— Так ведь для детектива это потрясающая способность! Тебе давно следовало заняться этим делом.

— Во всяком случае, весьма полезная. И особенно ошеломляет в первый раз. Вот давай и попробуем ошеломить Кейли!

— Каким образом?

— Давай спросим у него… — Энтони на секунду умолк и состроил грозную гримасу, — давай спросим у него, куда он девал ключ от кабинета.

Билл смотрел на него, ничего не понимая.

— Ключ от кабинета? — спросил он растерянно. — Уж не хочешь ли ты сказать? Тони! Что ты имеешь в виду? Черт возьми! Ты хочешь сказать, что Кейли… Но как же Марк?

— Я не знаю, где Марк, и это еще одна вещь, которую мне очень хотелось бы выяснить, но я уверен, что ключа от кабинета у него нет. Потому что ключ у Кейли.

— Ты уверен?

— Совершенно.

Билл в замешательстве посмотрел на Энтони.

— Послушай, — сказал он почти умоляюще, — только не говори мне, что способен видеть содержимое чужих карманов и еще что-нибудь в том же духе.

Энтони рассмеялся и покачал головой.

— Тогда откуда же ты знаешь?

— Ты бесподобный Уотсон, Билл. Очень уж естественно у тебя это получается. Строго говоря, не следовало бы мне ничего объяснять до последней страницы, но мне это всегда казалось несправедливым. Так что сдаюсь. Конечно, я не уверен, что ключ до сих пор у Кейли, но что он у него был — это точно. Уверен: когда сегодня днем я с ним столкнулся, он только что запер дверь и сунул ключ в карман.

— Ты хочешь сказать, что ты это видел, а вспомнил сейчас, — восстановил в памяти, как ты только что объяснил.

— Нет, ключ я не видел. Но кое-что видел. Я видел ключ от бильярдной.

— Где?

— Он торчал в двери с наружной стороны.

— С наружной? Но ведь полчаса назад я был в бильярдной — ключ торчал изнутри.

— Вот именно.

— Значит, кто-то его вынул и вставил с другой стороны?

— Очевидно, Кейли.

— Но…

— Вспомним еще раз весь сегодняшний день. Не думаю, чтобы я специально обратил внимание на ключ от бильярдной, скорее всего это вышло само собой. Увидев, как Кейли колотит в дверь, я, наверно, подумал, что может подойти ключ от соседней двери. Да, видимо, так оно и было. А потом, уже сидя в парке, когда ты ко мне подошел, я перебирал в памяти все детали этой сцены и вдруг отчетливо увидел ключ от бильярдной, торчащий из двери, — снаружи, разумеется. И я сразу подумал — а как же ключ от кабинета? А потом, когда подошел Кейли, поделился с вами этой догадкой, и оба вы ею заинтересовались. Но Кейли заинтересовался немножко больше. Ты, правда, этого не заметил, но это факт.

— Надо же!

— Впрочем, это еще ничего не доказывает, и вся эта кутерьма с ключами тоже ничего не доказывает. Где бы ни были ключи от соседних дверей, Марк вполне мог иногда запирать свою комнату изнутри. Но я нарочно изобразил дело так, будто все это чрезвычайно важно, и что это, мол, меняет всю картину; внушив Кейли эту идею, я сказал, что мы с тобой на часок удаляемся, он же, оставшись в доме один, получил полную свободу действий. Как я и ожидал, он поддался искушению. Он переставил ключи и теперь с головой себя выдал.

— Но ведь ключ от библиотеки по-прежнему снаружи. Его-то он почему не переставил?

— Потому что он не так прост, как ты думаешь. Во-первых, в библиотеке уже побывал инспектор и мог ключ заприметить. А во-вторых, — Энтони замялся, — правда, пока это только мое предположение. Но я думаю, моя версия с ключами сильно его огорчила. Он вдруг понял, что что-то упустил, а времени обдумать все как следует уже не было. Но одно он решил твердо — схему с ключами, внутри или снаружи, надо поломать. И все вконец запутать. Так безопаснее.

— Понимаю, — медленно проговорил Билл.

Но думал он уже о другом. Он думал о Кейли. Обыкновенный человек, такой же, как и он сам. Время от времени они друг с другом даже перешучивались, но завзятым шутником Кейли, пожалуй, не назовешь. Билл угощал его сосисками, играл с ним в теннис, одалживался у него табаком, давал ему свою клюшку для гольфа… и вот Энтони уверяет, что Кейли — кто? Уж во всяком случае не простой человек. Человек со своей тайной. Быть может — убийца. Нет, убийца, конечно, вряд ли. Кейли на такое не способен. Да нет, это просто чушь. Ведь они вместе играли в теннис.

— Итак, Уотсон, — прервал молчание Энтони. — Пора и тебе что-нибудь сказать.

— Послушай, Тони, ты все это всерьез?

— Что это?

— Ну, насчет Кейли?

— Я сказал лишь то, что хотел сказать. Не больше и не меньше.

— В таком случае как тебя понимать?

— А так, что Роберт Эблет умер сегодня днем в кабинете и Кейли знает, при каких обстоятельствах он умер. Вот и все. Из этого еще вовсе не вытекает, что Кейли его убил.

— Вот именно, — Билл вздохнул с облегчением. — Думаю, он просто выгораживает Марка?

— Хотелось бы не думать, хотелось бы знать.

— Но разве это не самое простое объяснение?

— Конечно, особенно если ты друг Кейли и хочешь, чтобы с ним все было в порядке. Но я-то ему не друг.

— Хорошо, но все же это напрашивается, верно?

— Изложи мне свою версию, а я опровергну ее другой, еще более простой. Хочешь, попробуем? Только помни — сперва ключ торчал в двери с наружной стороны.

— Хорошо, согласен. Итак, Марк входит, видит брата, начинается ссора — а дальше все происходит так, как предполагает Кейли. Кейли слышит выстрел и, чтобы дать Марку время скрыться, запирает дверь, кладет ключ в карман и делает вид, будто это Марк запер дверь изнутри и в кабинет войти невозможно. Ну как?

— Безнадежно, Уотсон, безнадежно.

— Почему?

— Откуда Кейли знать, что это Марк убил Роберта, а не наоборот?

— Ах, черт! — огорчился Билл. — Ладно, — он подумал минуту. — Пусть. А если Кейли вошел в комнату и увидел Роберта на полу?

— Ну и?

— Ну и все.

— И что же он сказал Марку? "Чудесная погода, не правда ли? Не одолжишь ли ты мне свой носовой платок?" Или он все-таки спросил Марка: "Послушай, что случилось?"

— Да, думаю, он так спросил: "Что случилось?" — неохотно согласился Билл.

— И что же Марк ему ответил?

— Объяснил: была драка, револьвер случайно выстрелил.

— И Кейли его выгораживает — так, что ли? И толкает Марка на самый глупый поступок в данных обстоятельствах — сбежать и тем самым полностью признать свою вину!

— Да, пожалуй, не очень-то вяжется. — Билл снова задумался. — Ну, хорошо, — неохотно начал он, — допустим, Марк ему признался, что убил брата преднамеренно.

— Это уже лучше, Билл. Не держись за гипотезу о случайном выстреле. Итак, твоя новая версия такова: Марк признается Кейли, что убил Роберта преднамеренно, и Кейли решает помочь ему скрыться, не боясь дать ложные показания и тем самым навлечь на себя неприятности. Верно?

Билл кивнул.

— В таком случае позволь задать тебе два вопроса. Первый: как я уже говорил перед обедом, возможно ли совершить такое идиотское убийство — убийство, которое тут же уличает тебя с головой? Второй: если уж Кейли решил дать ложные показания ради Марка (что он собственно и делает), не проще ли ему утверждать, что он все это время безотлучно был в кабинете, и полагает, что смерть Роберта — просто несчастный случай?

Билл обдумал его слова и утвердительно кивнул.

— Да, пожалуй, моя версия разбита, — признался он. — Теперь давай твою.

Но Энтони ему не ответил. Теперь настал его черед задуматься.

— Что с тобой? — окликнул его Билл.

Словно очнувшись, Энтони изумленно вскинул брови.

— Ты о чем-то задумался, — наседал Билл. — О чем?

Энтони рассмеялся.

— Дорогой мой Уотсон, — сказал он, — ты чересчур проницателен.

— Ну уж меня-то тебе не провести!

— Нет? Ну, ладно. Я подумал об этом вашем привидении. Мне кажется…

— Ах, об этом, — Билл сразу потерял интерес. — Что общего может быть между привидением и этим делом?