– Ладно, ты! Вместе мы привлечем к себе удачу. – Возразил басовитыми тоном, местный аналог Ильи Муромца.

Рабы дрались умело и даже успевали смениться, отводя тех, кто устал в тыл, и заменяя другими. Виктория впрочем, не ведала усталости, хотя ее дивное тело блестело от пота. Она кричала:

– Мы не отступаем! Раб не может отойти, чтобы не предать!

Камни летели все чаще, а войска султаната сгрудились все плотнее. Это напоминало соковыжималку, истекающую кровью.

Виктория получила уже несколько царапин, видно как свалился убитый незнакомый ей юноша. Потом оказался разрублен уже довольно старый гладиатор, он только успел прошептать умирая.

– Хвала богам, что я погиб не на потеху богатеем, а за свободу.

Рабы гибли, но армия султана все более и более редела. Видно как офицеры добивали раненых. Уцелевших даже радовал большой урон, распределение пленников придется на меньшее число рыл.

Попаданец-полковник следил за схваткой. Пока в ход не пускали горючую смесь. Нужно было, выдержать паузу, чтобы вражеская армия поглубже увязла.

– Чем жирнее кусок в капкане, тем острее должны быть зубья-захваты! – Заметил Попаданец-полковник.

Тем не менее, важно и не переждать. Каменный дождь не ослабевал, с большой высоты это смотрелось страшно. Все было залито густой темно-красной кровью. Среди ее плавали сломанные кости, выбитые зубы, куски расплющенного мяса.

Эльвира схватила Попаданца-полковника за руку:

– Пора уже ударить нам. Нельзя позволять погибнуть нашим братьям.

– Подожди немного. – Попросил не теряющий во время битвы головы Абакан. – Пускай ветер перемениться и чуть усилиться. А то огонь может пойти в сторону нашего войска.

– А ты уверен, что ветер такой капризный дух изменит свое направление? – Эльвира засомневалась.

– Конечно! Я это чувствую, как все высокоорганизованные звери. – За Абакана говорил, прежний владелец тела.

– Надеюсь, ты не ошибся! – Выкрикнула девушка.

Действительно вскоре ветер переменился и подул в лицо армии султана. В этом момент сверху полетели бочки и горшки с горючей смесью. Падали также промасленные и подожженные деревья. Каменный дождь сменился огненным.

Пламя страшное оружие, не даром его боится, все живое. И многие боги родились из огня. Тысячи солдат загорались, многие из тех, кто был обожжен, рубили своих собственных приятелей. Это было чудовищно, и сеяло хаос.

Ну, а сильный ветер делал последствия пожара еще более разрушительными.

– Ну вот! Сейчас начнется бегство! – Сказал уже имеющий опыт, в том числе и компьютерных игр, где в юнитах учитывался человеческий фактор, Попаданец-полковник.

– Определенно чтобы выдержать подобное нужно быть кем-то большим, чем просто гуль. – Согласилась белоснежная Эльвира и забила точеными, но сильными ножками в нетерпении.

Хук обратился к Попаданцу-полковнику:

– Позволь мне ударить! Руки чешутся!

– Вот когда бросятся бежать, нам нужно будет не выпустить ни одного солдата противника. – Заявил Светонесущий!

– Я этот план знаю! Но ведь на войне самое легкое это гнать бегущего, а вот попробуй обрати его в…

– Знаю это! Но догнать зайца труднее, чем завалить мамонта! Но подтянуться не помешает.

– Хоть что-то началось! – Сказала, скалясь, Эльвира.

Попаданец-полковник скомандовал:

– А теперь всеми силами! Пережжем пути отхода.

Рабы выступили, а солдаты султана гибли. Тем не менее, эмир и шейх лишь выли истошно, кричали:

– Убивайте тех, кто отходит.

– Давите трусов.

Ветер крепчал, а сверху оказались сброшены последние заряды и множество деревьев. Огонь охватил уже подавляющее большинство рядов, пылала одежда и кожа.

Первыми не выдержали новобранцы, затем поддались и воины поопытнее. Ну, кто может устоять когда тебя жарят. Тем более муки тех, кто сгорал, были ужасны, а их вопли естественно заглушали окрики офицеров. Впрочем, последние с эполетами гориллы горели не хуже рядовых. Началось повальное бегство, совсем еще недавно огромная сто тысячная армия превратилась в стадо пылающих овец. Теперь осталось одно собрать урожай трупов.

– Ну вот, настал час, когда из нас может проявить свою доблесть! – Глаза Попаданца-полковника сверкали, а руки бугрились от мускулов. – Теперь рубитесь за двоих.

– Я буду первый! – Хук бросился во вражескую гущу. – Только за двоих мало, за сто!

Вождь восстания также не проявил пацифистских наклонностей. Раз нужна война так пусть и будет сеча!

Особенно успешно, когда бьешь ногами. В частности подсечка раз, лоукик два, удар под дых три! Еще красивее, когда прыгаешь вверх, крутишь ногами, делаешь ножницы и шея сломана. Для усиления эффекта, еще и добавляешь балансировки мечами, и подкручиваешь корпусом. Как это смахивает на Голливудские боевики и какое счастье, когда есть реальная возможность подобное повторить. Странно Абакан ненавидел Америку, но обожал смотреть, кинопродукцию США. Парадоксально? Но ведь и Черчилль, пускай и скрытно, а до войны и отрыто, люто ненавидя советскую Россию, обожал при этом русский коньяк.

– Убивая красиво, ты создаешь кровавые натюрморты, только ценители слишком быстро сходят в могилу! – Сказал сам себе Попаданец-полковник и вдруг так вывернулся, что располосовал сразу троих, причем один из них оказался таким гигантом, что на еще фоне и Николай Валуев почти заморыш!

Хук тоже не отставал, такой злой мальчик, пользуется своим маленьким ростом. Лупит по ногам, подрезая жилы. Или резкий тычок в бок. Маленький вес позволяет уклоняться от удара и разить точнее. Кроме того, другие дети применяют рогатки. Оружие простое, но смочить шпунтик вернее его острие быстрым ядом, уложит верзилу. Вот так он и делает, после чего простой мальчик-раб и девочка, ничем не хуже взрослого воина.

Повстанцы ударили в тыл, и устроили рубку. Бой был похож на истребление, словно масло кинули на сковороду.

Эмир, шейх и жрец были в панике. Правда, князь местной церкви умудрился схватить внушительный мешок. Он был тяжел и пригнул служителя культа к земле.

– Умеренность хорошее качество, если оно не распространяется на доходы! Тяжелый кошелек всегда легок! Только вот почему так меня скрутило! – Ругался жрец.

Эидда заметила, что начальство не в себе, а значит, его можно срубить. То, что сражение уже проиграно было ясно. Уж слишком велик перевес у врага, вернее бойцы султаната утратили способности соображать и драться. Возникла ассоциация с Колоссом, у которого каменные ноги растрескались, и он готов рухнуть пластом.

– Вели трубить отход! – Крикнула она эмиру.

Мутто отмахнулся:

– Я ни когда не отступлю!

– А если погибнешь сам? – Вообще-то наплевать деве-палачу на судьбу этого слизняка, но есть у нее и свой интерес.

Эмир затрясся, мысль о том, что его тоже могут убить, как-то не сразу пришла в пьяную голову:

– А что разве я не бессмертный?

Ответом на его вопрос стала метко пущенная стрела, она пробила Мутто руку, пригвоздив его к чешуе скакуна.

– Ну, как ты неуязвимый! – Подколола палач-шпионка.

– А-аа! – Закричал Эмир. – Пощадите! Ты накаркала злая стерва!

– Когда женщина говорит правду, начинает увядать страсть, а когда лжет, расцветает измена! – Заметила Эидда.

– Ну ладно палач! Уходим! – Где уж тут шейху занимать, себе мужества.

Большая армия в состоянии паники даже убежать, не способна, но эмира и шейха выручала то, что они утекали на мамонтовой ящерице. Разумеется, затаптывая своих.

Жрец, как и следовало, ожидать, отстал. Эидда догнала его. Женщина-палач не испытывала почтения к языческому священнику. Ей нужны были деньги, и она их получила. Просто снесла ему голову: