Не более 30 статуй имеют высоту около 10–12 метров, а подавляющая масса — это «малютки» не более 5–6 метров, а есть и полутораметровые карлики, увезенные с аху № 113 в Сантьяго. Там два служителя легко переставляют эти «статуэтки» с места на место. Общий вес всех видимых на острове истуканов вряд ли превысит 2000 тонн. Вот вам и гигантский труд, сравниваемый по масштабам с египетскими пирамидами.

Приведем статистику и «шапочкам». «Головной убор» на истуканах — это не правило, а экзотика. Нет ни одной «шапочки» ни в кратере, ни на внешнем склоне вулкана Рано-Рораку, ни на полуострове Поике, ни на аху, расположенных у кратера Рано-Као. Они встречаются на юго-восточном берегу — не более полутора десятков, на северном берегу их около десятка, причем вес каждой не более 500–800 килограммов, реже 1,5–2,0 тонны; а самые тяжелые не отделены от скалы. На западном берегу острова Томсон насчитал только 6 «шапок», причем все они были на статуях, установленных под кратером вулкана Пуна-Пао. Общий вес всех «шапок» измеряется первыми Десятками тонн на все богатырское воинство.

«Когда Роггевен поднял занавес перед европейским зрителем, основное действие давно уже кончилось и исполнители главных ролей покинули сцену», — пишет Тур Хейердал, подводя читателя к мысли, что междоусобные войны в основном завершились и победившие «короткоухие» варвары уничтожили высокую культуру «длинноухих» ваятелей. Катастрофа произошла в 1680 году, когда во рву сгорели последние представители высокой культуры «длинноухих», а «победителем оказался полинезиец, который не привык высекать статуи и строить из камня», и который сбросил с постаментов идолов чужого народа. Написано красиво, эмоционально, почти трагедийно. Но так ли это?

Первым из европейцев адмирал Роггевен описал стоящие статуи с «шапками» на головах. Он видел, что длинноухие туземцы поклоняются своим богам! Их встретил народ приветливый, радушный, с детской доверчивостью относившийся к прибывшим.

Прошло еще 50 лет и на остров прибыл Джеймс Кук. Он увидел доброжелательный народ, среди которого были и белые длинноухие люди. Изваяния жители называли полинезийским словом арики, то есть вождь. Причем каждая статуя включала имя конкретного вождя. Дж. Кук видел аху, моаи, головы которых были увенчаны пукао.

Затем на острове был Дж. Лаперуз. Художник, плавающий на корабле, сделал зарисовки, на которых есть стоящие истуканы и тоже с пукао. Зарисовки настолько документальны, что можно сказать точно, о каком аху идет речь. На одном рисунке это аху в бухте Анакена, на другом видны статуи внешнего склона Рано-Рораку.

В 1804 году капитан Юрий Лисянский 4 суток дрейфовал в виду острова, трижды обогнул его. Он оставил точные и достоверные свидетельства, где и сколько стояло статуй. По его записям насчитывается 22 стоящие статуи: четыре в бухте Хангароа, восемь на северном берегу, девять на юго-восточном, одна в глубине острова. Он отметил, что на аху Тонгарики все статуи лежат, точно пересчитал их и особо подчеркнул, что от одной статуи торчит только половинка. Эта половинка торчит и до сих пор. Данные Ю. Лисянского говорят, что в начале прошлого столетия 10 % статуй стояло на постаментах. Еще через 11 лет, то есть спустя полтора века после «катастрофической» гибели длинноухих во рву, О. Е. Коцебу отметил, что из восьми статуй на северном берегу шесть упали, две пока стоят.

Миссионер Эжен Эйро, прибывший на остров в 1863 году, уже писал, что все статуи на острове повалены, но он не уточнил, кто же их повалил с ритуальных платформ.

Уильям Томсон, который инвентаризировал статуи острова, расспрашивал жителей о времени падения последней из них. Он получил довольно точный ответ, который зафиксировал в своей книге: «Островитяне традиционно считают, что самой последней статуей была та, которая установлена на аху в бухте Анакена, месте высадки легендарного Хоту Матуа. Она последней встала на место. Наши гиды утверждали, что это скульптура женщины и что она упала около 24 лет назад», то есть в 1862 году. Эта цифра вполне совпадает и со свидетельством патера Эжена Эйро. Вернемся на несколько лет назад.

В 1838 году на острове был адмирал Дю Пти Туар. Он был последним, кто видел статуи, стоящими на аху.