В 1730 году он назначен сенатором, в 1731 году — начальником канцелярии тайных розыскных дел; принимал ревностное участие в розыске по разным важным делам, например по делу Волынского. В царствование Иоанна Антоновича, когда шла борьба о том, кому быть регентом, Ушаков поддерживал Бирона. Но Бирон вскоре пал, и Ушаков вошел в милость при правительнице. Он отказался примкнуть к партии, произведшей переворот в пользу Елизаветы Петровны, но удержал влиятельное положение при новой императрице и даже участвовал в комиссии, производившей следствие по делу Остермана и других противников Елизаветы Петровны.

В то время как все влиятельные члены прежнего управления были лишены мест или сосланы, Ушаков входит в обновленный состав Сената. Императрица Елизавета под предлогом преклонного возраста Ушакова, а на деле, чтобы не упускать его из виду, назначила ему помощника, ставшего его преемником, — графа А.И. Шувалова.

Ушаков был пожалован в графы. Историк Бантыш-Каменский писал про Ушакова: «Управляя тайной канцелярией, он производил жесточайшие истязания, но в обществах отличался очаровательным обхождением и владел особенным даром выведывать образ мыслей собеседников».

Когда императрица Анна Иоанновна искала жениха для племянницы, принцессы Анны Мекленбург-Шверинской, то под влиянием Австрийского двора она остановила свой выбор на Антоне. Он прибыл в Россию в начале июня 1733 года совсем еще мальчиком. Здесь его стали воспитывать вместе с Анной в надежде, что между молодыми людьми установится прочная привязанность, которая со временем перейдет в более крепкое чувство. Но Анна с первого же взгляда невзлюбила юношу невысокого роста, очень ограниченного, но скромного, с характером мягким и податливым. Тем не менее брак этот состоялся в июле 1739 года. Летом 1740 года родился у них Иван. Вскоре императрица смертельно заболела и объявила Ивана Антоновича наследником престола, а Бирона — регентом.

Принц Антон был очень недоволен этим завещанием; ему хотелось переменить постановление о регентстве. Он обращался за советом к Остерману, Кейзерлингу, но те сдерживали его. В то же время происходило брожение в гвардии, направленное против Бирона Заговор был раскрыт, главари движения — кабинет-секретарь Яковлев, офицер Пустошкин и товарищи их — были наказаны кнутом, а принц Антон Ульрих, который тоже оказался виновным, был приглашен в чрезвычайное собрание кабинет-министров, сенаторов и генералитета. Здесь 23 октября, в тот самый день, когда был дан указ о ежегодной выдаче родителям юного императора 200 ООО рублей, ему было строго внушено, что при малейшей попытке его к свержению установленного строя с ним поступят сурово. Вслед за тем его заставили подписать просьбу об увольнении от всех занимаемых им должностей.

Бирон обращался с родителями императора пренебрежительно, открыто оскорблял их и грозился даже отобрать юного императора у матери и затем выслать Антона Ульриха с супругой из России. Слух об этом заставил Анну Леопольдовну решиться на отчаянный шаг. Она обратилась за помощью к фельдмаршалу Миниху, и последний 8 ноября 1740 года решительно положил конец господству Бирона, свергнув его! Все это, по-видимому, происходило помимо всякого участия принца Антона Ульриха. Регентство перешло к Анне Леопольдовне, Антон Ульрих же 11 ноября провозглашен был генералиссимусом российских войск.

«Незадолго до смерти Анна Иоанновна назначила своим наследником внука своей старшей сестры младенца Ивана Антоновича. 17 октября 1740 г. трехмесячный ребенок был провозглашен императором Иваном VI (1740— 1741). Регентом при нем по завещанию Анны становился Э.И. Бирон, что вызвало недовольство не только в дворянских кругах, но и у родителей младенца Ивана VI — Анны Леопольдовны и герцога Брауншвейгского, а также Бурхарда Миниха и Остермана. В начале ноября произошел переворот, и фельдмаршал Миних, опираясь на гвардию, сверг Бирона. Регентшей стала Анна Леопольдовна, а правительство возглавили сначала Миних, а затем Остерман. Засилье иноземцев при дворе сохранилось».

Этот абзац из пособия по истории России вызывает обычно вопросы, ответы на которые любители истории находят не сразу. Прежде всего надо представить часть генеалогического древа Романовых. Родной брат (по отцу) Петра I Иван Алексеевич имел детей: Екатерину (жена герцога Мекленбургского), Анну (императрица), Прасковью (она умерла в 1731 г.).

Екатерина Ивановна родила в 1718 году дочь Анну, которая и стала регентшей и правительницей в ноябре 1740 года (ее отец был Карл Леопольд Мекленбург-Шверинский). Анна вышла замуж за Антона Ульриха герцога Брауншвейг-Люнебургского, и от этого брака появился на свет Иван Антонович, вошедший в историю как Иван VI. Но право управления Россией умирающая Анна Иоанновна доверяла своему родственному младенцу — сыну племянницы Анны Леопольдовны. Это значило, что прерванная после смерти Петра II (внука Петра I Великого) мужская линия дома Романовых «продолжилась» очень дальними родичами. Детский возраст наследника подсказывал решение о регентстве. А регентом быть Бирону?

В этой обстановке, когда династические и политические интересы русского государства оказались под угрозой, экстраординарный поступок Бурхарда Миниха имел огромное значение. Поступком были действия фельдмаршала по «политическому уничтожению» Бирона.

По некоторым сведениям, после окончания военных действий (1739 год) и после этого (в 1740 году) Миниха пытались под разными предлогами удалить из столицы. Герцог Бирон и раньше был заинтересован в «отъездах» своего противника фельдмаршала «к южным границам», ведь как раз в этот период (в 1737, 1738, 1739 годы) власть Бирона укрепляется в форме влияния на императрицу. После победы русской армии, ведомой Минихом под Ставучанами, когда курляндский временщик мог воочию увидеть триумф военачальника, Бирон быстро «склоняет» Анну Иоанновну к заключению мира с Османской империей.

— Просьба Бирона об окончании войны во многом понятна. Война против османов и татар истощила русские финансы. И, кроме того, если продолжить воевать с османами, то они быстро раздавят ленивых австрийцев, двинутся на Россию, а для правительства это очень невыгодно. — Фельдмаршал говорил так, потому что знал Бирона. Знал, что вдвоем им будет тесно у трона. В Петербурге авторитет Миниха рос с каждым днем. В июле 1740 года Бурхард Миних, президент Военной коллегии, в сопровождении наследного принца Курляндии (сына Э.И. Бирона) отправился в Кронштадт. Он собирался осмотреть укрепления и посовещаться с флотскими начальниками. В Кронштадтский гарнизон было тогда записано десять тысяч человек пехоты. Фельдмаршал предложил использовать эти силы для фортификационных работ и одновременно, как он сам заявил, если будет нужно, «посадить эту пехоту на суда в случае войны». После этой поездки глава военного ведомства послан в Выборг, Кексгольм и Шлиссельбург «для обозрения как укреплений в этих городах, так и границ Финляндии». Его упорно не хотят видеть в столице.

Но уже в октябре того же года Миних не может не быть в Петербурге. Резко ухудшилось здоровье Анны Иоанновны. Ей оставалось жить какие-то считаные часы. В царских покоях собрались Бирон, Остерман, Бестужев, Черкасский и фельдмаршал Бурхард Миних. Императрица перед смертью оглядела стоящую вокруг ее ложа группу сановников и, заметив последнего, еле слышно прошептала:

— Прощай, фельдмаршал!

Но эти слова все расслышали. Всех присутствующих это очень удивило. Через несколько тягостных минут императрица тихо скончалась.

Чтобы хоть немного представить взаимоотношения Миниха с правящей элитой, расскажем об одном эпизоде «тайной дипломатии XVIII века». Как говорили дипломаты, «упорно ходили слухи» о том, что недружественные России государства — Швеция и Турция — хотят заключить договор в форме военного союза. Русский представитель в Стокгольме Бестужев сообщил письменно о том, что существует тайная миссия некоего майора Цинклера. Майор был послан в Константинополь за текстом ратификации договора. Петербургский Кабинет приказывает фельдмаршалу «нейтрализовать Цинклера как тайного агента противника». Предписывалось «захватить на возвратном пути, отнять у него все бумаги и депеши и даже убить его в случае попытки сопротивления». Шведский тайный агент после остановки в городе Бреславле на пути к городу Нейштеделю был захвачен русскими офицерами. Специально выделенные для действий по поимке шпиона капитан Кутлер, поручики Лесавецкий и Веселовский обыскали его, а после того, как обнаружили нужные документы, закололи Цинклера.