Около половины пятого пополудни на улицах больших городов Австралии можно наблюдать группки подростков, возвращающихся из школы. Насколько свободно и приятно выглядят мальчики в своих школьных костюмах, в покрое которых чувствуются британские традиции, настолько школьная форма девочек лишена всякой привлекательности. Строгий синий или черный цвет — от шляпки до хлопчатобумажных чулок — вносит какой-то диссонанс с залитыми солнцем улицами.

Прибывших из Европы иммигрантов удивляет, что школьная программа в Австралии не перегружена наукой. Система школьного обучения представляет собой своеобразное смешение британских и американских идей в этой области. Странным, в нашем понимании, является правило, в силу которого выйти замуж для учительницы — значит потерять работу. Лишь в последнее время штат Новый Южный Уэльс отказался от этого правила, да и в других штатах хроническая нехватка преподавательских кадров тоже привела к более мягкой его интерпретации. Так что со временем дело, возможно, дойдет до полного его искоренения. Заработная плата учительницы в Австралии составляет всего лишь девяносто процентов от той, какая полагается учителю-мужчине с таким же стажем и такой же квалификацией.

Насколько различно оценивается и постоянно подвергается обсуждению уровень обучения на низших ступенях, настолько единодушно, как я слышал, всеобщее мнение о том, что высшие школы дают студентам необходимые знания и надлежащим образом готовят их к работе по специальности. Особенностью высшего образования в Австралии является преобладание вечернего обучения. Одна треть слушателей — уже работающие люди, которые получают более высокую квалификацию. Значительный упор делается на тесный и постоянный личный контакт между лекторами и студентами. Поэтому ученым остается немного времени на личную исследовательскую работу. Скорее всего, именно по этой причине Национальный университет в Канберре ведет прежде всего научные исследования, представляя собой в одно и то же время и Академию наук, и ведущее высшее учебное заведение страны.

В пределах начальной школы обучение ведет только один учитель. Так, в небольших поселках или просто в группе из нескольких домишек, вдали от железнодорожной станции или шоссейной дороги, собирается до двух десятков детей различного возраста. Их обучает педагог, предварительно прошедший соответствующую подготовку в педагогическом учебном заведении. Эту трудную задачу он решает с помощью старших учеников, которым предлагает обучать маленьких. Кроме того, он располагает большим и разнообразным вспомогательным материалом, подготовленным исключительно для школьного обучения такого типа. Сюда входят фильмы, в точном соответствии со школьной программой, долгоиграющие пластинки с записями уроков, радиопередачи, служащие дополнением к его урокам.

Эти школы имеют такую высокую репутацию, что в больших городах родители охотно посылают своих детей в учебные заведения с одним учителем, которые специально создаются там для прохождения им практики.

Малонаселенность огромных территорий породила еще одну особенность просвещения в Австралии, которую я имел возможность наблюдать.

Раньше считали, что до того как начать какое-либо обучение, ребенок должен получить определенные навыки, либо посещая обычную школу, либо находясь под наблюдением квалифицированного преподавателя. В 1914 году на территории штатов Виктория и Новый Южный Уэльс был начат смелый эксперимент, опровергший прежние взгляды. Детей, которые из-за какого-либо физического недостатка на могли посещать школу, а также ребятишек, чьи родители постоянно переезжали с места на место или жили в безлюдной местности, начали обучать заочно с помощью почты. Так в Австралии возникло начальное обучение по принципу «школа — почтой», без которого теперь уже невозможно себе представить просвещения в этой огромной стране. Правда, здесь следует совершенно определенно заметить, что подобный тип школы — своего рода суррогат, но это не умаляет его значения. Вспомним, что сахар из свеклы тоже оказался заменителем тростникового, когда прекратился его импорт вследствие британской блокады во время наполеоновских войн. Но в то же время никто теперь уже не назовет свекольный сахар суррогатом…

До дома, который стоит в большом отдалении от крупный центров, где-то в районе, имеющем название «Мертвое Сердце», раз в неделю добирается почтальон. В его мешке всегда есть посылка из школьного центра, где — как в известном мне случае — тридцать два преподавателя заняты по горло, стремясь утолить жажду знании тысячи трехсот семидесяти учеников, обучающихся в «классе» радиусом около двух тысяч километров. Добавлю к этому, что постоянная корреспонденция не ограничивается ознакомлением ученика со школьной программой и указаниями, как ее освоить. Ученики пишут учителю, наблюдающему за ними с расстояния в тысячу километров, о том, что они читают, советуются с ним по глубоко личным делам, о чем не хотят даже говорить своим родителям, живущим рядом с ними. Учитель хорошо помнит об интересах своих далеких воспитанников, и иногда в школьной посылке (почтовая перевозка из школьного центра производится бесплатно) для ученицы, задававшей ему много вопросов по орнитологии, оказывается какая-нибудь новая книга о птицах… Летят в обе стороны письма о будничных делах; эта корреспонденция и этот обмен мнениями значительно уменьшают чувство одиночества и затерянности, характерных для огромного материка. Кто знает, не заключается ли именно в этой, отчасти побочной, деятельности «школы — почтой» секрет ее успеха?

В Алис-Спрннгс, маленький поселок, расположенный почти непосредственно на тропике Козерога, приезжают люди, которые живут в абсолютно пустынной местности. Бродя по улицам, я на каждом шагу встречал медленно идущих путников, кожа которых была опалена солнцем. У многих из них за плечами сотни километров тяжелого и опасного пути через пустыню. Они приехали в Алис-Спрингс лишь для того, чтобы увидеть хоть каких-нибудь людей, кроме тех, самых близких, которые всегда с ними, иод одной крышей… Жители «Мертвого Сердца» с надеждой смотрят на Алис-Спрингс. Этот поселок излучает, вероятно, за одни сутки большую дозу человеческих чувств, чем город с миллионным населением в течение недели. Здесь находится местный центр Королевской службы «летающего доктора» и Радиошкола. Введение школьного обучения по радио дает возможность детям, живущим в отдаленных местах, оставаться в родном доме до пятнадцати лет, пока не приходит время профессионального обучения или продолжения среднего образования в городе. Учебная программа рассчитана на восемь лет.

В просторном здании этой необычной школы размещаются классы и самая современная радиоаппаратура. «Перед тем как начать урок, я всегда зачитываю список присутствующих в классе», — рассказывает мне миссис Мэри Мэгуд, одна из преподавательниц. II добавляет, что на каждую произнесенную ею фамилию радиоволны через долю секунды доносят отклик ученика или ученицы.

Вероятно, это самая большая в мире школа. Она занимает площадь в двести семьдесят две тысячи квадратных километров, так что ученикам здесь не слишком тесно… Ее классы не имеют стен.

Во время учебы воспитанники сидят у себя в домах, разбросанных на безлюдных просторах. Если ученик но отзывается, можно с уверенностью сказать, что он болен. Ученики этой школы очень пунктуальны и болезненно переживают каждый пропуск урока. Если как раз в это время ученику пришлось помогать отцу в буше при перегонке большого стада овец или преследовать стадо кенгуру или динго, то, чтобы не опоздать на урок, он преодолевает десятки километров на покрытой пеной лошади.

— Все это предприятие началось в тысяча девятьсот сорок девятом году, — продолжает миссис Мэгуд, — по инициативе ныне уже покойной мисс Аделаиды Митки. Ее замысел был реализован годом позже, когда в виде опыта по радио дали несколько пробных уроков. Восьмого июня тысяча девятьсот пятьдесят первого года в эфир пошел первый плановый урок, а сегодня Радиошкола общепризнанна.