421-ый подумал: "Какие же все-таки Древние - звездные Гиганты. Равные самим силам природы. Интересно, как искин тороида прореагирует на мощные расщепляющиеся материалы находящиеся у меня. Вполне вероятно что меня атакуют на подлёте. Мой скафандр, конечно защищен максимально возможно, но вряд ли этого достаточно против мощи Древних".

  Зона Древних. 0,02 жизненного периода (30 минут) до контакта с чужим объектом.

  -К охраняемой зоне приближается чужой объект, с одним разумным. Все устройства пассивны, программируемых устройств нет, - пришло сообщение от искина координирующего работу наружных сканеров.

  - Принято, - пришло подтверждение от Главного Искина базы Галактического портала Древних, который вот уже 100 стандартных планетарных циклов( цикл - год) находился в режиме бодрствования. За пределами охраняемой зоны находился чужой объект, космический корабль Выродившихся, примитивная техника. Но как говорил создатель Искина, его Отец: "Для самой сложной техники, нет ничего опасней примитивной дубины".

  И опыт более чем длительного функционирования Искина (около тридцати тысяч циклов) это подтверждал.

  -На объекте обнаружены ядерные расщепляющиеся материалы большой мощности в количестве опасном для штатного функционирования оборудования портала, - пришло новое сообщение.

  - Режим максимальной защиты. Активировать нейтринный пульсар на два импульса и по готовности облучить чужие объекты, мощностью в один и сто стормов,- командовал Главный Искин.

  - Выполнено, - доложил искин оборонительного комплекса базы. -Теперь в скафандре и корабле останутся только конструкционные материалы, но вот живые существа прекратят функционирование.

  -Они нам не нужны ни живые, ни мертвые. Но все же, младший, проконтролируй объекты.

  - Выполняю. Обнаружены два разумных существа с летально поврежденным биоресурсом. У первого объекта обнаружен портальный ключ-активатор, у второго имплант жизни Отцов. Оба устройства задействовали режим записи полной ментокопии личности. На первом объекте обнаружена метка Древних в 11 единиц сродства. У второго объекта почти 750 единиц сродства. Это прямой потомок Отцов.

  - Принял.

  Теперь сработка режима ментозаписи была предельно ясна. Геном Древних, восстанавливающийся даже в клонах и метка (количество латентных генов Древних у человека) Древних - активировали процесс ментокопирования личности предусмотренный в случае смерти. Сейчас для нас главное восстановить функции наследника Отцов в максимально возможном объеме. А уже он будет решать, что делать с ментокопией выродившегося.

  421-й за 0.02 жизненного периода до объекта.

  Ну что же, до тороида осталось менее двух сотых периода и сейчас все будет ясно. "На всю оставшуюся жизнь..." Вседержатель и откуда последнее время все это лезет в голову. Ну вот и дождался - пассивный детектор фиксирует нарастающие нейтринное излучение. Это издец...

  Активировалась закладка цепочки мыслеобразов, заложенная в сознание реципиента спецом Ордена Риноко - 10 лет функционирования, 13-я зона Древних, слово на родном языке, артефакт Древних. И импульс(слепок) ментокопии личности сформировался в полном объеме. Как с земной памятью, так и памятью цифровика. Это общее сознание было записано артефактом Древних и наступило Ничто.

  Это уже во второй раз, успел подумать Алексей Ильич.

  Глава 2 Отрочество.

  Город Южно- Сахалинск. 1961 год.

  Вот и в нашей размеренной жизни наступило время перемен и события понеслись галопом.

  Сначала денежная реформа января 1961 года заставила задуматься сахалинцев. Ранее они получали тысячи, а после реформы стали получать сотни рублей. И хотя цены тоже снизились в десять раз, осадочек остался. Мысли о том, что всех денег не заработаешь, а жизнь проходит и деньги уходят - витала в воздухе.

  Батя, будучи апологетом бухгалтерского учета, относился к вложениям и прибыли со свойственной финансистам серьезностью. И поэтому решил "отбить" регулярно возимые деликатесы в Москву. Которые заочники Дальнего Востока распределяли, от сессии к сессии, среди профессорско-преподавательского состава Плехановки.

  Уже весной 1961 года отец решил, что нужно приобщаться к мудрому и вечному - к науке. Он "организовал" себе аспирантуру и комнату в малосемейке общежития Московского института народного хозяйства им. Г.В. Плеханова. Мозгов для учебы у него всегда хватало. Что подтверждала и мама, когда находила его заначки от премий: "Лопух лопухом, но хитрый." Хотя нужно отметить , что приятелям он не задумываясь отдавал тщательно лелеемую заначку в долгосрочный долг. Часто растягиваемый на годы.

  Меня решили оставить на попечение Евгеши и Семеныча, учитывая, что я заканчивал 8-ой класс. Ведь вчетвером в одной комнате было совсем не комфортно. Хотя, в то время, в этом не было ничего особенного. А так как нет ничего более постоянного, чем временное - я остался на Сахалине еще на три года.

  Как-то, будучи в депо у Семеныча, я увидел как работает токарь на токарно-винторезном станке ДИП - 200 и был заворожен выверенной моторикой движений мастера, льющейся стружкой и мощным гулом хорошо отрегулированного механизма. Песня. А где-то на краю сознания мелькало видение, как я стою у станка и вытачиваю...оружейный ствол. Все-таки первая любовь, это навсегда.

  Далее я действовал просто, но сильно. По окончанию 8-ми летней школы, я не стал оформляться в среднюю школу, а забрал документы и поступил учеником слесаря ремонтника в механический цех железнодорожного депо. Родители были далеко, а Семеныч..., что Семеныч. Можешь - делай, этот простой принцип был и ему близок. Оформиться на работу в цех было очень не просто. Малолеток не любили принимать на работу, тем более в тринадцать лет. Они работали укороченный рабочий день и за ними был необходим повышенный контроль. Да и много из-за чего еще. Однако Семеныч, со своей бригадой, был в авторитете у руководства цеха и меня взяли в его бригаду ремонтников. Конечно под личную ответственность бригадира.

  Евгения Николаевна, к тому времени законная жена Семеныча, ни о чем не догадывалась почти полгода. Ввиду того , что укороченный рабочий день позволял замести следы моей трудовой деятельности. А учеба в вечерней школе рабочей молодежи была сменной. А потом, по ее словам:"Паровоз ушел, а чумазые кочегары остались и их нужно было кормить".

  Кстати, Семеныч при регистрации брака взял фамилию жены и теперь именовался Колесовым Семен Семеновичем. Это с его то азиатской физиономией. Но никто даже не шутил, его уважали и опасались одновременно. Семеныч был суровый и справедливый мужик. Жесткий человек слова и дела и в то же время полный женин подкаблучник. Парадокс. Спорные разногласия с супругой он решал исключительно долговременной осадой и никогда штурмом или напором. Зато в бригаде был жестко требователен к дисциплине, качеству и обещаниям.

  А вот огнестрел я все-таки слепил, из материалов выкинутых на свалку частей паровозов. Из этих материалов было что выбрать.

  На втором году работы я мог встать за любой станок цеха и выполнять не сложную работу на уровне 3-го разряда. Постоянный ремонт и профилактическое обслуживание изношенного цехового оборудования, позволяло эффективно усваивать теоретические знания по устройству станков. А участие в пуско-наладках давало опыт работы на станках и возможность "почувствовать" станки. И так же "набить руку" на стандартных операциях, изготавливая пробные детали. Все это давало мне возможность не гнать брак, правда и до производительности штатных станочников было далеко.

  К концу второго года работы, я мог нагло подойти к любому станку, прислушаться к звуку его работы и заявить, мол что-то там не так шумит и нужно отрегулировать. Как правило, по окончанию смены станок оказывался в моем распоряжении, для срочных наладочных работ. Так сказать. Вот уж истина истин - сначала работаешь на свой авторитет, потом он работает на тебя. Так я и сделал стрелялку, гладкоствольную 36 калибра под металлический патрон. Ствол ружьеца был с получоком и длиной 30 калибров. Уже позже я сделал переломку с винтовочным стволом и тоже под патрон 36 калибра. Гильзы и пули вытачивал сам, а вот сделать нарезы в стволе - так и не смог. Пришлось использовать, обрезанный на половину, ствол от драгунки образца 1891. Много мосинок осталось в неиспользованных японцами трофеях войны 1904 года. Это стрелковое трофейное оружие, дважды переходило из рук в руки и его части нередко попадались на свалках металлолома.