Она сказала:

– От них уж и костей в земле не осталось.

Он сказал:

– Что ты! Всего три-четыре дня, как я здесь, что могло с ними статься?

Женщина сказала:

– Я говорила тебе – земля возьмет свое. Хорошо, иди и, что бы ни было с тобой, вини в том себя.

Дала она ему три яблока и велела съесть их, когда затоскует.

Попрощался юноша с ней и пошел. Шел, шел, видит – скала, на которой сидел ворон. Посмотрел юноша: все ущелье засыпано пухом и ворон сам тут же, весь высохший лежит. Потемнело в глазах у юноши, хотел он вернуться назад, но не пускает его уже земля, тянет вперед. Пошел дальше, видит – в поле стоит, олень, рога доросли до неба, а сам олень умирает. Понял юноша, что много времени прошло с тех пор, как ушел он из дому. Пошел дальше, добрался до родных мест, но не нашел ни родных, ни знакомых. Спрашивает у людей о матери, но никто даже не слышал о ней. Ходит он один, и никто не узнает его. Наконец, встретил он одного старика, рассказал ему, кого он ищет. Старик сказал:

– Эта женщина, как я слышал от дедов и прадедов, жила когда-то, но как может ее сын быть теперь в живых?

Пошел по всей земле слух об этом человеке. Чего только не говорят о нем! Смотрят на него, как на диковинку.

Бродит юноша один. Заскучал он. Пришел на то место, где стоял когда-то его дом, и нашел только развалины, что поросли порыжелым уже мхом. Вспомнил юноша свою мать, детство, товарищей и загрустил. Решил он съесть яблоки, что дала ему женщина из хрустального замка. Достал он одно яблоко, съел его, и вмиг выросла у него длинная седая борода. Съел другое яблоко – подкосились у него колени, согнулась поясница и без сил упал он на землю. Лежит, не может двинуть ни рукой, ни ногой. Позвал он прохожего мальчика:

– Подойди ко мне, мальчик, достань из моего кармана яблоко, подай мне.

Достал мальчик яблоко, подал ему, надкусил он его и тут же умер.

Похоронила его деревня всем миром.

У одного бедного старика и его жены была пара быков. Правду сказать, хорошие были быки, только очень уж туго стало старикам, поговорили они и решили:

– Отведем этих быков на ярмарку, продадим, хоть на время будет что есть. Привел этот старик быков на ярмарку. Очень всем его быки понравились, окружили его, спрашивают:

– Почем продаешь?

Пришел и поп:

– Продаешь быков?

– Да, продаю, нуждаюсь очень, потому и продаю.

– Продай мне.

– Пожалуйста.

– Во сколько же ты их ценишь, что тебе дать?

– Я бедный старик, не обманешь же ты, священник, божий человек, меня? Дай мне сам столько, сколько мои быки стоят, я запрашивать не буду…

Стал поп клясться и божиться:

– Сын мой, разве же я обману тебя? Благослови тебя спаситель, крест его на тебе. Дам тебе тридцать рублей за пару твоих быков.

Согласился старик:

– Берите. Дай вам Христос найти в них радость и пользу.

Радуется поп, что дешево купил. Отсчитал скорей деньги и погнал быков. Повернул домой и старик. «Маловато что-то получил я денег, – думает он, – да уж что делать? Продал, и все тут».

Только пришел домой, спрашивает жена:

– Почем продал?

– За тридцать рублей, поп купил, – говорит муж.

Закричала жена:

– С ума ты сошел? Одурел? Что это ты наделал? Надул тебя поп, надул, погубил, будь он проклят!

Рассердился старик:

– Поп – божий человек, наместник бога на земле, не стал бы он надувать меня.

Горюет жена, да уж что делать – не убивать же мужа. Только надулась на него и денег не берет.

Так и живут они не в ладах. Приготовит жена обед, поставит на стол и уйдет куда к соседям и не говорит со стариком. Придет он, поест, возьмет мотыгу и потащится опять на работу. Прожили они так в ссоре целую неделю.

Встал однажды этот старик, взял поповские деньги и отправился опять на ярмарку. Купил там себе за шесть гривенников шапку, надел ее и ходит, а остальные деньги в кармане держит.

Прошелся по ярмарке раз-другой и видит – стоит поп, что его быков купил. Бросился старик к нему, приветствовал его и спрашивает:

– Ну что, хороши мои быки?

– Дай тебе бог добра, хороши, очень хороши, – говорит поп.

– Я же тебе говорил, что хороши.

Поговорили они, и сказал старик попу:

– Если ты доволен моими быками, попрошу тебя о чем-то, не откажи.

– А что такое?

– Уж очень я признателен тебе, хочу угостить тебя обедом. Только прошу тебя, приведи с собой еще гостей, приведи сколько ни есть в городе твоих друзей – будь то благочинный или епископ – и приходите все вместе в такой-то духан. Угощу вас всех за свой счет.

Жаден поп на еду, обрадовался он, так и загорелись у него глаза.

– Обязательно придем, стоит ли просить об этом?

А старик побежал в этот духан и говорит духанщику:

– Гости у меня сегодня. Приготовь еду получше.

Потом дал ему вперед двадцать пять рублей и сказал:

– Только, как придет время платить, я сниму шапку и крикну: «В расчете, хозяин?», а ты отвечай: «В расчете».

– Хорошо, – согласился духанщик.

Всех пригласил поп на даровой обед – и благочинный там, и епископ, и дьячка не забыли, пятнадцать человек собралось. Пришли в духан, и встретил их всех радушный хозяин.

Уселись. Начались тосты. Пили, ели, наелись, напились – всего вдоволь. Повеселились и встали. Пришло время рассчитываться за еду, сорвал старик шапку с головы и кричит:

– В расчете, хозяин?

– В расчете, – ответил тотчас духанщик.

Удивились все такому расчету, а поп повернулся к старику и говорит:

– Очень я тебе благодарен за угощенье, скажи только, как это ты ухитрился ничего за такой обед не заплатить?

– Эх, эх! Не смогли вы, мало поели, а то у меня такая шапка, что хоть на пятьдесят рублей наешь, за все расплатится.

Пристал тут поп: продай да продай мне эту шапку.

– Нет, – говорит старик, – и не проси, что мне в быках, волк их ешь! А эта шапка – она меня и кормит и поит, как я расстанусь с ней, как прогневлю бога?

Думает поп: «С быками-то я здорово надул его, вот бы еще эту шапку заполучить – разбогател я, и только».

Не отстает и не отстает поп:

– Нет, уважь уж, продай шапку.

Просил, просил, уломал-таки старика.

– Хорошо, так и быть, давай пятьдесят рублей и бери шапку, – говорит старик.

Отсчитал поп ему деньги, взял шапку и побежал.

Прошла неделя. Пошел поп на ярмарку. Подошел к благочинному и пригласил его обедать. Пригласил еще гостей, и пошли все в тот же духан.

Пришли, сели.

– А ну, подавайте еду! – говорит поп.

Подают ему всякой еды да питья.

Поели все, попили и встали. Сорвал поп с головы эту шапку и кричит:

– В расчете, хозяин?

Снова и снова кричит поп: «В расчете, хозяин?» Только никто ему не отвечает: «Хорошо, в расчете!»

Рассердился наконец духанщик:

– Ты что, поп, с ума сошел, какой расчет, где деньги? Видно, перепился ты.

Бросился к попу:

– Плати сейчас деньги, не то голову тебе оторву.

Выступили вперед благочинный и епископ:

– Видно, без денег приглашал поп, что ж, заплатим! – и расплатились с духанщиком в складчину.

Наглотался поп стыда, идет домой чуть жив, пусть враг мой так домой приходит. Понял поп, что провел его старик на этот раз, и побежал к нему. Бежит, как бешеный, сам думает:

«Не уйти ему от меня живым за такое дело».

А старик все знает, как и что с попом было и что поп теперь думает. У старика жена ведунья, все она во сне узнает.

Зарезал старик курочку, набрал ее кровь в пузыри и повесил пузыри жене и детям на шею, купил себе ножичек и ждет попа.

Прибежал поп. Кричит, ругается; вот-вот бросится на старика и голову ему оторвет.

Встречает его старик как ни в чем не бывало: