В самом центре Бирмы на берегу реки Иравади лежит мертвый город Паган. В течение двух с половиной веков (1044–1287 годы) Паган был столицей первого бирманского государства, одним из крупнейших городов средневекового мира. По имени его бирманская средневековая империя известна под названием Паганское царство.

Дорога к Пагану идет вдоль Иравади по плоской равнине среди невысоких крутых холмов, вершины которых украшены белыми пагодами. Равнина поросла кактусами, редким кустарником, и кое-где к самой дороге подступают рощи масличных пальм. Места здесь сухие, жаркие, воды мало, и потому крестьяне в основном выращивают не рис, как в южных областях страны, а арахис, перец и другие засухоустойчивые культуры. Неподалеку от города за холмами заканчивается сооружение большого ирригационного комплекса Чемоутау, водохранилище которого оросит многие тысячи акров пустующих земель. На горизонте возвышается синяя величественная гора — потухший вулкан Поупа, испокон века священная гора для бирманцев. За рекой холмы подымаются грядами и, постепенно повышаясь, переходят в Чинские горы.

Вот в этом краю и был основан тысячу лет назад бирманцами, а вернее их предшественниками — народом пью, город Паган. Город быстро рос — он был очень удачно расположен. Паган контролировал долину Иравади. Здесь сходились торговые пути с севера страны, с юга — от приморских городов, с востока — из долины рек Ситтана и Сальвина, с запада — с Чинских гор. В Пагане пересекались пути из других стран.

Хотя Бирма отделена от Индии, Китая и государств Индокитайского полуострова горами и лесами, издавна через ее северные районы проходили пути из Индии в Китай, существовали дороги, связывавшие ее с государством Наньчжао на северо-западе, с Лаосом и Камбоджей. С юга через Бенгальский залив и Андаманское море проникали купцы из Южной Индии, Малайского архипелага, Цейлона. И почти все эти пути так или иначе не могли миновать Паган.

Если сегодня подъезжаешь к древнему городу, то сначала на горизонте в мареве возникают голубые игрушечные силуэты храмов и пагод. Кажется, они плывут над землей, над высушенной травой, кактусами, серыми песчаными проплешинами. Их становится все больше и больше, этих голубых храмов, они охватывают горизонт полукругом, и раньше, чем почувствуешь их красоту и величие, ощущаешь удивление от многочисленности их.

Ближе, когда можно уже различить очертания храмов и пагод, удивляешься их разнообразию, богатству выдумки бирманских зодчих, подчиненной тем не менее строгим и благородным канонам. Паган, несмотря на множество храмов и пагод, — это один памятник, памятник-город. Время уничтожило деревянные части домов и дворцов, стерло краску со стен, осыпало кое-где штукатурку. Если можно привести не совсем точное сравнение — сегодня мы видим остов Пагана, но остов этот удивителен и прекрасен.

По сведениям бирманского Археологического управления, в Пагане около пяти тысяч храмов и пагод. Некоторые из них стоят такими же, какими были построены в XII веке, от других остались только кучки щебня. Но так случилось с немногими. Сухой климат долины сохранил паганское чудо.

Судьба Пагана сложилась счастливее, чем судьба его брата — Ангкора, столицы соседнего кхмерского государства, поглощенного джунглями и забытого людьми. Никто никогда в Бирме не забывал о Пагане. Последующие столицы (Паган был оставлен жителями примерно в 1300 году) строились неподалеку, на берегах той же Иравади, и корабли, поднимающиеся по реке, неизбежно целый день плыли мимо бесконечного ряда выбегающих к реке храмов. Не только жители тех деревень, что разместили свои поля и выпасы между каменных громад, но и жители всей Бирмы издавна поклоняются Пагану, и с ходом времени он превратился в город почти легендарный. Народная память сохранила имена царей и героев Пагана, перенесла их в сказки и легенды. Чанзитта и Анората, как арабский халиф Гарун аль-Рашид, перешли из истории в фольклор.

Однако подобная известность Пагана и его почитание не распространялись за пределы Бирмы. И хотя английские путешественники начала XIX века сообщали о существовании громадного мертвого города в малоизвестной Бирме, сообщения их не стали предметом широкой гласности. Нельзя сказать, что Паган тщательно исследовали и во время британского колониального владычества вплоть до достижения Бирмой независимости в 1948 году.

Рассказывая о Пагане, о значении его в истории Бирмы, в развитии бирманской культуры, никак нельзя забывать о том, что многолетняя борьба Бирмы за национальную независимость сопровождалась лозунгами возрождения национальной культуры, языка, изучения бирманской истории, и в свете этого бирманские революционеры особое внимание обращали на Паганское государство — символ могущества Бирмы. Ведь естественное развитие бирманского общества было нарушено британской колонизацией (1885–1948 годы). Бирме были навязаны выгодные для Великобритании пути экономического и политического развития, противоречившие бирманской действительности. В политическом отношении в течение многих лет Бирма была одной из провинций Индии. Экономика ее развивалась однобоко, уродливо, и страна превратилась в сырьевой придаток Британской империи.

В современной Бирме изучению Паганского государства уделяется большое внимание. В Пагане работают археологи и историки, студенты художественных училищ проходят там практику, копируя бесценные фрески, филологи и литературоведы расшифровывают древние надписи, разыскивают хроники, уходящие корнями в Паган-ский период, искусствоведы изучают многочисленные скульптуры, реставраторы трудятся в храмах, восстанавливая их прежний облик, спасая от разрушения.

Паган для бирманцев — не мертвое прошлое. Паган — символ бирманской государственности, источник бирманского фольклора, учебник для архитекторов и художников, предмет гордости каждого бирманца. Изучение Пагана, колыбели бирманской культуры и государственности, актуально не только потому, что открывает перед нами важную страницу истории человечества, но и потому, что способствует пониманию развития бирманского общества и национальной культуры, способствует дальнейшему сближению и культурному обогащению народов.

Значение Пагана трудно переоценить. Пять тысяч пагод и храмов, стоящих на берегу Иравади, представляют собой совершенно незабываемое зрелище и вызывают искреннее уважение к бирманскому народу, создавшему это «чудо света». Однако по сей день, несмотря на большое количество специальных статей, освещающих ту или иную сторону жизни Паганского государства, несмотря на существование монографий и учебников по истории Бирмы, нет еще ни одной работы, посвященной Паганскому государству, которая не ограничивалась бы политической историей его или описанием храмов и пагод. Попыткой дать общую картину Пагана и является эта книга.

Автору хотелось слить воедино то, что известно о Паганском государстве, начиная с записок путешественников и старинных хроник, кончая результатами археологических работ недавнего времени и данными расшифровки надписей, рассказать также и о государствах, которые предшествовали Пагану, — ведь он возник не на пустом месте, а родился на базе развитых, интереснейших и почти забытых цивилизаций монов и пью. Описывая храмы и пагоды, статуи и фрески Пагана, автор пользовался не только письменными источниками, но и собственными впечатлениями от посещений Пагана и других древних городов Бирмы.

Многое еще неизвестно о Паганском государстве — не все надписи найдены и прочитаны, не везде еще велись археологические раскопки, недостаточно знаем мы и об общественном строе государства, культуре его. Кое о чем приходится только догадываться. Но нельзя ждать, пока все встанет на свои места и все белые пятна будут заполнены.

Две тысячи больших слонов. Город становится легендой. Что увидел Саймс. Патер Санджермано, миссионер. «Хроника Стеклянного дворца». «Паган нас поразил». Грабитель с шестью помощниками. Губернатор пишет книгу. Разгадка тайны пью. «Низко кланяемся Вам». Они работают сегодня. Город царицы Пейктано. Паган оживает.