Изготовление ковра требует напряженного труда в течение долгих месяцев. Но и после того как ковер соткан, его еще не пускают в продажу. Чем мягче ворс, тем выше качество ковра. Поэтому, прежде чем он идет в магазин, ковер подвергают «истязанию»: бьют, колотят, мнут. Эта «экзекуция» также требует немалого труда. Между прочим, если вам случится посетить Иран и оказаться свидетелем того, как дорогу перед вашей машиной устилают коврами, не обольщайтесь: несмотря на исключительное гостеприимство иранцев, в данном случае ковры бросают под машину не ради приветствия, а просто для того, чтобы сберечь физическую силу.

Трудно с чем-либо сравнить впечатление, которое производит восточная лавка керамиста. Может быть, с красочным праздничным фейерверком. Множество изделий, переливающихся всеми цветами радуги, изящество и фантастичность их декоративного оформления, несметное богатство форм и композиций — все это поражает и надолго приковывает внимание. С этим удивительным миром прекрасного можно встретиться на улицах Тегерана, Кума, Мешхеда, Шираза, многих других больших и малых городов и даже в крохотных селениях, затерянных в горах или в знойной пустыне.

Но нигде я не видел такой редкой коллекции керамики, как в лавке Хосейна Саршара, на рыночной площади Рея, древней столицы иранского государства, — города, до сих пор сохранившего черты средневекового Востока. Здесь были вазы, кувшины, блюда, чаши, светильники, кальяны, фигуры животных и многие, многие другие предметы искусства и домашней утвари.

Рядом с лавкой в лучах яркого солнца ослепительно сиял золотой купол мечети Шах Абдоль Азим. На просторный двор мечети через широкие железные ворота, над которыми висела надпись «Иноверцам вход воспрещен», шли на молитву правоверные мусульмане. Женщины закутывали лицо чадрой. Через площадь проезжали конные двуколки, заменившие здесь дорогие такси. Шумными ватагами проносились босоногие ребятишки. Резали плаза ярко освещенные и украшенные зеркалами ювелирные ряды. Праздником красок манили к себе ковровые магазины.

Стоял жаркий июльский день. Но в лавке Хосейна Саршара было сносно. Побрызганный водой земляной пол отдавал сыростью. Прохладой веяло от толстых глинобитных стен. Хозяин лавки, человек, всю свою жизнь посвятивший гончарному производству, долго и восторженно рассказывал об искусстве народных мастеров, об особенностях персидского орнамента, о нелегком, но почетном и уважаемом труде гончара.

О, — говорил он, — еще много веков назад великий поэт Востока Руми сказал: «Глина в руках человека становится золотом».

С незапамятных времен процветает в Иране гончарное производство. Самые ранние глиняные изделия, найденные на территории страны, относятся к III тысячелетию до нашей эры. Своего расцвета персидское керамическое искусство достигло в X–XII веках. Именно в это время начали изготовляться в Рее кубки, чаши нежно-голубого тона с рельефным орнаментом и покрытые глазурью. Были внедрены в производство многие другие новшества. Западные путешественники, посетившие Иран в XVII веке, отмечали в своих записках, что «глиняные изделия являются самым прекрасным продуктом этой страны».

Славу персидской керамики приумножил затем Исфахан. Его ансамбли мечетей, облицованных плиткой и мозаикой небесного цвета, стали огромной притягательной силой для любителей прекрасного, исследователей народного творчества и просто туристов. Голубые купола, соперничающие, как любят повторять иранские поэты, с самим небосводом, сделали небесный цвет основным, самым любимым в городе. Недаром Исфахан называют сейчас городом голубой керамики.

Из поколения в поколение передается искусство народных мастеров. Есть в Иране даже своего рода заповедники гончарного производства, вроде священного для мусульман города Кума, где бережно сохраняются и оберегаются секреты древнего ремесла, куда не допускаются веяния нашего машинного века.

Проникновение в Иран в конце прошлого, особенно в начале нынешнего, века западноевропейских товаров нанесло серьезный удар иранскому, в том числе гончарному, производству. Не выдерживая конкуренции, старинные цехи, мастерские приходили в упадок. В последние годы иранские власти, художественная общественность принимают меры по возрождению этого древнего искусства. В районах его традиционного развития создаются кооперативы, которые оказывают помощь народным мастерам в получении денежных ссуд и материалов, а также в сбыте готовой продукции. В Тегеране и других крупных городах страны открыты государственные магазины по скупке и продаже изделий ремесла. Для овладения секретами технологии гончарного производства при министерстве культуры и искусств создана специальная мастерская. Организуются выставки керамических изделий. Их цель — не только познакомить население с достижениями народных мастеров, но и привлечь внимание широкой общественности к этой важной отрасли иранской культуры.

Сейчас в крупных центрах производства керамики совершенствуются обжиговые печи, исследуются новые химические краски. Ведутся поиски новых форм изделий и их декоративного убранства. Гончарное ремесло, впитывая лучшие достижения прошлого, учитывая современные требования, снова становится неотъемлемой частью искусства Ирана.

В конце 1969 года в Тегеране состоялся Второй ежегодный фестиваль национального искусства. В нем приняли участие народные ансамбли и музыкальные коллективы, Тегеранский симфонический оркестр. В ряде городов страны были открыты выставки прикладного искусства, на которых демонстрировались костюмы различных народностей, образцы национальной вышивки, ковры, изделия из камня, металла, дерева, другие предметы ремесла.

Концерты, проходившие в Театре имени Рудаки, привлекли большое внимание любителей музыки и танца. Открывший фестиваль Тегеранский симфонический оркестр исполнил произведения современных композиторов Ирана, в том числе балетную музыку Ахмада Пажмана, музыкальную поэму Хушаньга Остовара «Ночь Хайяма». Поэма навеяна четверостишиями знаменитого поэта. В музыке Остовара нашли отражение традиции музыкального искусства Ирана.

С программой народных песен выступил Тегеранский хор. Большой успех выпал на долю танцевальной труппы Национальной организации народного искусства, которая показала ряд оригинальных танцев Курдистана, а также туркменские танцы провинции Хорасан, на северо-востоке Ирана. Национальные песенные и танцевальные мелодии были исполнены симфоническим оркестром Театра оперы и балета. Солисты оркестра, играя на национальных музыкальных инструментах, существовавших еще много веков назад, познакомили слушателей с богатой музыкальной культурой народов, населявших Северо-Восточный Иран в XII веке. Старинные песни исполнили вокалисты.

Как отмечала иранская газета «Кейхан Интернэшнл», «исполнением старинных песен певцы и аккомпаниаторы создали в зале такую удивительную атмосферу, которую нынешние авангардисты в Европе и Америке уже на протяжении десяти лет пытаются уничтожить». «Красота и оригинальность иранской музыки и танца заключаются в том, — добавляет газета, — что они не отделены от самой жизни, а тесно с ней связаны».

Начиная с 1968 года смотры народного и профессионального творчества стали традиционными. Они являются частью усилий художественных кругов и общественности страны поднять значение национальной культуры, возродить некогда процветавшие, а потом забытые области иранского народного искусства. Есть и другая немаловажная сторона фестиваля. В связи с широкой пропагандой в стране различными западными органами печати и «культурными» организациями ультрамодных течений в искусстве и литературе передовые слои интеллигенции рассматривают популяризацию народного творчества как преграду на пути проникновения в страну модернизма.

Организованная в Тегеране выставка образцов каллиграфии привлекла большое внимание жителей иранской столицы. До сих пор такого рода выставки в стране не устраивались. Ее открытие расценено как стремление Ирана возродить этот оригинальный вид иранского искусства, который с конца прошлого века стал терять свою популярность.