– Павел, – она повернулась к сыну, – какой у Алексеева воинский чин?

– Никакого, он у тебя ни одного дня не служил.

– А раньше, в каких чинах был?

– Капитан первого ранга, следующим должен был быть контр-адмирал, но чин задержали. Он от обиды приехал в Россию.

После обеда Екатерина снова подошла к окну. На Дворцовой площади остался узкий проезд от Генерального штаба. Все остальное место было занято серебром. Телеги с серебром стояли на Миллионной улице, на Дворцовой набережной. По словам гвардейских офицеров, телеги уже составляли на Марсовом поле. Весь город сбежался посмотреть на турецкое богатство. Все обсуждали героические битвы графа. Как он первый бросался на турецкие корабли. В одиночку перебил экипаж турецкого флагмана, где все матросы были гигантами двухметрового роста и убивали врагов ударом кулака. Герой-граф отрубил головы целой тысяче гигантов и привел на цепи их адмирала. Этого адмирала потом водил на цепи по всем европейским столицам и в Амстердаме продал в Кунсткамеру. В каждой группе был рассказчик, у которого на кораблях графа служил родственник или друг. О богатствах говорили мало, чего говорить о богатстве, когда вот оно, на виду. Все знают, что половину граф отдает царице. Вторая половина добычи принадлежит графу. А если прибавить цену за пушки да горы шелка для платьев царицы, то гора серебра, которую граф должен отвезти в свое имение в Тамбов, потребует строительства специальной башни.

Приглашенные начали съезжаться в Зимний дворец с двух часов дня. К трем часам все уже съехались. Разговоры вельмож не отличались разнообразием. Говорили о богатстве графа Алексеева. О его удачном походе в Средиземное море и предстоящем приближении ко двору. Всем было интересно, какой пост займет граф, как будет себя вести. Никто не мог вспомнить характер графа Алексеева. Екатерина стояла у окна при «параде» и ждала графа. Вот под аркой Генерального штаба показалась карета. За каретой спокойным и широким шагом шел граф в окружении своих офицеров. За ним двигались еще телеги! Только телеги, груженные золотыми слитками! Золотой груз с двух сторон сопровождали моряки «Афины» и «Афродиты». Процессия вошла во двор Зимнего дворца. Возничие выпрягали и выводили с площади лошадей. Императрица еще постояла, глядя на строящихся в каре моряков, и пошла в Георгиевский зал.

Через минуту послышались шаги, и в зал вошел граф. За ним следовали офицеры. Они прикрывали белым шелком какой-то сюрприз. Алексеев остановился за два шага до возвышения трона и доложил:

– Ваше императорское величество, набег на турецкие тыловые линии снабжения прошел благополучно. Вот полный рапорт о результатах набега, – и протянул стоящему справа от трона Васильчикову толстую книгу в кожаном переплете.

Однако Екатерина поднялась с трона, подошла к краю возвышения и сама взяла книгу. Затем сняла перчатку и протянула руку для поцелуя. Сергей посмотрел ей в глаза и поцеловал руку.

– Что просишь? – спросила императрица.

– Прошу о милосердии твоего сердца.

У Екатерины удивленно поднялись брови.

– Приюти обездоленных детей царя земель Мали.

Сергей сделал шаг в сторону. Офицеры сдернули шелковое покрывало и все увидели трех негритянских девочек и одного мальчика. Дети-погодки, от пяти до восьми лет. Девочки в белых шелковых платьях с огромными белыми бантами. Мальчик в черном камзоле, белых лосинах и белой рубашке с жабо. Но не все присутствующие рассматривали детей. Большинство уставились на носилки, в которых художественной горкой лежали золотые драгоценности тонкой арабской работы.

– Какие милые дети, подойдите ко мне.

Малыши прошмыгнули мимо офицеров и почти подбежали к Екатерине. Сразу стало видно, что носилки держат офицеры. Императрица улыбнулась детишкам и спросила:

– Как они к тебе попали?

– На землях Мали война. Царь убит. Его детей захватили работорговцы. Я их выкупил и привез в Россию, а как воспитывать детей царских кровей, не знаю.

– Не волнуйся, Алексеев, воспитаем детей как надо, – и подала знак фрейлинам.

Детишки с восторгом разглядывали великолепие Георгиевского зала. Улыбающиеся фрейлины, взяв детишек за руки, повели к выходу по центральному проходу зала.

– Ваше императорское величество, мне выдался удачный случай захватить дворец арабского шейха, позволь преподнести драгоценности из его сокровищницы.

Офицеры поставили к ногам Екатерины носилки, блики драгоценных камней заиграли солнечными зайчиками на лице императрицы, высветив довольную улыбку.

– Что еще просишь?

– Прошу дозволения снарядить в поход шесть кораблей с отходом в октябре.

Зал замер. Зачем?! Привезенных богатств и денег графу хватит на всю жизнь. А он снова в море, чудной, право. Сергей посмотрел в разгорающиеся гневом глаза Екатерины и, наклонившись к уху, опередил ее слова:

– Деньги нужны тебе, а не мне. Ты правишь огромной страной и армией, а я служу тебе.

Императрица, глядя прямо перед собой, сказала:

– Граф Алексеев, ты хорошо мне служишь, я разрешаю тебе собрать корабли во второй поход, – и, повернув к нему голову, добавила: – но не понимаю, зачем тебе во второй поход идти.

– Уж больно ярко трофейные турецкие пушки блестят. Пусть попугают своим блеском турецких солдат.

Екатерина и вельможи засмеялись шутке. В зал через боковую дверь вошел Павел и громко спросил:

– Скажи, граф Алексеев, почему половина захваченных тобой пушек имеет клеймо английских заводов? Англия вместе с Россией воюет против Турции?

– Пушки с клеймом английских заводов захвачены на турецких кораблях в Адриатическом море. Эти пушки везли из Венеции в Стамбул и Варну.

Сергей посмотрел на английского посла.

– Судовые журналы с этих кораблей у меня, и я передам их, если ваше высочество пожелает.

В рядах послов и вельмож началось шевеление и негромкие разговоры. Скандал! Англия объявила войну Турции и выступала союзником России. Сама, правда, не воевала, но готовила флот для вторжения в Средиземное море.

– Ты где был? – Екатерина тихо спросила Павла.

– Моряков, что во дворе в каре стоят, награждал. Каждому на шею серебряный крестик надел, даже мусульмане от меня святой крест приняли.

– Скажи, Алексеев, – заговорила Екатерина, – сколько золота ты мне привез?

– Двадцать восемь тонн, ваше императорское величество.

– Граф Алексеев! За верную службу жалую тебе чин капитан-командор и этот медальон.

Екатерина взяла с подушечки большой медальон со своим портретом, Сергей наклонил голову. Хоть императрица и стояла на возвышении, граф был выше ее. Украшенный драгоценными камнями медальон лег на грудь рядом с медальоном Павла. В России выше награды, чем медальон с портретом правителя, никогда не было.

– Господа офицеры! – обратилась Екатерина к офицерам кораблей. – Жалую вас очередными званиями.

Екатерина открыла книгу с перечнем захваченных трофеев. Титульный лист принес ее сердцу облегчение. Нет, она не жадная, сводный отчет на титульном листе указывал общую сумму трофеев, затем половину Екатерины, далее расходы на экипаж и содержание кораблей. Последней строкой шла доля Алексеева, всего двадцать семь процентов.

Ахтерштаг – веревка (штаг), которой крепится последняя мачта к корме корабля.

Александровск – Александровский форштадт, город, в 1921 году переименован в Запорожье.

Баркентина – тип трехмачтового парусного судна. На первой мачте прямые паруса, на второй и третьей мачтах – косые. Между мачтами также косые паруса – стаксели. Подобное парусное вооружение позволяет иметь хорошую скорость при любом угле направления ветра, вплоть до двадцати градусов к ветру. Другими словами, баркентина способна идти против ветра.

Бизань – название третьей мачты корабля, если корабль имеет больше трех мачт, то бизанью называют последнюю мачту.

Боцманская дудка – помесь свистка с дудкой, позволяющая подавать различные комбинации сигналов. На кораблях редко дают команды голосом – неправильно понятая команда может стоить жизни.