Нужно сказать, что в наше время нрав подвижных песков не стал более кротким. Но теперь мы лучше знаем их повадки, понимаем тонкие механизмы эоловых процессов, умеем грамотно и активно противостоять им.

Песок опасен не только в движении, но и в покое. Попробуй пройтись по нему — ноги вязнут, каждый шаг требует огромных усилий и буквально через какие-нибудь полчаса, если нет привычки и сноровки, ты не в состоянии идти дальше. С трудом пробираются по пескам автомобили, да и то, конечно, не все, а только со сравнительно широкими баллонами — у них площадь опоры получается побольше, и машина не так сильно проваливается в песок, не так сильно вязнет. В основном ходят по песчаным дорогам автомобили с передними ведущими колесами, но и их водитель должен тщательно выбирать дорогу — на крутой бархан никакой вездеход не заберется. Любопытно, что в последнее время, тщательно выбирая трассу, местные жители научились ездить по пустыне на мотоциклах. Снизит мотоциклист давление в шинах и пошел вилять между барханами, там, где раньше ходил бы пешком, по колено увязая в песке.

Однако мы, кажется, тоже завязли в песчаных барханах — песок хотя и классический представитель пустынной поверхности, но не единственный.

Ближайший родственник песка — каменистый рельеф. Каменистые, щебенчатые, галечные пустыни образовались в основном там, где на поверхность выходят глубинные породы кристаллического фундамента Земли, или в предгорьях, куда мощные потоки тающих снегов и льдов выносили каменистые горные породы. Аридность территории, засушливый климат не щадили даже камень — большие каменистые глыбы постепенно дробились, превращаясь в щебень, в каменную крошку. Если вам случится побывать в каменистой пустыне, вы и сами можете стать свидетелем таких разрушительных процессов. Их нередко сопровождает эффект «стреляющих камней». Не выдержав сильнейших температурных напряжений, камень размером с кулак с сильным грохотом и треском разваливается на несколько кусков и разлетается в разные стороны на 10–15 метров. А то и дальше.

Каменистые пустыни встречаются в Австралии, в Африке, в Северной Америке и особенно в высокогорьях Центральной Азии. В нашей стране каменистых пустынь совсем немного, не очень большие их массивы встречаются в основном на плато Устюрт. Но огромные площади занимают два других вида ландшафтов — глинистые и солончаковые пустыни.

Что такое глинистая пустыня, ясно из самого названия. Появились они либо на местах древних глинистых пород, либо опять-таки из речных наносов. Во всех случаях характерная особенность пустынь — их сильная изрезанность водными потоками. Если вода размывает себе проходы в глине, то форма их так и сохраняется в отличие от «рисунков» на песке, который сам как-то сглаживает все неровности рельефа. В итоге глинистые пустыни сильно расчленены эрозией, растительности почти нет совсем, а кое-где формируются так называемые дурные земли (от английского bad land) — территории с многочисленными сильно ветвящимися оврагами и иззубренными водоразделами. У нас такие земли встречаются в некоторых среднеазиатских предгорьях. Более спокойные, более ровные глинистые пустыни занимают большие территории севернее классических каракумских песков, то есть между Аральским морем и Каспием, а также районы нижнего течения реки Урал и большой район в Казахстане — в правобережье Сырдарьи и далее почти по всей широкой полосе между Аральским морем и озером Балхаш.

У некоторых глинистых пустынь есть одна примечательная особенность — в них естественным образом возникают такыры, то есть большие чашеобразные углубления, куда стекают дождевая вода или растаявшие снега. Площадь, с которой в такыр собирается вода, всегда достаточно велика. Иногда она эквивалентна кругу диаметром в 300–400 метров, а иногда и в 2–3 километра. Весной к такыру пригоняют скот и вдоволь дают ему напиться. А иногда в центре такыра делают колодцы, и через них погружают под землю собранную пресную воду, которая плавает над соленой. Из таких наливных колодцев можно поить скот круглый год. В древние времена такыры были теми центрами, вокруг которых в пустыне селился человек.

По структуре почв на глинистую похожа и лессовая пустыня, но сами почвы здесь намного плодородней, растительность богаче. Лессовых пустынь у нас очень много в юго-восточной части Средней Азии — в Туркменистане, Таджикистане, Узбекистане и Киргизстане. И там, где этим пустынным территориям удается дать воду, они становятся плодородными полями.

А вот в гипсовых пустынях и особенно в щебнистых, гипсированных, где один из элементов почвы — известняковые отложения, растениям жить очень трудно и растительность здесь бедная — встречаются лишь редкие солевыносливые кустарники. Плохо дело с растительностью и в пустынях с сильно засоленными почвами, в солончаках. Это низменные, как правило, песчано-глинистые районы, где на поверхность выступила соль, иногда покрывающая грунт плотной коркой. Таких пустынь очень много в Центральной Азии, у нас же они занимают довольно ограниченные районы, тяготеющие к Каспию и Аралу. Примечательно, что и для таких засоленных земель природа подобрала и приспособила кое-какие растения. Встречается несколько видов кустарника — сарсазан, шортак, селитрянка и некоторые травы, так называемые травянистые солянки. Вся биохимия этих растений сформировалась так, что они сами умудряются опреснять для себя очень соленую воду.

Даже небольшое число приведенных цифр и краткое изложение нескольких любопытных фактов позволяет, по-видимому, почувствовать, что наука тщательно изучила пустынные территории. И действительно, сегодня знания, накопленные о пустынях, огромны. Не только о пустынях вообще, но об отдельных их районах, об особенностях климата, водном режиме, полезных ископаемых, химическом составе почвы, растительности и животном мире. Знания накапливались не один день, но главная информация собрана в сравнительно недавнее время, что, пожалуй, относится не только к пустыням, но и вообще ко всей нашей планете, потому что многие столетия основной наукой о Земле была описательная география, а ее главным образом интересовали торговые пути, границы государств, их население и кое-какие природные ресурсы, в основном сельскохозяйственные.

Но вот пришло время промышленных революций, активного использования полезных ископаемых, сложных экономических связей, как межгосударственных, так и внутригосударственных, время энергичного развития добывающей промышленности, сельского хозяйства, транспортных коммуникаций. И резко увеличилась потребность в знаниях о нашей планете и ее отдельных регионах, о почвах и климате, недрах и водах. Особенно велика потребность в таких знаниях сегодня, когда человек впервые серьезно задумался о возможностях своего взаимодействия с природой, начал лихорадочно выяснять самые тонкие механизмы его. И постепенно с географией слились новые научные направления, сравнительно недавно ставшие точными количественными науками, появившиеся каких-нибудь сто лет назад или около того. Здесь геохимия и физиология, гидрология и геоакустика, сейсмология и множество направлений нынешней экологии. Эти области науки, как и многие другие, внесли решающий вклад также и в детальное изучение пустынь, в частности, наших среднеазиатских и казахстанских.

А начиналось все со старой доброй географии…

Когда рассказывают об истории изучения Средней Азии, то прежде всего вспоминают о сведениях, которые имели об этих краях древние греки, что, видимо, не совсем правильно. Потому что в Средней Азии люди живут многие тысячелетия и они сами, хорошо ли, плохо ли, но изучали те территории, где жили. Что же касается древних греков, то их, пожалуй, можно считать первыми лишь среди тех, кто, описывая чужие страны, упоминает Среднюю Азию. Некоторые сведения о ней мы находим в дошедших до нас обрывках трактата «Землеописания» древнегреческого философа и географа Гекатена Милетского, написанного более 500 лет до нашей эры. Живший примерно на сто лет позже Геродота, он уже конкретно отмечает, что есть на Востоке такое «море Каспийское, имеющее в длину 15 дней плавания для весельного судна и 8 дней плавания в ширину, а с востока к нему примыкает равнина на необозримом пространстве».