Азартно собирая землянику, они не видели, как огонь потихоньку пополз от костра в сторону и выжег на поляне большое продолговатое пятно. К счастью, ничего ужасного не случилось, потому что земляника вовремя кончилась и мальчишки, заметив происшедшее, подбежали к огню и старательно затоптали его. Они прекрасно успели полакомиться и печёным картофелем, пока их не встревожило донёсшееся издалека дребезжание велосипеда.

Велосипед в лесу! Что это значило? Наверное, лесник или какой-нибудь другой деятель подобного рода заметил дымок от костра и теперь стремглав спешил спасать лес от огня. Времени на долгие размышления не было. Успеть бы ноги унести! И уже неслись они, сверкая пятками, через поляну, уже петляли между деревьями всё дальше и дальше, как можно дальше от подозрительного велосипеда.

Так они убежали довольно далеко и остановились, запыхавшись, чтобы перевести дух.

— Вовремя мы оттуда чесанули, — сказал Рихо. — А то кто знает, какую нотацию пришлось бы нам выслушать.

Рихо не был замаскирован, и для него всякий контакт с официальными лицами был опасен вдвойне.

Пеэтер задумался. Этот солнечный день вдруг потерял для него весь свой блеск… Едва он помирился с Рихо, едва они снова стали действовать заодно, как уже им угрожали неприятности. Что с того, что сейчас всё сошло благополучно, ведь могло получиться и по-другому. Да ещё эта корова тётушки Лены… Они только сделали своё «бзз», и веселья хоть отбавляй, а тётушка Лена теперь, может быть, уже ищет свою корову.

— Знаешь что? — сказал Пеэтер. — Мы всё-таки были виноваты, чуть-чуть не подожгли лес. И с коровой тоже вышло…

— Что?

— С коровой не совсем хорошо получилось.

— Что нехорошо?

Пеэтер не находил слов. Неужели Рихо сам не понимает? Не он ли говорил утром, что впредь надо постараться быть умнее…

— С коровой мы немного переборщили, — сказал наконец Пеэтер.

— Не мели! — Рихо махнул рукой. — Я только сделал «бзз», и ничего больше. Мы не виноваты, что корову плохо привязали. «Бзз» имеет право произнести любой. Нет такого закона, чтобы «б-з-з-з-з-з-з» почему-либо запрещалось.

Пеэтер молчал. Если подойти к делу с такой стороны, то, конечно, ничего в этом «бзз» недозволенного нет. Просто корову плохо привязали… Хотя… Но лучше было об этом не думать. Что сделано, то сделано.

Они решили повернуть в посёлок. Свободой они понаслаждались, земляника и печёная картошка были сверх программы, а время Рихо всё же ограничено, и откладывать возвращение домой на последнюю минуту нельзя.

Но едва прошли они сотню шагов, как их внимание привлёк доносившийся из-за деревьев и кустов треск, сопровождаемый таинственным позвякиванием.

Стоп!

Оба мгновенно замерли! Что это? Снова велосипед?

Они затаили дыхание. Позвякивание повторилось, и к нему добавилось теперь тихое, протяжное и жалостное: «Му-у!»

Это не был велосипед.

Это была корова!

— Ну вот, видишь, — сказал Рихо, подходя к корове поближе, — она сама себя поймала — цепь намоталась на куст. Сначала небрежность, потом несчастье!

— В этом несчастье всё-таки больше виноваты мы.

— Да погоди-ка, погоди! — В голове Рихо начал возникать некий план. — Мы корову нашли? Верно? А нашедшему полагается небольшое вознаграждение. У меня такое чувство, что «счётчик» опять тихонько постукивает.

Слова о «счётчике» напомнили Пеэтеру довольно неприятную, почти криминальную историю с его собственным младшим братом.

— Как же, получишь… по кружке молока!

— «По кружке молока»! — передразнил Рихо. — Это уж само собой. А может, и ещё что-нибудь перепадёт.

Без долгих обсуждений он высвободил застрявшую в кустах цепь, и они повели корову в посёлок.

Пеэтер был доволен, что происшествие с коровой принимает счастливый оборот, несмотря на законное право каждого сделать «бзз».

А у Рихо мысли неустанно вращались вокруг вознаграждения. Так или иначе, одной кружки молока казалось ему, безусловно, недостаточно.

— Знаешь что? — сказал Рихо после долгих раздумий. — Мы скажем, что нашли корову при каких-нибудь необыкновенных обстоятельствах.

— При каких ещё обстоятельствах? — Пеэтер не уловил хода мыслей Рихо.

— Мы скажем, что поиски происходили в каких-нибудь очень сложных условиях, — пояснил Рихо. — Тогда вознаграждение будет больше.

— Ты ещё скажи, что корова сидела на дереве, — съехидничал Пеэтер.

Рихо обиделся.

— Нечего насмешничать, — сказал он. — Всё зависит от того, как котелок варит.

— Давай заваривай кашу, — посоветовал Пеэтер.

Для него сейчас главным было то, что корова благополучно доберётся домой. Он вовсе не зарился на вознаграждение, которое не давало покоя Рихо.

Но прежде чем «котелку варить» дальше, следовало сам «котелок» снова забинтовать, потому что дом тётушки Лены на краю посёлка уже виднелся вдали. Забывать об осторожности они не имели права.

— Постарайся оставить рот открытым, — поучал Рихо.

С замотанным ртом он не смог бы выпить и той кружки молока, которая само собой предусматривалась в качестве вознаграждения.

Пеэтер сделал так, как просил Рихо, и довольно успешно справился: несмотря на то что рот остался не забинтованным, узнать Рихо всё-таки было невозможно.

Увы, даже и замотанный «котелок» Рихо «варил» ничуть не лучше. Как ни напрягался Рихо, но, когда они подошли ко двору тётушки Лены, он не мог назвать никаких чрезвычайных обстоятельств. Иногда бывает так, что мысль не находит нужного поворота.

Как известно, тётушки Лены не было дома. Лишь маленькая девочка лет четырех играла во дворе в полном одиночестве.

— Здравствуй, — сказал Рихо.

— Здравствуйте, — ответила девочка. — А почему у тебя голова такая?

— У меня просто особая голова, — ответил Рихо.

— И круглая, — прибавила девочка.

Пеэтер засмеялся.

— Видишь, — сказал он, — дяди привели корову.

— Это же Моони, — сказала девочка. — А бабушки дома нет, бабушка ушла искать Моони.

Стало быть, эта девочка — внучка тётушки Лены.

— Моони сидела на дереве, — сказал Рихо. Поскольку ничего более разумного не пришло ему в голову, он, шутки ради, пустил в ход насмешливые слова Пеэтера, — А дяди помогли ей спуститься на землю.

Ребёнок засмеялся.

— Моони не лазает по деревьям, — сказала девочка. — Кошка лазает, а Моони — нет.

— Не спорь, — сказал Рихо. — Нельзя спорить со старшими.

Они сняли с коровы цепь и загнали в хлев.

— А Моони правда была на дереве? — спросила девочка. Она больше не смеялась.

— Дядя же сказал тебе, — подтвердил Рихо. — Что дяди говорят, всегда правда.

— А как Моони залезла на дерево?

— Это для тебя слишком сложный вопрос, — сказал Ри-хо. — Ты ещё маленькая. Не поймёшь.

О вознаграждении говорить с ребёнком бесполезно. Это могли уладить между собой лишь люди постарше. Успеется.

— Всего хорошего, — сказал Рихо.

— Всего хорошего, — ответила девочка.

Так они и ушли, оставив ребёнка раздумывать над сложной историей, которую действительно нелегко было понять.

— Моони, Моони, Моони! Домой, домой! — звала тётушка Лена.

Поисковая группа, растянувшись цепочкой, двигалась между деревьями и кустами, пока не прочесала лес насквозь.

— Если тут действительно в дело вмешалась рука существ, — сказал Каур, — то останки коровы могут оказаться и за сотню километров отсюда.

— Что ты там говоришь? — беспокойно спросила тётушка Лена. — Какие ещё останки?

Меэлик предостерегающе посмотрел на Каура, и Каур прикусил язык. Не стоило раньше времени слишком огорчать старого человека. Может, всё кончится хорошо. Может, существа только исследуют корову и отпустят её на свободу.

— Да я просто так, — пробормотал Каур. — Я просто представил себе одну вещь.

Они стояли на опушке и обшаривали глазами окрестность. Впереди простирались колхозные поля. Ровная поверхность — и свободный обзор до самого горизонта. Но нигде не было заметно ничего такого, что хотя бы отдалённо напоминало корову или её останки. Продолжать поиск, двигаясь в этом направлении, не имело ни малейшего смысла.