Полковник подошёл к карте, одёрнул мундир.

— Господа… — Лёгким покашливанием Дыбенко указал ему на ошибку. — Простите, привычка… Товарищи! Я уполномочен ознакомить вас с последней директивой германского Генерального штаба, которая носит кодовое название «Операция «Альбион». Целью совместной операции сухопутных и военно-морских сил Германии является захват островов и проливов Моонзундского архипелага, что автоматически закроет Большой Зунд для плавания кораблей российского флота. Получив полную свободу действий в Рижском заливе, Флот открытого моря (военно-морской флот кайзеровской Германии) должен оказать поддержку германским сухопутным силам в их стремлении захватить Ригу.

— Какие силы намерен задействовать противник во время проведения операции «Альбион»? — спросил Колчак.

— В состав морского десанта, предназначенного для захвата островов, входит 42-я пехотная дивизия общей численностью 24,600 человек при 40 орудиях и 220 пулемётах. С моря её поддержит «Морской отряд особого назначения» под флагом вице-адмирала Шмидта, насчитывающий 10 линкоров, 9 лёгких крейсеров, 56 эскадренных миноносцев, 6 подводных лодок, сотни тральщиков и других вспомогательных судов. С воздуха операцию поддержат 6 дирижаблей и около 100 боевых самолётов.

После того, как полковник Ерандаков закончил отвечать на вопросы и сел на место, слово взял Брусилов.

— Товарищи! По поручению военного и морского министров была проведена инспекция всех кораблей, сухопутных частей и береговых объектов, расположенных в зоне возможных боевых действий. Результаты, прямо скажу, удручающие. Численность наших морских сил втрое уступает силам Шмидта. Но корабли, по крайней мере, способны драться, чего я не могу сказать о сухопутных частях, где процветают пьянство и полное пренебрежение к исполнению воинского долга. Неисполнение приказов старших по команде вошло в норму, о боевом духе не идёт и речи. За дисциплину у нас отвечает «Центробалт», потому я обращаюсь к вам, товарищ комиссар флота, как это прикажете понимать?

Дыбенко поднялся со стула.

— Наша промашка, товарищ министр, признаю. Когда мы укрепляли дисциплину на кораблях, то помимо офицеров, с которыми экипажи не желали нести совместную службу, списали с кораблей немало лодырей, бузотёров и прочих нежелательных элементов. Потом, чтобы они не отравляли воздух на базах флота, мы стали отправлять их в отдалённые гарнизоны, в том числе и на Моонзундский архипелаг. «Центробалт» уже принимает меры для исправления ситуации. Из проверенных товарищей формируются отряды, которые в ближайшее время отправятся на острова.

— Но этого совершенно недостаточно! Вы позволите, Алексей Алексеевич? — обратился Колчак к Брусилову. — На острова необходимо отправить не отряды, а минимум пару надёжных полков! Глеб Васильевич, — повернулся морской министр к Абрамову, — не возьмёт ли Красная Гвардия на себя выполнение этой важной задачи?

Пришёл черёд подниматься новоиспечённому генералу.

— Именно это я сегодня и хотел предложить. Штаб Красной Гвардии уже работает над планом контроперации в районе Моонзундского архипелага.

— Отлично! — воскликнул Колчак. — В таком случае, если Алексей Алексеевич меня поддержит, я предлагаю назначить генерала Абрамова ответственным за проведение контроперации… — кстати, вы уже придумали для неё кодовое название?

— «Контр Страйк», — ответил Абрамов.

— Почему именно так? — удивился Колчак. — Впрочем, не вижу причин для возражений. Пусть будет «Контр Страйк». Так вот, я предлагаю назначить генерала Абрамова ответственным не только за сухопутную часть, но и за всю операцию в целом!

— Не возражаю! — Брусилов жестом разрешил Абрамову сесть. — Глеб Васильевич, потрудитесь совместно с вице-адмиралом Бахиревым в недельный срок представить на утверждение план операции «Контр Страйк»!

— Слушаюсь! — вновь вскочил с места Абрамов.

МИХАИЛ

Мы прогуливались вдвоём вдоль крепостных стен. Говорили в основном о плане предстоящей операции, который был уже практически готов. Было видно, что Васич волнуется, хотя старается не подавать вида. Не мудрено. Операций такого масштаба ему проводить ещё не доводилось.

— Глеб, а почему мы гуляем вдвоём, почему ты не взял с собой Ольгу? — задал я не дававший покоя вопрос.

— Не хочу говорить при ней о делах, — нахмурился Васич.

— Не доверяешь? — улыбнулся я.

— Не городи хрени! — возмутился Васич. — Просто не хочу её лишний раз волновать.

— Мальчики, — раздался за спиной знакомый голос.

Ольга догнала нас и взяла обоих под руку.

— О чём вы тут секретничаете?

— Какие секреты, Оленька? — поспешил успокоить жену Васич. — Обсуждаем с Макарычем скучные рутинные дела, совсем тебе не интересные.

— Тогда правильно, что не позвали меня с собой, не люблю скучать! — нарочито бодрым голосом заявила Ольга.

— Видишь, какой я у тебя молодец, — обрадовался Васич.

— Это точно, — кивнула Ольга. — Так я пошла?

— Куда? — удивился Васич.

— Гулять одна, — хитро прищурилась Ольга, — а то при вас боюсь помереть со скуки.

— Так мы уже закончили, — поспешил сказать Васич. — Правда, Миша?

— Правда, — подтвердил я.

— Тогда пошли со мной, я вам что-то покажу.

Ольга повлекла нас в сторону растущих неподалёку деревьев и кустов. Когда мы остановились в непосредственной близости от них, спросила:

— Ну?

— Что «ну»? — не понял Васич.

— Ничего необычного не замечаете?

Мы огляделись.

— Красота, конечно, — осторожно заметил Васич, — но ничего необычного.

— А если так? — спросила Ольга и громко крикнула: — Ап!

Как из-под земли вблизи нас выросли четыре фигуры в камуфляже и с «Самопалами» в руках. Мы с Васичем чуть не охренели.

— Но как? — спросил Васич, когда вновь обрёл дар речи.

— Со скуки, милый, — лукаво улыбнулась Ольга. — От мужских дел ты меня отстранил, пришлось заняться делами женскими. Нашла модельера. Вместе набросали рисунок. Отнесла его в пошивочную мастерскую. Девчата подсказали, где можно покрасить ткань, потом сшили из неё четыре комплекта. Ребята, подойдите! — крикнула Ольга бойцам.

Вблизи камуфляж смотрелся намного хуже, но всё равно это было здорово! Васич так и сказал, обнимая жену. Ольга слегка смутилась и отправила бойцов.

— Сколько твои девчата смогут пошить такой одежды, скажем, за месяц? — спросил Васич.

— Десятка два комплектов, я думаю, пошьют, — ответила Ольга.

— Пару разведгрупп нарядить сможем, — прикинул Васич. — Для начала сойдёт, а там поставим производство на поток, как думаешь? — повернулся он ко мне.

— Думаю, поставим, — ответил я.

ГЛЕБ

Своим поступком Оля заставила меня крепко призадуматься. Удивила она меня конечно не широтой мышления — отсутствием в нём (мышлении) стереотипов. Думаете, я не вспоминал о камуфляже? Вспоминал! Но как о чём-то отсюда относительно далёком, во всяком случае, не сиюминутном. То есть создал сам себе стереотип — «это не сейчас». А Оля взяла и этот стереотип разрушила. Пусть не целенаправленно, пусть от скуки, но ведь разрушила! И Ёрш, когда изобретал свой «Самопал», тоже ломал стереотипы. Зато теперь у нас есть довольно приличное оружие ближнего боя, у которого в мире пока нет аналогов. А я, выходит, закостенелый ретроград? Эх, это, видно, на меня так неудача с «Тигром» повлияла. Надо будет обязательно к этой идее вернуться. В тот раз у меня под рукой были небольшие мастерские — теперь весь промышленный потенциал великой России! Надо создать при военном ведомстве специальное конструкторское бюро, Собрать в СКБ лучших оружейников страны, дать им направление — образцами послужат «Тигр» и «Самопал» — и пусть изобретают для российской армии оружие, какого нет ни у кого в мире! Калашников у нас в каком году родился? Стоп, Глеб, стоп! Не о том думаешь. Тебе завтра в Генштабе план предстоящей операции представлять.