— Тогда что? — напряжение невольно прорвалось в голосе, ведь Дуг-Кагн, как более опытный доктор, мог заметить нечто, связанное с повторяющимися приступами. Что-то, что она пропустила.

— Ментальное излучение вашего мозга имеет такую же длину волны и сходную структуру с излучением существа совсем другой расы! — Дуг-Кагн вдруг рассмеялся и, судя по звуку, захлопал ластами. — Ай да Лу-Тан! Ай да хитрый крелл!

От знакомого, но так давно не слышанного шума, издаваемого ластами, в её сознании будто что-то щёлкнуло — и картинка сложилась.

— Синхронизация мозговых волн, конечно! — воскликнула она. — Он провел её во время процедуры омоложения, которой подверг меня по прибытии на станцию!

Крелл довольно заворчал.

— Очень хорошо! — искренне похвалил он, и Татьяна представила, как Дуг-Кагн улыбается и топорщит усы. — Синхронизация разбудила спящие прежде клетки вашего серого вещества, активировала центры дыхания и двигательной активности. Думаю, вы и сами ощущаете в себе нечто новое?

— Ощущаю, — сдержанно ответила Татьяна.

Кроме возможностей, связанных с задержкой дыхания и со странным, не поддающимся логическому объяснению, многомерным восприятием пространства, она явственно ощущала позднейшее вмешательство чуждой враждебной воли. Вопрос едва не сорвался с языка. Но просьба о помощи, желание рассказать о произошедшем в околопланетарном пространстве Земли, так и остались невысказанными, словно некто судорогой свёл губы, заставив онеметь. От удивления Татьяна привстала в Икринке, резким движением сбив сканирующую программу с толку.

— Вы устали, Лу-Танни, понимаю! — тут же отреагировал крелл. — Можете быть свободны — я возвращаю вам Управляющий Разум. Данные сканнинга я просмотрю ещё раз завтра и, возможно, буду настаивать на том, чтобы вы легли на профилактику. Независимо от моего вердикта, отдыхайте, как можно больше. Сделайте перерыв в обучении на десяток циклов Лазарета — считайте это врачебной рекомендацией! А вот плавать вам я не только не запрещаю, но настоятельно рекомендую. Вы еще не пробовали заснуть в воде?

В голосе крелла промелькнули лукавые нотки. Резкий шлепок ластами — и связь прервалась. Татьяна недоумённо ощупала собственные губы, подбородок, гортань. Отчего она в подробностях озвучила Тсалиту факт ментальной атаки, но не произнесла и слова, пытаясь рассказать креллу о произошедшем?

Тяжело вздохнув, вылезла из Икринки и отправилась в свой сектор. Когда-нибудь, следуя совету Дуг-Кагна, она попробует уснуть в воде. Не скоро, позже, когда новые способности, разбуженные Учителем, позволят ей задерживать дыхание на более долгое время. А сейчас её ждут лягушата, чьи глаза сонно моргают в темноте, тяжесть собачьего тела в ногах и похрюкивающий Шуня, устраивающийся под подушкой. Несмотря ни на что этого было вполне достаточно, чтобы заснуть в собственной кровати со счастливой улыбкой на губах.

Жизнь на станции потекла своим чередом. Около десяти станционных циклов Татьяна «бездельничала» по настоятельной рекомендации Дуг-Кагна. Связавшись с ней на следующий день, крелл уточнил, что профилактика в Икринке Татьяне не потребуется в связи с вскрывшимися обстоятельствами синхронизации её разума с разумом Лу-Тана и последующей активацией жизненных функций. Однако он строго настрого приказал отдыхать, используя для этого все возможности станции. Указание контролировать отдых Хозяйки лазарета было дано и Управляющему Разуму. Поэтому, как Татьяна ни пыталась активировать Икринку для ежедневных операций — та оставалась спящей. Однажды, выругавшись в сердцах, Татьяна услышала в сознании странный звук и застыла в удивлении. Ей показалось, или Э, действительно, хихикнул?

Ларрил выходил на связь с завидной регулярностью, но разговаривали они исключительно дружески, стараясь не терять той легкости общения, которой их отношения отличались всегда, и которая стала истаивать, когда оба поняли, что значат друг для друга больше, чем друзья.

Татьяна потихоньку изучала данные, присланные Гру-Хаком. Создавалось впечатление, что первоначальная формула сыворотки подверглась сильным изменениям. Но с какой целью? При жизни Д-Хака было выращено около пяти тысяч штаммов, разница между которыми иногда была всего в одну молекулу. Ученый словно просеивал песок — методично и планомерно сужая круг поисков, до тех пор, пока не пришел к конечной формуле сыворотки, той самой, что была указана на каждом инъекторе с голубой жидкостью, упакованном в контейнеры по двенадцать штук.

Прозвучавший сигнал вызова застал её в Лаборатории. Татьяна, распотрошив один из инъекторов, поместила опытную гванту сыворотки в СКАР-камеру, пытаясь идти от обратного — из конечного результата вывести первоначальную формулу, используя данные о промежуточных штаммах, полученные от Гру-Хака.

Она с сожалением отключилась от Э, глазами которого рассматривала формулу «живьём», и поспешила в смотровую. Совершенно незнакомый корабль подходил со стороны межпространственного перехода, дружески вымигивая швартовочные позывные на скошенной передней панели носа. Формой незнакомец напоминал египетскую пирамиду с обрубленной верхушкой, поставленную на бок, сложен был из воронёных блоков неизвестного Татьяне материала — гладких и маслянисто блестящих, но, тем не менее, чем-то напомнивших ей веганский флагман.

Э вывел экран вызова на стену смотровой. На Татьяну смотрел такай — второй такай, виденный ей в жизни. То, что это был не Иф-Иф, она поняла сразу — по краю подвижного носа пришельца расплылось неровное чёрное пятно, делавшее нос похожим на розовую сыроежку с прилипшим к ней листиком. Тёмный насмешливый взгляд совсем маленьких глаз колол, как иголочки.

Такай приветливо завертел ушами и носом.

— Доктор Лу-Танни, Уиффуинувфунфуи рад знакомству с вами! Дуг-Кагн должен был сообщить вам о моём визите! Можете звать меня Уиффуи, я не решу обижаться — ведь ваши голосовые связки закреплены…

— …Не в тех зонах турбулентности воздушного потока, — улыбаясь, довершила Татьяна Викторовна.

Нос Уиффуи моментально «сделал стойку».

— Вы встречались с такаями? — удивился он и пояснил. — Наша раса немногочисленна, а в этой части галактики её представителей и вовсе мало. Такое совпадение событий стоит считать хорошим знаком!

Татьяна согласно кивнула.

— Я жду вас на станции, Уиффуи!

Через положенное время гость переступил порог первой шлюзовой. Радующийся посетителю Бим дружелюбно обнюхал протянутый к нему нос с чёрным пятнышком, сделал попытку лизнуть, и первым поспешил на кухню — знал, хитрец, что с прибывшими вначале пьют чай и ведут неспешные разговоры, во время которых псу перепадают вкусные кусочки.

Татьяна уже не удивилась, когда такай одним прыжком перескочил разделявшее их пространство, обхватил её руки хвостом и потряс в приветственном жесте.

— Я — штатный механик Института Лазаретов на перекрёстках миров, доктор. Прибыл по указанию руководства, чтобы установить на станции новый режим защиты. Когда я могу приступить?

Немного ошарашенная энергичностью такая, Татьяна пожала плечами.

— Вы можете приступать немедленно, но, по традиции станции — гостей и пациентов, если позволяет состояние последних, угощают чаем!

Такай распустил петлю хвоста, заинтересованно оглядел Татьяну с ног до головы.

— Какая ленивая традиция! — весело заявил он. — Но я подчинюсь ей с удовольствием. Если только чи-ай не означает игру в ннанэк — её я не ощущаю!

— Ох, нет! — рассмеялась Татьяна. — Мне ннанэк не по силам — у меня пространственный кретинизм! Мне до сих пор не понятно, как можно равномерно разместить на трёх плоскостях четыре вида ракушек…

— Используя пятое измерение, полагаю! — улыбнулся такай. — Ведите меня, доктор, к этому чи-аю!

Однако чая такаю выпить так и не довелось. Едва Уиффуи вошёл на кухню — отчаянно завертел носом и одним прыжком очутился у контейнера, где Татьяна хранила заветный пакетик с кофе.

Засунув нос в мгновенно вскрытый пакет, направив туда же взгляд и уши, Уиффуи оживлённо забил себя по бокам розовым хвостом.