— Я слушаю вас, — донеслось откуда-то из-под стола. Спустя секунду оттуда показалась растрепанная женская голова, и почти тотчас её обладательница плюхнулась в кресло оператора, натягивая на лицо дежурную улыбку. По мне, так помесь усталости, раздражения и служебного долга можно было назвать только оскалом, но женщина продолжала напрягать мышцы лица.

— Я видел объявление у вас на окне, — сказал я, и женщина тотчас расслабилась, с облегчением убирая с лица ненужную улыбку. У неё оказались черные курчавые волосы, стянутые в хвост, и блестящие черные глаза. Сейчас её лицо казалось почти привлекательным.

— Садись, — кивнула она.

Я присел на стул, продолжая рассматривать её. У неё была смуглая кожа и подтянутая, крепкая мускулистая фигура. Она была одета в джинсы и обтягивающую безрукавку, поверх которой была накинута свободная клетчатая рубаха. Было видно, что женщина не следит за собой, но могла бы быть по-настоящему красивой. Меня всегда привлекали смуглые и темноволосые женщины.

— Нам требуется мастер, — она откинулась в кресле, разглядывая меня из-под густых ресниц. — У тебя имеется опыт работы?

— Год работы инженером в институте, год на должности системного администратора.

Женщина приподняла бровь.

— Неплохо. Что-то ещё?

— Менеджер по работе с юридическими лицами, — подавил в себе вздох я. Это была моя третья и последняя работа, которая оказалась, честно признаться, мне не по плечу. Вначале я довольно шустро продвинулся по службе, заключил несколько неплохих контрактов, а потом меня повысили, но, как оказалось, работать с VIP-клиентами не так просто. Директора крупных предприятий оказались хищниками, коммерсантами экстра-класса, настоящими акулами бизнеса. Я по причине юного возраста и отсутствия уверенности в себе позорно сдавал позиции на крупных переговорах. Уволиться пришлось самому. Что ж… негативный опыт, как говорит моя мама — это тоже опыт.

— И ты ищешь работу… здесь? — похоже, женщина была по-настоящему удивлена.

— Видите ли, — я решил раскрыть карты, — Я не американец. Я из Восточной Европы.

— Понятно. Ты неплохо говоришь по-английски, — она хмыкнула, покачиваясь в кресле.

Я хмыкнул в ответ. Да уж, я говорил по-английски не в пример лучше многих американцев, которые и трех слов не могут связать без сленговых словечек и конфигураций ругательства. Создается ощущение, что на английском здесь говорят только приезжие.

— Нам действительно требуется помощь. Я работаю с помощниками, Тоби и Стиви. Владелец — мистер Джонсон, тот самый, который держит компьютерный клуб, — кивок в стену. — Заказов много, он велел найти ещё нескольких человек. Тебе действительно нужна работа?

— Условия?

— График ненормированный. Есть заказы — сидим здесь и чиним то, что наворотили хозяева со своими машинами, нет — сидим и ждем. Иногда вызывают на дом. Обычно мы здесь с утра и до обеда. Вечерние смены — это время вызовов на дом, в это время здесь только я.

— Мне подходит, — подумав, согласился я. Это место находилось не так далеко от клуба, в котором я нанялся подрабатывать охранником, я мог после ночной смены сразу идти сюда, если, конечно, хоть что-то буду ещё соображать, и уже отсюда — домой, отсыпаться.

— Штрафов за опоздание не будет, — усмехнулась женщина. — График свободный, но оплата по результату. Результат и старание оцениваю я. Оклад — пятьсот долларов в неделю, два дня выходных. Испытательный срок — неделя, плачу четыреста. Согласен?

— Д-да, — медленно кивнул я. Моя смена в клубе была во вторник, четверг, пятницу и субботу. Если я повешу на себя ещё и это… Впрочем, попробовать было можно.

— Тогда жду тебя завтра в девять утра. Давай запишу твоё имя, — женщина взяла ручку и вопросительно уставилась на меня.

— Давайте я лучше сам, — я взял стоявший в специальной подставке карандаш и почти каллиграфическим почерком вывел собственное имя и фамилию, чтобы легче было читать.

— Олег Грозный, — медленно прочитала она. А затем подняла на меня глаза и улыбнулась. На этот раз широко и абсолютно откровенно. — Ты откуда?

— Россия, — в очередной раз покорно соврал я.

— Россия, — повторила женщина. Затем аккуратно переписала имя себе в блокнот и подняла на меня жгучие черные глаза. — Я тоже иммигрантка, в третьем поколении. Мой дедушка переехал сюда из Испании. Кира Каррера.

— Мисс Каррера?

— Просто Кира, — отмахнулась она. — Ты — Олег, я правильно читаю?

— Правильно.

— Отлично, — испанка в третьем поколении кивнула. — Какой номер твоей грин-карты, Олег?

— В посольстве мне выдали разрешение на работу. Я здесь на три месяца.

— Паршиво, — задумчиво проговорила Кира. — Я не знаю, как там у вас, у нас зарплату платят чеком, раз в неделю или раз в две недели. Если не хочешь платить комиссию конторам по обналичке, тебе лучше открыть банковский счёт. Обналичивание чека в банке может занять несколько дней. У зарекомендовавших себя клиентов часть суммы может быть доступна сразу, но для этого нужно иметь хорошую кредитную историю.

— Черт, — расстроился я. По правде сказать, в такие тонкости меня в посольстве не посвящали. Фирма, устраивавшая конкурс, тоже деликатно промолчала.

— Черт, — согласилась Кира. — Давай подумаем вместе. Счет в интернете на веб-мани у тебя есть?

— Есть! — обрадовался я.

— Вот только у тебя могут быть проблемы здесь с их снятием со счета.

— Я решу эту проблему, — решение пришло на ум мгновенно. Пусть платят мне на счет, а обналичу я их уже дома, на Украине.

— Здорово. До завтра, — Кира поднялась с кресла, не стесняясь меня, потянулась и откровенно зевнула. — Выспись хорошенько.

— Ты тоже, — я улыбнулся и покинул комнату, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Мне фантастически везло! Многим вновь прибывшим иммигрантам и гастарбайтерам, приезжей рабочей силе, нелегко найти работу. Безработица в среднем по Америке составляет почти семь процентов, что в абсолютных цифрах превышает девять миллионов человек. А ведь это лишь с учетом легальной рабочей силы, подавшей ходатайства на пособия по безработице! Я реально смотрел на ситуацию, приезжая сюда, и рассчитывал на что-то вроде грузчика, но я определенно ступил на полосу удачи. Конечно, в погоне за двумя зайцами я мог лишиться обоих, но я всегда могу сделать выбор. Работа в клубе принесет больше денег, но шансы остаться в живых выше в безопасном офисе под администрированием Киры Каррера. Я подумал, что Чикаго начинает мне нравиться.

В таком радужном настроении, дожевывая свои сэндвичи, я дошел до метро, с легкостью влился в плотный поток прохожих и даже сумел вовремя сойти на знакомой остановке. На улице было уже абсолютно темно, её освещали только редкие фонари и свет рекламных стендов, и здесь, в рабочем квартале, их яркость и количество зрительно и резко уступали тем, что в центре. Вообще тут множество контрастов. Богатство и роскошь рядом с кричащей нищетой считалось нормой. Здесь были районы для богатых и районы для бедных, районы чернокожих и множественные объединения этнических единиц. Краем своего розового детства я помнил иллюзию равенства, которую давал нам Советский Союз, никого не оставляя обиженным или обделенным. И даже если это была иллюзия, зато какая красивая!

До дома я шел в темноте по подозрительно притихшим улицам, по которым спешили в свои квартиры сосредоточенные чикагцы. Я сделал крюк, увидев впереди сияющую вывеску супермаркета, и в том же приподнятом настроении зашел внутрь, накупив товаров первой необходимости. Несколько упаковок чая, батон хлеба, корм вроде дешевой вермишели и заварных супов, несколько уже знакомых мне булочек и — исключительно чтобы побаловать себя за превосходно прошедший день — банку маринованных грибочков. Есть на свете вещи, которыми я не делюсь. Священная банка с грибами относилась к ним.

У подъезда, против ожиданий, привычной компании не оказалось, и я без задержек поднялся к себе на этаж. Зайдя в квартиру, я услышал, как на кухне жарят что-то безумно аппетитное, судя по запаху, и прошел туда с полными пакетами еды.