— Меня одолевает полтергейст, мистер Холмс, — запричитал наш новый клиент. — Происходит много странного. Много, очень много необычного в последние недели. Сначала я подумал, что моя бедная жена пытается прийти ко мне из другого мира… — Голос его оборвался. Видимо, воспоминания о бывшей спутнице взволновали его. — Моя жена, мистер Холмс, любила воздушную кукурузу. Лакомилась ею днем и ночью. Она стала слегка полновата, это так, но я все равно ее очень любил…

— Ватсон! — воскликнул Холмс. — Вы знаете, что английские колонисты впервые познакомились с воздушной кукурузой в Плимуте, штат Массачусетс, с помощью Квадеквина, брата Массасоита, вождя Вампаноагов? Нет? Это же замечательная история! Но прошу извинить за это отклонение, мистер Мокрофт, продолжайте.

— Мистер Холмс, когда сегодня в своем офисе я составлял бюджет наших исследовательских работ, комната неожиданно наполнилась сильнейшим запахом воздушной кукурузы! Я же помню! Это от нее, мистер Холмс? Это возвращается Молли? — Слезы потекли по его щекам, но Найджел Мокрофт попытался взять себя в руки.

— Когда вы почувствовали запах, дверь в комнату была закрыта? — спросил Холмс.

— Да, конечно, — ответил посетитель. — Более того, мистер Холмс, несколько дней назад я чиркнул спичкой, чтобы закурить, табак неожиданно взорвался, ценная вересковая трубка треснула, а я ужасно испугался.

— Могу себе представить. Неприятная история, — с симпатией откликнулся я.

Холмс продолжал допрос:

— Табак был из вашей собственной коробки, мистер Мокрофт? От известного вам поставщика?

— Да, сэр, конечно. Кроме того, одним или двумя днями раньше, когда я опустился в кресло после очень трудного дня, резкий хлопок прямо под этим креслом заставил меня подпрыгнуть чуть ли не до потолка. Разве это не сверхъестественно? Я страшно испуган, мистер Холмс.

— Это весьма необычно, — ответил Холмс глубокомысленно, его глаза засветились недобрым огоньком.

— Но и это не все, мистер Холмс. Я занимался дома стиркой. Насыпал в белье, как обычно, мыла, немного хлорной извести — и вдруг призрачное голубое сияние осветило мой таз. От испуга я не появляюсь дома уже несколько дней. А в прошлый понедельник я открыл бумажник, чтобы рассчитаться с бакалейщиком, и моя однофунтовая купюра вдруг уменьшилась до размера почтовой марки. Я собираюсь уйти на пенсию, сэр. Возможно, уеду в Америку, чтобы потусторонние силы отстали от меня. Как вы думаете, они могут пересечь океан?

— Не делайте поспешных шагов, мистер Мокрофт, — сказал Холмс. — Вы правильно сделали, что обратились ко мне. Нет сомнений, что здесь не все чисто, и мы разберемся в причинах ваших злоключений. А вот о демонах не думайте. В этом деле я чувствую руку злоумышленника.

Профессиональный подход Холмса, казалось, несколько успокоил Мокрофта.

— Что мне теперь делать, мистер Холмс?

— Делайте все, что делали обычно. Однако могли бы мы с доктором Ватсоном посетить «Гордон Сквер» завтра? Нельзя ли устроить так, чтобы мы походили по лабораториям и офисам, не привлекая внимания?

— Буду рад вашему визиту, — ответил он. — Беспокоиться не о чем. У нас часто бывают самые разные консультанты и агенты. Вы не вызовете никаких подозрений.

— Превосходно! — Холмс мягко поднялся с кресла. — Мы будем в вашей компании завтра в 10 ч утра. До встречи, мистер Мокрофт.

Когда наш клиент ушел, Холмс повернулся ко мне:

— Как вам все это, Ватсон?

— Я сбит с толку, как, должно быть, и вы, Холмс. Эти странности не имеют разумного объяснения, если, конечно, Мокрофт не сумасшедший или если к нему действительно не являются демоны.

— Но я вовсе не обескуражен, Ватсон, — парировал Холмс. — Думаю, все удастся прояснить. Однако нам еще надо найти человека, устроившего эти ужасы.

— А что вы думаете о призраке? — спросил я.

— Полагаю, — сказал Холмс, — что, встретив нечто похожее на призрак, люди склонны говорить о самом призраке. А надо бы, наоборот, обратиться к науке для рационального объяснения происшедшего.

Фармацевтическая компания «Гордон Сквер» располагалась в бесцветном и чем-то тревожащем здании. Плоский бетонный фасад, перед которым мы оказались на следующее утро, полностью контрастировал с привлекательным видом окружающих зданий. Когда мы поднимались к входу, Холмс, не раскрывая рта, мурлыкал какую-то мелодию. Взявшись за ручку двери, он произнес: «Теперь будьте внимательны, Ватсон. Изучайте мои методы. Призрак “Гордон Сквер” почти что в моих руках!»

Войдя внутрь, мы окунулись в рабочий ритм лаборатории промышленной компании. На длинных столах виднелись колбы с кипящими жидкостями, голубые огоньки горелок, сосуды с кристаллами или темными смолами. Под потолком медленно вращались лопасти большого вентилятора. Поглощенный безнадежной работой по очистке полов, мимо нас прошел служитель со шваброй.

— Добрый человек, — обратился к нему Холмс, — не подскажете ли, где находится мистер Найджел Мокрофт?

— Обязательно, сэр, — ответил тот. — Я провожу вас к нему. Том Нортон, к вашим услугам. — Он стащил с головы фуражку и приветствовал нас поклоном.

— Спасибо, мистер Нортон. Мы вам обязаны, — сказал Холмс. Затем, мельком взглянув на едкие испарения, добавил: — Для пола вы используете хлорную известь?

— О, разумеется, сэр! — последовал ответ Нортона. — Этой работы не переделать, но она входит в мои обязанности, и я делаю, что велено.

Он повел нас к огражденному помещению в противоположном углу лаборатории, где находился Найджел Мокрофт и представительный пожилой джентльмен в темном костюме из твида. Мокрофт поднялся нам навстречу:

— Мистер Джордж Берберри, позвольте представить вам. Это…

— Риссберг! — перебил Холмс. — Джон Риссберг, а это мой секретарь Орвилл Слег. — Холмс кивнул в мою сторону, и я, быстро оценив ситуацию, энергично протянул руку Берберри.

— Я управляющий компании, мистер Риссберг, — сказал Берберри. — А вы занимаетесь…

— Мы из лондонского Сити, инспектируем безопасность работ, мистер Берберри. Надеюсь, вы не будете возражать, если мы сейчас осмотрим ваши лаборатории.

— Сити, похоже, занимается чем-то новым, но нам нечего скрывать, — ответил управляющий. — Все наши исследования проводятся только на этом этаже, и могу полагать, что лучший способ познакомиться с лабораториями — не спеша пройтись по проходу.

Холмс показал своим тонким пальцем на ведерко Тома Нортона, который прислушивался к разговору:

— Хлорную известь, мистер Берберри, недопустимо использовать таким образом. Ее испарения опасны, а сама она при высоких концентрациях — слишком едкое вещество.

— В этом нет моей вины, сэр! — захныкал Нортон и быстро скрылся за углом, волоча свое ведро.

— Этот мне Нортон, — проворчал Берберри. — Устаю его наставлять. Он из малообразованной семьи ловца мелкой рыбы, тратит весь заработок на вино, да к тому же бывает высокомерным. Не раз говорил ему, как разбавлять хлорную известь. Надеюсь, больше ничего опасного вы не найдете. Мне, джентльмены, пора заняться делами. Простите, Найджел. Хочу вскоре услышать ваши соображения о мерах по увеличению сбыта после моего ухода.

Берберри вышел из помещения, а я повернулся к Холмсу.

— Холмс, — шепнул я, — хлорная известь. Вы помните, что…

— Конечно, Ватсон, конечно, — ответил он безучастно и двинулся осматривать довольно обширную лабораторию. Поскольку я старался понять методы Холмса, то стал внимательно наблюдать, как Великий Детектив ходил туда и сюда вдоль столов, осматривал приборы и банки с химикатами, торопливо водил карандашом в своей записной книжке. Тем временем Найджел Мокрофт, нервно оглядываясь, перебирал бумаги на своем столе и переставлял папки.

Наконец Холмс снова появился у дверей кабинета.

— Мистер Мокрофт, буду вам весьма признателен, если вы немного расскажете мне о трех химиках, работающих в лаборатории.

— С радостью, мистер Холмс. За первым столом — доктор Калвертон Слоун, специалист по жирам. В «Гордон Сквер» работает последние два года. Способный и честолюбивый. О жирах знает все и умеет направить свои знания на производство новой продукции. Средний стол — владение доктора Брикстона Лайонса, блестящего эксперта по азотсодержащим гетероциклам. Он уже двадцать два года за этим столом. Довольно капризный человек, скажу вам. Подальше — стол Адольфа Меньера, который проводит испытания на животных. Не могу сказать, что знаю его хорошо, хотя в лаборатории он уже несколько лет. Что можно поведать о человеке, который все дни проводит с животными?