Мой клиент придвинул поближе столик на резных ножках, установил сундучок, откинул крышку. Аккуратно расстелил салфетку. Покопался в недрах сундучка, и принялся вынимать оттуда разные металлические предметы. Блестящие затейливые штуковины позвякивали, укладываясь рядами на салфетке.

– Что вы собираетесь делать? – спросил я.

Господин Поль помолчал, выкладывая на салфетку последний предмет. Отстранился, любуясь результатом. Поправил выбившуюся из ряда деталь. Вздохнул, удовлетворённый получившейся картиной, и наконец взглянул на меня.

– Тебе выпала редкая честь – возможность послужить науке, – сказал он, изогнув губы в подобие улыбки. И отвернулся, считая вопрос исчерпанным.

Я попробовал освободиться. Не получилось.

– Какую науку вы собираетесь осчастливить? – губы меня едва слушались. Я ещё надеялся, что всё это шутка.

– Ты представляешь собой редкий экземпляр человеческого существа, – господин Поль опять повернулся ко мне. – Как только я узнал о тебе, то сразу понял – тебя мне послала сама судьба.

– Что вы хотите со мной сделать?

Прежде чем ответить, он поднялся и тщательно проверил узлы на шарфе.

– Я собираюсь тебя препарировать. Мне необходимо изучить твоё внутреннее устройство.

– Но я не хочу, чтобы меня препарировали!

– Твоё мнение ничто перед наукой. Можно только радоваться, что такое ничтожное, падшее создание послужит великой цели. Принесёт хоть какую-то пользу обществу.

– Пожалуйста, не делайте этого, я ещё так молод! – я оттягивал время, отчаянно пытаясь растянуть связывающую меня ткань.

– Если ты будешь надоедать мне напрасными мольбами, мне придётся заткнуть тебе рот, – спокойно сообщил господин Поль. – Впрочем, ты можешь кричать сколько угодно, никто не услышит. И напрасно стараешься – это специальные узлы. Чем больше их дёргать, тем сильнее они будут затягиваться.

Мне приходилось слышать, как кто-то «облился холодным потом». Теперь мне пришлось убедиться на себе в верности описанных ощущений.

Деваться некуда. Остаётся только достойно встретить свой конец, всё равно ведь я собирался это сделать.

Господин Поль склонился над столиком, выбрал нужный инструмент. В руке его блеснуло тонкое, заострённое на конце лезвие. Он повернулся и наклонился надо мной. Я зажмурился и заорал так, что заложило уши. Все храбрые и правильные мысли улетучились как дым.

Внезапно я почувствовал, как вздрогнул господин Поль. Как скрипнул откинутый стул. Потом что-то тяжёлое с грохотом упало на пол. По комнате затопали сразу несколько пар ног. Кровать содрогнулась. Кто-то придушенно закричал. Кровать опять задрожала.

Потом стало тише. По комнате топтались люди. Я только хотел приоткрыть глаза, как на меня набросили покрывало. По всему дому ходили быстро, увесисто, так, что сотрясалась дощатая лестница. Слышался стук сдвигаемой мебели. Потом ко мне подошли. Тут же были перерезаны стягивающие руки и ноги узлы. Меня завернули в покрывало и понесли.

Глава 17

Леонел упал в кресло, бросив перчатки на овальный столик для писем. Предстоял ещё один утомительный приём, на этот раз для членов очередной гильдии. Весь день его не оставляло ощущение потерянного впустую времени. На малом приёме оно было затихло. Но вот сейчас вылезло из закоулков души и принялось терзать его снова.

– Да что же это такое? – сказал он вслух.

Матильда низко зарычала. Он перевёл взгляд на собаку, протянул к ней руку. За дверью забухали торопливые, тяжёлые шаги. Одна створка распахнулась, отлетев к стене. В кабинет ввалились, обнявшись, двое, и упали на ковёр. Один вскочил, а другой остался лежать неподвижно. Поднявшийся, дюжий лакей в потёртой ливрее с выцветшим позументом, шатаясь, обвёл выпученными глазами кабинет и уставился на принца.

Обернулся к дверям и крикнул:

– Он здесь!

Тут же в кабинет вбежали несколько вооружённых людей.

Леонел отчётливо увидел, что они одеты в цвета его дома, и что он их не знает. Увидел выражение их глаз. И так же отчётливо понял – эти люди пришли убивать.

Он попытался встать из глубокого кресла. Каблук модного в этом сезоне сапога скользнул по дорогому ковру. Принц опять повалился на мягкое сиденье. Зашарил рукой по столу в поисках ножа для разрезания бумаг. «Дотянуться бы до пистолетов, они висят на стене, совсем рядом», – мелькнула отчаянная мысль. Нет, не успеть.

Дюжий лакей занёс над головой палаш. Принц инстинктивно поднял руку, защищаясь. Матильда молча вскочила, мелькнули белые клыки, впились в руку с палашом. Тут же прогремели, один за другим, пистолетные выстрелы, и маленький кабинет заволокло пороховым дымом.

– Ваше высочество! – Леонела ухватили за плечо. – Скорее!

Кашляя, принц ухватился за руку капитана гвардии. Тот дёрнул его, вытащил из кресла. Зажмурившегося от дыма и страха Леонела протащили по ковру, вытолкнули через дверь, и вывели вслед за капитаном на галерею.

На ступенях лестницы, ведущей в галерею, лежало друг на друге несколько трупов. Принц огляделся. Всё было как всегда. Только трупы на полу. И пятеро гвардейцев вокруг. У некоторых кровь на мундирах и на лице.

– Капитан Фицпауль, доложите, что происходит, – голос Леонела сорвался и дал петуха.

– Ваше высочество, прежде следует убраться отсюда как можно скорее, – капитан тяжело дышал. Лицо его было в копоти от выстрелов. – Их здесь много.

Из-за поворота выбежала ещё одна группа в потёртых ливреях. Увидев гвардейцев, они закричали, бросившись вперёд.

– Прикрывайте! – Фицпауль указал двоим гвардейцам на противника, и повлёк своего господина в противоположную сторону. Сзади раздались выстрелы, звон оружия, и крики дерущихся насмерть людей.

Они пробежали по галерее, ворвались в одну из дверей, ведущих в комнаты, переходящие одна в другую. Миновали несколько пустынных помещений и вылетели на группу лакеев, накрывающих стол к обеду. Расшвыривая стулья и подносы, которые гремели и разлетались под ногами, побежали дальше. И, ввалившись в очередной проём, наткнулись на противника.

Секундное замешательство решило дело. Гвардейцы, подхватив принца под руки, успели развернуться и выскочить в дверь, ведущую в коридор. Прихлопнув створки и заклинив их подобранным светильником, капитан перевёл дух:

– Они повсюду. Нужно пробиваться к казарме.

– Мой капитан, – рослый гвардеец почти не запыхался. – Сейчас там никого нет. Все отосланы.

– Знаю! – капитан выругался. – Но там мы хотя бы сможем обороняться.

Но у выхода их поджидали. Они бросились бежать по коридору, ведущему вдоль внешней стены, оставив за собой одного из гвардейцев, раненого в грудь. Он попросил оставить ему оружие. Уже завернув за угол, они услышали звуки борьбы, и крик.

Круг сужался. Их отжимали от казарм.

– Сюда, – Леонел указал на узкую лестницу, уводящую вниз.

– Отсюда мы не попадём, куда надо.

– Мы в любом случае туда не попадём, я уже понял. Скорее.

Четверо загрохотали вниз по ступеням.

Лестница свернула раз, другой, и вывела в пыльный коридор. Они, торопясь, пошли вдоль заколоченных дверей, и выцветших гобеленов.

– Подождите, – капитан снял со стены потемневший светильник. Заглянул внутрь, поморщился.

– Там есть выход к конюшням. – Леонел откашлялся, прочищая горло. – Мальчишкой я иногда убегал от учителя.

Коридор сузился, светильники на стенах попадались всё реже, и сменились старыми факелами в покрытых пылью держателях. Капитан велел одному из гвардейцев идти вперёд. Зашарил по карманам в поисках кресала. Леонел схватил его за руку.

– Что там, впереди? – сдавленно спросил он.

В темноте коридора, заканчивающемся двумя дверьми, блеснул приглушённый свет фонаря.

– Стойте! – капитан вытащил палаш. – У Берга не было фонаря.

– Сзади, капитан! – рослый гвардеец указал им за спины.

Далеко позади по коридору раздался топот. Их нагоняли.

Они бросились вперёд. Их встретили двое в ливреях, очевидно оставленные сторожить проход. Последовала ожесточённая схватка у двери. Вскоре капитан уже оттаскивал трупы, чтобы открыть дверь. Гвардеец поднял с пола раненого товарища, обхватил за пояс, забросил его руку себе за шею. Тот громко застонал.