— Кристоф, прошу тебя, — раздался глухой голос Паулы. — Отпусти меня и объясни, что происходит.

Кристоф не мог допустить, чтобы она стала легкой мишенью для человека с ножом. Никогда!

— Тихо, — сказал он. — Ты меня еще благодарить будешь.

Почему он раньше ничего не заметил? Это должно было произойти, когда толпа немного поредела. Или нет? Впереди шла пара, увлеченная разговором, двое торговцев оживленно беседовали за прилавком. Темная фигура двигалась вдоль витрин цветочных магазинов.

Хорошо бы было вернуться назад. На углу есть автобусная остановка, где всегда толкутся люди и можно легко затеряться.

Мужчина огляделся и приготовился действовать. В этот момент из таверны высыпала группа подростков, отгородив молодых людей от человека в черном. Кристоф мгновенно принял решение. Он схватил Паулу за руку и побежал к остановке. На их счастье, двери автобуса еще были открыты и захлопнулись, едва они вскочили на подножку.

Тяжело дыша, Кристоф выглянул в окно и увидел, как мужчина остановился и лишь сильнее надвинул на глаза шляпу.

— Кристоф, — Паула сжала его руку и тревожно вглядывалась в лицо, — Кристоф, что случилось? Что происходит?

Девушка либо действительно не понимала, что происходит, либо была великолепной актрисой.

— Я не вполне уверен. Возможно, ничего. — Он подтолкнул ее к сиденьям и устроился рядом. Сейчас надо помолчать и все хорошо обдумать.

— Ты сказал, что я этого хочу. Я…

— Забудь. Мне показалось, что за нами следят, вот и все. Может быть, я зря паникую. — Кристоф повернулся к Пауле. На ее лице был только вполне оправданный страх. Он откинулся на спинку сиденья и попытался расслабиться. — Наверняка это был просто карманник, присмотревший парочку, показавшуюся ему удачной добычей. Забудем об этом.

Карманник не стал бы ждать, пока вокруг них будет меньше народу. Толпа всегда на руку воришке. И они не носят с собой ножей.

Неделя третья, вторник

Ей все это надоело до зубовного скрежета. Она устала от мыслей, постоянно крутящихся в ее голове с того самого воскресенья.

Паула вышла из дома и с удовольствием вдохнула свежий воздух. Как приятно наслаждаться утренней прохладой, наблюдать пробуждение природы! Сегодня будет нежарко, впрочем, как и вчера. Любимые тюльпаны Паулы еще не раскрылись, плотно сжатые лепестки тщательно скрывали от любопытных глаз внутреннюю красоту. Как бы она хотела иметь возможность так же спрятаться!

Еще этот чертов Кристоф Сен-Джайлс со своими постоянными намеками и приступами то внимания, то равнодушия. Почему она постоянно думает о нем?

Паула закрыла лицо руками. Она не видела его уже более двух дней. После того как они, крепко обнявшись, скрылись от преследователя, он едва коснулся — да, именно коснулся — холодными губами ее щеки, когда они прощались у дома Анны и Бенно.

— Спокойной ночи, Паула, — произнес он, надевая пиджак. — Спасибо за прекрасный вечер.

Дежурная фраза резала слух. В этом вечере не было ничего, что можно назвать «прекрасным», но Паула решила воздержаться от комментариев, чтобы не нарушать всей официальности, которую предпочел Кристоф.

Что он имеет в виду под словом «прекрасный»? По дороге домой Паула всячески пыталась разговорить Кристофа и узнать, что его так испугало.

«Забудь», — только и повторял он. От этого слова ее начинало тихонько трясти. Господи, как же ей все надоело!

Паула направилась в большой дом. Долгожданное воскресенье стало ужасным днем, полным невзгод и волнений. Она вновь стала обдумывать произошедшее, втайне надеясь, что Кристоф позвонит или заедет. Вчера ей было еще хуже. Сначала Пауле пришлось пережить допрос Лукаса, затем постоянные замечания Виктора по поводу множества мелких ошибок, и в конце дня ее совершенно вымотал разговор с Кирстен Гауда, которую она застала плачущей в комнате для персонала. Единственным светлым пятном в череде мрачных событий был обеденный перерыв. Паула отправилась выбирать себе велосипед, что делала уже несколько дней подряд.

Теперь он, такой блестящий и черный, ждал ее в подвале дома Колей. Паула еще не очень уверенно чувствовала себя на своем железном коне, поэтому выезжала из дома в семь, что на час раньше обычного времени ухода на работу. В эти часы улицы еще пустынны и девушка чувствовала себя спокойнее. Кроме того, Паула хотела приехать в офис немного раньше сослуживцев, чтобы поговорить с Кирстен. У миссис Гауда были неприятности, причину которых Паула хотела выяснить и по возможности помочь коллеге.

Она с трудом выкатила тяжелый велосипед из помещения за кухней. Со стороны привычка голландцев строить ввысь в целях экономии земли может показаться милой и интересной, но жить в таком доме не всегда удобно.

Паула старалась двигаться ближе к стене дома, чтобы не уронить свое новое транспортное средство. Бог мой, неужели она когда-то сможет с легкостью им управлять?

— Вперед, — приказала себе Паула. — Многие в Амстердаме ежедневно рискуют повредить руку, ногу или даже свернуть шею, но остаются живы и здоровы. И ты сможешь, Ренфру.

Велосипед нужен был ей и еще по одной причине: если она не будет давать своему телу хоть какие-то нагрузки, то скоро вообще перестанет двигаться.

Поравнявшись с гостиной, Паула услышала приглушенный возглас. Звон, затем тихое шарканье и что-то еще. Всхлипывания? Паула аккуратно поставила велосипед и на цыпочках подошла к дверям комнаты. Мадлен обычно не приходит так рано, а чета Коль редко спускается вниз раньше восьми.

Но кто-то же там плачет.

Паула вновь услышала звон, как ей показалось, посуды и запах свежесваренного кофе. Паула прислушалась к рыданиям за дверью. Это Анна пила кофе и плакала, хотя должна была спокойно спать в своей постели. У девушки похолодели ладони. Она не может просто так уйти, не узнав, что произошло. Однако неудобно врываться в комнату, Анна может быть недовольна, что ее застали в такой час плачущей в гостиной.

— Анна, — раздался голос Бенно, и Паула отпрянула назад. Поколебавшись несколько мгновений, она собралась уходить. Не стоит совать нос в личные дела хозяев дома. Ее это не касается. Бенно не для того говорил по-голландски, чтобы их подслушивали.

— Говори по-английски, Бенно, — попросила супруга.

Паула вздрогнула, услышав эти слова. Она даже оглянулась, словно Бенно и Анна могли ее видеть. Дверь в гостиную была немного приоткрыта, на пол падала полоска света.

Паула затаила дыхание и ждала, когда ее окликнут, соображая, как объяснить свое присутствие.

Бенно опять что-то сказал по-голландски.

— Мадлен может сегодня прийти раньше, — ответила Анна дрожащим голосом. — Прошу тебя, говори по-английски. Не хочу, чтобы кто-то из прислуги слышал наш разговор. Мадлен не должна ничего знать, мы можем не заметить, как она придет.

— Да, да, конечно, — ответил муж. Раздались шаги, вероятно, Бенно прошел в другой конец комнаты. — Не знаю, сколько это еще продлится, любовь моя. Постарайся быть сильной, умоляю, ради меня.

Паула слегка расслабилась. Супруги ее не заметили. Девушка боялась пошевелиться, мечтая оказаться вместе со своим велосипедом где-нибудь во дворе. Пожалуй, лучше всего начать шуметь, чтобы дать понять, что она только вышла в коридор. Паула открыла рот, чтобы поздороваться, но никак не могла решиться издать хоть звук.

— Все должно сработать, Анна. Вот увидишь. — Бенно ходил из угла в угол. — Кристоф хороший парень и желает нам добра.

— Ты так в этом уверен? — Резкий тон Анны поразил Паулу.

— Ничего другого нам не остается, — ответил Бенно. — Лишь бы мне удалось убедить его, что я прав. Филипп Меттер уже устал от всего происходящего, я знаю. Но Кристоф пытается вытянуть из меня все больше и больше информации о людях. Он не говорит, удалось ли ему что-то найти, подозревает ли он кого-то, но я уверен, что преступник среди нас.

Анна опять зарыдала.

— Мы не можем отправить Кристофа домой? — проговорила она сквозь слезы. — Пожалуйста, Бенно, скажи ему, что нам не нужен кредит, скажи, что мы и без него справимся.