- Про ошибку потом, докладывай, как ночь прошла?

  - Так мы всем нарядом недавно заступили, минут за десять до вашего приезда.

  - А старый наряд где?

  - Луговой сказал, что съели что-то, отравились, в санчасть их всех увезли.

  - Ты сам лично их видел?

  - Нет, товарищ подполковник, не видел. Луговой позвонил, я своих бойцов под-нял. Он попросил не афишировать, всякое бывает, зачем поваров под монастырь подво-дить, если ничего серьезного нет. Промоют кишки ребятам - часа через два назад вер-нуться.

  - А самолет, большой самолет, Антей, стоял здесь?

  - Вчера грузился, завтра, вернее уже сегодня в одиннадцать улететь должен был.

  - И где он, до одиннадцати еще четыре часа?

  - Нету, улетел, значит, раньше. Я когда заступил в караул, видел, как он взлетал.

  - А еще что ты видел, кто, кроме Лугового, в караулке или рядом находился?

  - Никого не было, товарищ подполковник, один Луговой был. Правда машина, видел, как отошла.

  - Что за машина?

  - Не знаю, только уходящие габаритные огни заметил, темно было. Но по звуку вроде бы ГАЗ-66 был. Луговой сказал, что как раз бойцы в санчасть поехали.

  - Эх, Иваненко, Иваненко, наворотил ты дров... Соедини меня срочно с ротным.

  - Ругаться будет старший лейтенант...

  - Ничего, ты соедини, разговаривать я сам буду.

  Прапорщик пожал плечами, неохотно подошел к телефону, набрал номер.

  - Как ротного зовут?

  - Степанов Андрей Васильевич, старший лейтенант

  Голос в трубке ответил.

  - Андрей Васильевич? Это подполковник Брунов, ответственный по управлению ФСБ. Слушай меня внимательно, Андрей Васильевич, надо немедленно, мгновенно под-нять роту, оцепить весь периметр аэродрома, чтобы никто не вошел и не вышел. Все про-пуска на вход-выход отменяются независимо от должностей и званий. Особо это касается полковника Лугового. Это приказ, старший лейтенант. Поднимайте роту, тихо поднимай-те, никому не докладывая, ставьте бойцам задачу и ко мне сюда, в караулку.

  - Но что случилось, товарищ подполковник, вы же сами понимаете, что приказ по телефону неустановленным лицом...

  - Понимаю, старлей, понимаю. Нет времени на разговоры и объяснения. У тебя личный состав всего караула пропал с боевого поста, это не шутки. Поднимай роту, ставь задачу и ко мне.

  - Извините, товарищ подполковник, караул в санчасти...

  - В жопу ты себе эту санчасть засунь, в жопу. - Сорвался на крик Брунов. - Мерт-вы все. Приказываю поднять роту, оцепить аэродром, самому прибыть ко мне. Понятно?

  - Есть товарищ...

  Брунов бросил трубку, не дослушав. "Все у нас через жопу - так никто ничего не понимает", - ругался подполковник.

  Он понимал, что блефует и нет уверенности в смерти солдат, одни предположе-ния. Но в данной ситуации лучше перебдеть.

  - Иваненко, - окликнул он прапорщика.

  - Слушаю, товарищ подполковник.

  - Сколько времени до санчасти добираться?

  - На машине минут пятнадцать, товарищ подполковник, пешком часа три, чуть меньше.

  - Слушай боевой приказ, прапорщик, берешь мою машину и дуй в санчасть. Ра-зузнай там о ребятах, перед местными особистами не светись, не показывайся. Мне нужно знать одно - живы они или нет. Сразу же мне на сотовый позвонишь, вот номер. - Брунов записал на листочке и протянул его прапорщику. - Хоть умри, но узнай и отзвонись. По-нятно?

  - Так точно, понятно товарищ подполковник.

  - Выполняй.

  - Есть выполнять.

  Иваненко выскочил из караулки.

  Очень важен был доклад прапорщика о солдатах, очень важен. Брунов пока еще о случившемся никому не докладывал, ждал результата. Пятнадцать минут он подождать мог, прикидывал пока план действий. Время не тянулось, оно элементарно стояло. Если солдаты мертвы - надо возвращать самолет назад, на это полномочий у него не было.

  Истекли, наконец-то, пятнадцать минут, звонка не было. Прошло еще десять ми-нут. Брунов волновался, ходил туда-сюда по караулке.

  - Товарищ подполковник, - обратился к нему один из солдат. - Вы позвоните пра-порщику, я его номер знаю.

  - Говори. - Брунов набрал номер. - Иваненко?

  - Че надо кому?

  - Это Брунов, что с солдатами?

  - А, товарищ подполковник, все отравились, мертвые все.

  - Сколько?

  - Все, товарищ подполковник, одиннадцать солдат и прапорщик Травкин. Доктор сказал, что сильное пищевое отравление, съели чего-то, выяснять будут. Сейчас их в ма-шину грузят, на вскрытие повезут.

  - Почему сразу не доложили?

  - Так подумал, что погрузят, отъедут и я отзвонюсь.

  "Идиот", - проскрежетал зубами Брунов, спросил в трубку:

  - Луговой там?

  - Здесь, товарищ подполковник, но меня он не видел.

  - Это хорошо, Иваненко. Слушай меня внимательно. Солдаты не отравились, их убили. Твоя задача - незаметно проколоть автомобилю все шины и исчезнуть. Их не на вскрытие повезут, а закапают где-нибудь, чтобы не нашли. Проколоть все шины и исчез-нуть. На машину и сюда, приказ ясен?

  - Ясно, товарищ подполковник, сделаем. Колоть не строить.

  Брунов не мог дальше говорить - внутри у него все кипело. Как этот заморожен-ный дебил в армии служит?

  Скрип тормозов - подъехала машина.

  - Командир роты старший лейтенант Степанов, - представился вышедший офи-цер.

  - Подполковник Брунов. Оцепление выставил?

  - Так точно, выставил. Поясните подробнее - что случилось?

  - Все твои одиннадцать солдат, Степанов, и прапорщик Травкин убиты. Весь ка-раул до единого. Луговой их увез отсюда в санчасть, пытается выдать убийство за пище-вое отравление, вывезти и уничтожить трупы. Я отправил туда прапорщика Иваненко, он подтвердил по телефону факт смерти и что Луговой пытается увезти мертвых. Приказал ему проколоть все шины на труповозке и вернуться сюда. Твоя задача, Степанов - не дать никому зайти-выйти с аэродрома, блокировать трупы в санчасти и задержать Лугового. Справишься или помощь потребуется?

  - Справлюсь, товарищ подполковник, Лугового лично на портянки порву.

  - Нет, старлей, его надо тихонько, без шума задержать и ко мне сюда привезти. Бери солдат и дуй, караул у мертвых поставишь, потом наши их заберут, выяснят, что за яд применили. А я с начальством свяжусь, много народа понаедет скоро. И еще, Лугового аккуратно бери, яд у него, живых солдат не потрави. Яд может быть контактного действия - пожал руку и все. Лучше его вырубить неожиданно, обязательно наручники одеть сзади, на воротник внимание обрати, туда часто яд вшивают. Сам его не обыскивай, здесь особый спец нужен. Давай, старлей, удачи тебе.

  Брунов остался с одним солдатом в караулке, присел на табурет, закурил. Пора наступила и начальству доложить. Он достал сотовый. Внезапно вернулся Степанов.

  - Товарищ подполковник, сколько солдат вы сказали в санчасти?

  - Одиннадцать и прапорщик Травкин.

  - В карауле двенадцать было, значит одного солдата нет.

  - Да-а, дела. - Брунов задумался. - Здесь солдата с того караула тоже нет, Луговой с ним на контакт не пойдет, не тот уровень. И автоматы все, - рассуждал подполковник. - Полагаю здесь возможны два варианта - Иваненко обсчитался в санчасти или он в уле-тевшем Антее.

  - Почему в Антее?

  - Не знаю. Что гадать - отзвонишься из санчасти. Езжай уже - время идет.

  Брунов вздохнул и набрал номер своего начальника.

  ХХVIII глава

  Фролов с Суманеевым сидели в приемной.

  - Скажи, Иван Сергеевич, зачем я директору понадобился. Знаю - ты сам напро-сился.

  Фролов чувствовал себя увереннее, свободнее как бы, все-таки выходец из этих стен.

  - Я когда звонил директору, просил о встрече, он быстро согласился. Сказал, что как раз хотел тебя пригласить. Значит темы разные, но вместе обсудим, если на одно вре-мя вызвали. Извини, Петр Степанович, больше ничего не подскажу, сам не знаю.