— Вы с предыдущим свидетелем одновременно добежали до окон, и обнаружили, что они закрыты?

— Да.

— Это ведь вы высадили окно и подошли к телу? Вы, конечно, не подозревали, кто это мог быть?

— Нет.

— Сказал ли что-нибудь по этому поводу мистер Кейли?

— Он перевернул труп, чтобы посмотреть убитому в лицо, а когда посмотрел, сказал "Слава Богу".

В этом месте репортеры вновь сделали пометку "Сенсация".

— Вы поняли, что он имел в виду?

— Я спросил его, кто это, и он ответил, что это Роберт Эблет. Потом объяснил, что боялся, как бы это не оказался его кузен, в доме которого он живет — Марк.

— Так. Был ли он удручен происшедшим?

— Поначалу, да, весьма. Но затем, когда мы обнаружили, что это не Марк, уже не в такой степени.

Один нервный джентльмен из толпы в задних рядах громко хихикнул, коронер надел очки и строго посмотрел в ту сторону. Нервный джентльмен решил, что самое время зашнуровать ботинок. Коронер снял очки и продолжил.

— Не выходил ли кто из дому, когда вы приближались к нему по аллее?

— Нет.

— Благодарю вас, мистер Гилингем.

Затем был вызван инспектор Берч. Понимая, что настал его час и явно рассчитывая поддержать честь всей британской полиции, инспектор достал план дома и объяснил расположение комнат. Затем план был вручен присяжным.

Инспектор Берч, поведал он затем, прибыл в Рэд Хауз в 16.24 того злополучного дня. Его встретил мистер Мэтью Кейли, который сделал ему краткое сообщение и провел на место преступления. Окна кабинета были взломаны снаружи. Дверь, ведущая в кабинет из холла, была заперта; он тщательно обыскал кабинет, но ключа от двери нигде не обнаружил. В примыкающей к кабинету спальне он зато обнаружил открытое окно. На окне не обнаружено никаких следов, но это низкое французское окно, и путем эксперимента было доказано, что из него можно легко выйти, никаких следов не оставив. В нескольких метрах от окна начинается кустарник. Свежих следов вблизи окна тоже не найдено, но сейчас засуха, почва очень твердая. Под кустами же ему удалось отыскать несколько свежих сломанных веточек: в совокупности с уже известными обстоятельствами это позволяет предположить, что сквозь кусты кто-то пробирался. Он опросил всех, — живущих в поместье, но никто не признался, что лазал недавно по кустарнику. Между тем, пробившись сквозь кустарник, нетрудно обойти дом, незамеченным выбраться из парка, а уж там добраться до Стэнтона.

Он наводил справки о личности покойного. Лет пятнадцать назад Роберт Эблет вынужден был из-за финансовых затруднений уехать в Австралию. В деревне, откуда родом покойный и его брат, о первом отзываются не лучшим образом. Покойный никогда не был в хороших отношениях с братом, и когда последнему удалось неожиданно разбогатеть, это обстоятельство послужило поводом для нового раздора. Вскоре после этого Роберт и уехал в Австралию.

Инспектор наводил справки на вокзале в Стэнтоне. Во вторник в Стэнтоне рыночный день, и на вокзале было многолюднее, чем обычно. Так что приезд Роберта Эблета никто не заметил, с поезда в 14.10, которым, по всей вероятности, Роберт прибыл из Лондона, сошло много пассажиров. Сыскался, однако, свидетель, который в тот день видел на вокзале человека, напоминающего по описанию Марка Эблета, в 15.53; человек этот уехал в Лондон с поездом 15.55.

На территории поместья Рэд Хауз есть пруд. Его дно было обследовано, но без успеха…

Энтони слушал рассеянно, думая о своем. Было зачитано медицинское заключение, но оно ничего не добавило к уже известным фактам. Энтони чувствовал, что разгадка близка; в любой момент мозг его мог получить последний, решающий толчок, который так ему необходим. Инспектор Берч заявил, что считает это дело вполне заурядным. Нет уж, заурядным его никак назвать нельзя. Тут, несомненно, есть какая-то жуткая подоплека.

Теперь показания давал некто Джон Борден. В тот вторник в 15.55 он провожал друга и стоял на платформе. Он заметил человека с поднятым воротником, замотанного к тому же в шарф. Он еще удивился, зачем гак кутаться в такой жаркий день. Казалось, человек прячет лицо, чтобы его не узнали. Как только подошел поезд, он сразу поспешил в вагон. И так далее.

"В каждом деле об убийстве находится свой Джон Борден", — отметил про себя Энтони.

— Вы когда-нибудь видели Марка Эблета?

— Раз или два, сэр.

— Это был он?

— Я не мог хорошенько его разглядеть, сэр, ведь я уже сказал: воротник, шарф, и все такое. Но когда я услыхал об этом ужасном деле, и о том, что Марк Эблет исчез, я сразу сказал жене: "Интересно, уж не мистера ли Эблета я видел на вокзале?" Мы с ней все это обсудили и решили, что Надо пойти и сообщить об этом инспектору Берчу. Роста он был того же, что и мистер Эблет, сэр.

Энтони вновь погрузился в свои мысли.

Коронер уже подводил итоги. Присяжные, сказал он, выслушали все показания и теперь должны решить, что же произошло между братьями. Каким образом встретил покойный свою смерть? На этот вопрос медицинское заключение дает ясный ответ: смерть Роберта Эблета наступила вследствие огнестрельной раны в голову. Кто в него стрелял? Если это был сам Роберт Эблет, в таком случае следует определить самоубийство, но где тогда револьвер, из которого произведен выстрел, и куда, спрашивается, подевался Марк Эблет? Если присяжные не доверяют версии самоубийства, то какие остаются возможности? Несчастный случай, непреднамеренное убийство, то есть убийство при смягчающих обстоятельства или же преднамеренное убийство. Мог ли иметь место несчастный случай? Не исключено, но зачем тогда Марку Эблету убегать? А между тем, имеются достаточно веские основания утверждать, что он скрылся. Его кузен видел, как он вошел в кабинет, горничная Элси Вуд слышала, как он ссорится там со своим братом, дверь была заперта изнутри и обнаружены следы, свидетельствующие о том, что кто-то спешно пробирался через кустарник под окнами. Кто это мог быть, если не Марк? Имеет смысл взвесить: стал бы он убегать, если бы был невиновен в смерти брата? Конечно, бывают случаи, что и невиновный человек от страха теряет голову. Поэтому не исключено, что если впоследствии и будет доказана виновность Марка Эблета в убийстве своего брата, то будет доказан и непредумышленный, непреднамеренный характер этого убийства, и в таком случае Марк Эблет будет оправдан. В этой связи его долг — напомнить присяжным, что они не обязаны выносить окончательное решение, а если и вынесут таковое, например, признав Марка Эблета виновным в убийстве, это не окажет влияния на ход следствия, в том случае, если обвиняемый захочет дать показания… Присяжным предстоит обсудить свое решение и вынести приговор.

Присяжные посовещались. Они признали, что покойный умер вследствие огнестрельной раны, и что стрелял его брат Марк Эблет.

Билл оглянулся на Энтони. Но того и след простыл. Оглядев зал, Билл увидел на выходе Эндрю Амоса и Парсонса. Между ними затесался Энтони.

Дознание проходило в помещении гостиницы "Ягненок" в Стэнтоне; в Стэнтоне же на следующий день были назначены похороны Роберта Эблета. Некоторое время Билл дожидался своего приятеля на улице, совершенно не понимая, куда тот запропастился. Потом вдруг сообразил, что вот-вот выйдет Кейли, чей автомобиль стоял у гостиницы, а поскольку прощальный разговор с Кейли вовсе не входил сейчас в его планы, Билл свернул за угол в гостиничный двор, достал сигарету и теперь курил, изучая разорванную и потрепанную непогодой афишку на стене конюшни. Афишка приглашала посетить "БОЛЬШОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ", которое должно состояться "В среду, 25 дек". Билл про себя улыбнулся, ибо роль словоохотливого почтальона исполнял, как уведомляли остатки афишки, некто "Уильям Б. Беверли", и, надо признать, почтальон в его исполнении оказался куда менее словоохотлив, чем это было задумано автором, поскольку забыл почти все слова, но все равно это было страшно весело. Однако вспомнив, что любительские спектакли, равно как и прочие увеселения теперь прекратилось в Рэд Хаузе навсегда, он перестал улыбаться.