Невольно оглянувшись на Дядюшку-волка, Антон вдруг подумал, что тот внешне недалеко ушел от своего предка. У него слишком короткие ноги и длинное туловище. Да и физиономия у него чересчур вытянутая. А язык, зубы… И все-таки он человек, он умеет разговаривать, он ощущает себя человеком, он им и является. Более того, он — его наставник, он тот, кому Антон обязан всем, в том числе и жизнью.

При некотором физическом сходстве, какая большая внутренняя разница. Однажды Антон ради интереса нашел в родовом компе сведения о предках волчьих йеху и понял, что в свое время сделали древние ученые. Они не только создали новый разумный вид, но и наделили его способностью размножаться.

Насколько велики были достижения науки, если им это удалось? Но как случилось, что большая часть этих знаний утеряна? Действительно ли всю эту могучую цивилизацию разрушила всего лишь вода, всего лишь стихия? Или люди сами сначала сделали так, что началось потепление, стали таять снега и льды и вода пошла в наступление на сушу, а потом не смогли справиться с этим бедствием? Но почему ученые, при всем их уме, не сообразили вовремя, к чему ведет деятельность человека и чем она может закончиться?

За спиной у Антона прозвучал выстрел, и он даже не повернулся полюбопытствовать.

Все просто, Дядюшка-волк убил очередного врага. Теперь они снова залягут минут на пять. Потом найдется очередной смельчак и, попытавшись подкрасться к башне поближе, найдет свою смерть. Дядюшка-волк не мажет.

Здесь, кстати, тоже все было ясно. У них с Дядюшкой есть путь отступления, и значит, вечеринка продолжается. Так получилось, что враги вышли как раз на них, и остальные члены группы, рассредоточившись по Месиву, ждут своей очереди. Она наступит, только если они с Дядюшкой проиграют.

В общем, все пока правильно.

Если каждый сделает свое дело как нужно, то они успеют в срок вернуться на белый корабль. И получить, кстати, за этот рейд неплохую премию. Которую можно потратить…

Э, нет, вот об этом нельзя. Очень плохая примета, еще не получив деньги, прикидывать, на что они пойдут.

Сначала все должно закончиться самым лучшим образом.

Вернувшись к Дядюшке-волку, Антон сообщил:

— С тыла все свободно.

— И здесь все идет самым лучшим образом, — послышалось в ответ. — Ох, не к добру это.

Пристроившись рядом с наставником, Антон осторожно выглянул, из-за парапета башни.

— Где они теперь?

— Все там же, — ответил Дядюшка. — Вон за теми камнями сидят двое. Хитрые и опытные. Их будет достать трудно. Заметь, после первого выстрела все кинулись куда попало, и часть из тех, кто так поступил, уже мертвы. Остальных я все равно достану. А с этими придется туго. Если они будут так осторожны до тех пор, как нам дадут отбой, то останутся живы. Не люблю убивать профи. Любители и новички — другое дело. А вот — профи…

Дядюшка мельком взглянул на Антона, продемонстрировав ему кривую ухмылку, и снова приник к прицелу.

Антон, прячась за парапетом, сел прямо на каменный пол, и положив на колени автомат, задумчиво посмотрел на Дядюшку-волка.

Йеху.

Антон вырос с этим народом, знает его как свои пять пальцев. И все-таки бывают ситуации, когда он не совсем уверен, правильно ли понимает вот хотя бы того же Дядюшку-волка.

Что сейчас означала его ухмылка? Вполне возможно, он просто пошутил, когда сообщил о своем отношении к профи. На самом деле, представься такая возможность, он убил бы их первыми. А может — нет? Вдруг он дал бы им шанс? Для того чтобы посостязаться и узнать, кто из них хитрее, у кого быстрее реакция, кто лучше владеет оружием. Или эти слова всего лишь пустая болтовня, чтобы произвести на него впечатление? Антон знал, что Дядюшка не лишен некоторого тщеславия и при случае любит пустить пыль в глаза.

Может быть, это связано с тем, что многие йеху, помня свое происхождение, подсознательно стремятся преодолеть инстинкты своих предков?

Ладно, бог с ними, со всеми этими сложностями. Сейчас надо думать о другом. Например о том, что все-таки враг задумал. Неужели у него в рукаве ничего не припрятано?

— Тихо, — вдруг прошипел Дядюшка-волк. — Прислушайся. Что-то… где-то…

Антон прислушался.

Да, действительно. Звук был. И он постепенно усиливался. Усиливался…

— Что это? — спросил Антон.

— Вот гады, — пробормотал Дядюшка-волк. — И даже глушилку на мотор не поставили. Почему?

— Глушилку? — спросил Антон.

— Ну да. При желании можно сделать так, чтобы эта штука двигалась бесшумно. А они… В общем, уходить пора. Сейчас начнется. Сейчас нам небо с овчинку покажется.

— Так что это?

— А ты не знаешь?

— Откуда?

— Сейчас ты увидишь нечто, сохранившееся со старых времен, — мрачно сказал Дядюшка-волк. — Я думал, такого уже не осталось. Нет, поди ж ты…

— Ответь. Что со старых времен?

— Танк. Обычный танк на антигравплатформе. Вот поэтому они и не сильно дергались. Ждали, когда это чудовище подойдет.

Остановившись, Хур-синеусый привалился к мягкой, теплой стенке и попытался перевести дух. Бежать дальше сил у него не было. Да и куда бежать? В каюту главного управителя кораблем?

А толку-то? Ничего этим уже не изменишь. Дело сделано. Да и какое дело… ух, какое дело.

По телу Хура прошла легкая дрожь.

Кто бы мог подумать всего десять отрезков времени назад, что он влипнет в такую ситуацию. По самые усики. А случилось это потому, что он струсил, да еще как. Впал в ужас, потерял голову, наделал глупостей.

Останься он на месте, сделай вид, что ничего страшного не случилось, отовраться можно было бы так же просто, как раздавить яйцо пугливого заноркуна.

Как именно? Ну… он еще раз хотел проверить некоторые параметры симбиота. Это было необходимо для дополнительных изысканий. Еще вариант? Да запросто. Ему показалось, что кокон не в порядке, и для того, чтобы не стать посмешищем, подняв ложную тревогу, он решил все проверить самолично. Причем если подумать, то так оно на самом деле и было. Значит, ему даже не придется врать.

Подозрения? Может, они и возникнут, но вслух высказать их никто не посмеет. И все происшествие запросто можно было списать по разряду нелепых случайностей. Но только не сейчас.

Почему? Потому что когда зазвучал сигнал тревоги, он совершенно потерял голову и стал действовать самым глупым, нелепым образом. Зачем-то сбежал из хранилища, и если вспомнить, то совершил не только это.

Не только… Он сделал кое-что и похуже.

На этот раз дрожь, пробежавшая по телу Хура, была сильнее.

Да нет, он мог сделать именно это. Пусть в полубезумном от страха состоянии, но сотворить такое…

Медленно, как показалось ему, в разом наступившей оглушительной тишине, он стал опускать голову. По чуть-чуть, для того чтобы взглянуть на предмет в своих передних хваталках.

Не может быть, так не бывает, не может…

Он был там. Лежал у него в хваталках. Симбиот. Получалось, убегая из хранилища, Хур взял его.

Зачем? Вот кретин! Зачем он это сделал? Теперь он точно пропал. И ничего не объяснишь, ничего не вернешь.

Как же так получилось?

Стоп, вот сейчас об этом думать не стоит. Надо действовать. Кстати, может быть, все и к лучшему? Если он активизирует симбиот, сделает его своей частью, то все эти мелкие неприятности не будут иметь никакого значения.

Можно сказать, убегая из хранилища, он на самом деле унес в лапах решение ситуации, в которой оказался. И теперь остается лишь активизировать симбиот, довести ситуацию до логического завершения.

Вот он! Тот барьер, за которым становятся кем-то. Надо лишь суметь его перешагнуть. Суметь посметь, принять решение и ничего не бояться. В первую очередь — последствий, поскольку они бывают всегда. А самые страшные происходят с теми, кто, побоявшись, не сделал этого решающего шага, кто так и не посмел шагнуть вверх.

Хур-синеусый ощутил, как в нем, где-то глубоко внутри, произошло некое изменение.