— В Москву сообщили об изменении обстановки?

— Не успели. Шифровальщики были эвакуированы в первую очередь.

Ну и что тут говорить? Куда ни плюнь, везде клин. И злиться можно только на себя. Я еще раз осмотрел с ног до головы бледного особиста. Парень вроде и не виноват, вон как пытается все возможное сделать, но идея кататься в составе колонны в прифронтовой полосе с перспективой попасть под налет, не радовала.

— Хорошо. У нас нет другого выхода.

И встретившись взглядом с Ненашевым, сам невесело ухмыльнулся, а эфэсбэшник, как бы издеваясь, пропел:

И уже по-деловому добавил:

— Что, Сергей Иванович, дальше пехом?

— Ага, самому весело.

Где-то за многочисленными ухоженными деревьями парка шумел многомиллионный Берлин и люди, несмотря на войну, жили, любили, ходили на работу, воспитывали детей и с оптимизмом смотрели в будущее: вера в фюрера была непоколебима, и доказательством тому вся Европа, уже давно работающая на Германию. Кровавая война, которая велась где-то на восточных задворках империи, серьезно не воспринималась, и только похоронные колонки в газетах говорили о том, что где-то гибнут немцы. Большинство считало, что это необходимая плата за восстановленную честь и достоинство Германии. Пока война воспринималась серией блестящих побед, в которых бравые солдаты рейха разносили в пух и прах орды восточных варваров и захватывали все новые и новые территории, где вскоре будут расселены трудолюбивые немцы. Но в этом парке, как в некоем уголке тишины и покоя, пасмурная, промозглая погода и резкое гортанное карканье ворон навевали неприятные ассоциации на двух собеседников, медленно идущих по недавно подметенной дорожке. За деревьями маячила ненавязчивая охрана, создав некую безлюдную зону, где двое высокопоставленных и, главное, наделенных реальной властью руководителей рейха могли бы поговорить без лишних ушей, уточняя свои позиции перед экстренным совещанием у фюрера.

— Подготовка вашей операции под Киевом, да и стремительность заслуживают всяческого уважения, Рейнхард, но вот последствия оказались весьма непредсказуемыми…

Рейнхард Гейдрих молча слушал адмирала Канариса, но ни следа уныния, ни сожаления на его вытянутом холеном лице не просматривалось. Да, в данной ситуации Канарис был прав, и только совместными усилиями СД и Абвера можно было удержать ситуацию под контролем. Действительно, операция имперской безопасности и частей СС под Киевом началась блестяще: получив данные от технической группы, элитному подразделению СС удалось произвести перехват разведгруппы пришельцев, прорваться через портал и захватить на той стороне плацдарм, переправив обратно пленных ученых. Доклады шли через каждые пять минут прямо на стол Гиммлеру, и руководство СС уже потирало руки от предвкушения скорейшей победы, но затем доклады резко прекратились. Учитывая особую секретность, посвященных было немного, и в сложившейся ситуации на месте удалось разобраться только через несколько часов, задействовав командование из нескольких второстепенных частей, используемых для охраны на дальних подступах к району проведения операции. Новости были неутешительными: мощнейший взрыв неизвестной природы привел к ужасающим потерям, в результате были уничтожены практически все подразделения СС, непосредственно задействованные в боевой операции, все ученые и технические специалисты, разработавшие уникальную аппаратуру, с помощью которой удалось найти место появления пришельцев из будущего. Ни пленных из будущего, ни материальных доказательств иновременной природы противников не осталось — это был полный провал. Учитывая особую секретность, конечно, можно было сфальсифицировать доказательства наличия в том районе секретной русской базы. Накидать трупов пленных и своих для приличия и отрапортовать об очередном успехе СС. Но Канарис не дурак и давно уже в курсе, что там произошло — несколько его разведгрупп было с трудом отловлено в злополучном районе взрыва. Гейдрих, после тяжелых размышлений, пришел к соответствующим выводам, и, получив санкцию Гиммлера, решил, что в данной ситуации с адмиралом надо дружить, и людей Канариса отпустили, выказав таким образом свои добрые намерения, и руководство Абвера это оценило. Результатом этих действия стала сегодняшняя встреча старых знакомых и непримиримых врагов, руководителей двух самых мощных спецслужб рейха…

Канарис, прекрасно понимая, что в данной ситуации он менее уязвим и однозначно нужен Гейдриху, продолжил:

— Вам не кажется, что нам нужно более тщательно координировать свои усилия в борьбе с врагами рейха, тем более ситуация действительно выходит из-под контроля.

Гейдрих слегка усмехнулся.

— Я думаю, что НАМ удастся удержать ситуацию.

— Рейнхард, мальчик мой, я не про эту возню возле фюрера. Я имею в виду общую обстановку на фронтах. Операция «Тайфун» явно пробуксовывает, и по прикидкам моих специалистов, посвященных в проблему с «гостями», на Восточном фронте нас в ближайшее время ждет масса неприятных сюрпризов.

— Вы думаете, что мы не успеем сломить режим комиссаров до того, как они успеют полностью воспользоваться помощью потомков?

Оба собеседника поняли, что именно этот вопрос сейчас ключевой, и, может быть, именно ради него они сейчас встретились в этом парке, как и несколько месяцев назад, когда прошла первая достоверная информация относительно пришельцев из будущего, воюющих на стороне русских. Гейдрих замер, ожидая судьбоносного ответа от адмирала. Тот прекрасно понял и со всей твердостью в голосе ответил:

— Уверен. Как мне представляется, русские выиграют войну и без помощи пришельцев — все говорит за это, мы с вами не раз обсуждали такое развитие событий. В данной ситуации послезнание уже не так важно — с июля, после того как гости из будущего стали активно вмешиваться в историю, все пошло по другому пути, и их знания в этом направлении не очень актуальны. Но вот технологическая информация об оружии, о глобальных направлениях развития цивилизации не менее важна, и русские уже предпринимают определенные действия, направленные на коррекцию истории.

Озабоченный полученным ответом, Гейдрих шел рядом, опустив голову. Порывом ветра прямо ему под ноги бросило сухой, опавший с дерева лист, и он как-то автоматически на него наступил начищенным до блеска ботинком, услышав тихий хруст. Повернув голову, вопросительно и даже несколько удивленно взглянув на собеседника: интересно, что такого еще умудрился накопать Старый Лис, что прошло мимо экспертов СД.

— И что же?

— Недавно в Северной Америке была разгромлена моя разведсеть, причем это было сделано весьма быстро и эффективно. Естественно, учитывая, что мы не находимся в состоянии войны с Североамериканскими штатами, это вызвало недоумение, и соответственно я потребовал расследования столь прискорбного факта…

— Я что-то слышал…

Канарис сделал небольшую паузу, давая Гейдриху время переварить информацию и подготовиться для приема новой порции.

— В короткий срок у американцев погибло множество ученых, так или иначе связанных с разработками в области атомной физики, причем фамилии весьма известные: Ферми, Силард, Оппенгеймер, Нейман — в общей сложности погибло не менее сорока человек. Причем все было обставлено вполне достоверно: автомобильные катастрофы, несчастные случаи, простые грабежи, но если копнуть глубже — везде есть след, и он ведет к моим людям.

— Очень интересно. Судя по вашей реакции, вы такой команды не давали.

— Естественно. Портить отношения с американцами не в наших интересах. Но выводы мои специалисты все-таки сделали, провели дополнительные проверки, и пришли к весьма интересным выводам.

Гейдрих не спешил, молча ожидая, что скажет Канарис, прекрасно понимая, что сейчас звездный час адмирала.