Среди позвоночных недостаточно обследованы рыбы. Особенную сенсацию среди зоологов вызвала случайная поимка у южно-африканских берегов своеобразной рыбы, которую учёные считали вымершей многие миллионы лет назад. В 1938 году рыбаки катера, приписанного к порту Ист-Лондон (Южно-Африканский Союз), выловили странную крупную рыбу, отличавшуюся голубой окраской, очень прочной чешуёй и тремя парами мясистых кистепёрых плавников. Невиданную рыбу доставили в порт, где на неё обратила внимание заведующая местным музеем М. Латимер. В музее рыбу измерили и взвесили. Длина её оказалась равной 1,5 м, а вес 57 кг. Из кожи рыбы было изготовлено чучело.

Проф. Дж. Смит, к которому Латимер обратилась за консультацией, сразу отнёс рыбу к отряду кистепёрых, считавшихся вымершими 50 миллионов лет назад. Рыба была названа в честь Латимер — латимерией.

В дальнейшем все старания проф. Смита — энергичного и талантливого ихтиолога (специалиста по рыбам) — были направлены к тому, чтобы добыть ещё таких рыб. Ведь невероятно же было думать, что пойманная латимерия была единственной! Однако латимерия оказалась настолько редкой, что за последующие 14 лет но было поймано ни одной рыбы. Лишь в 1952 году у Коморских островов в Мозамбикском проливе была поймана ещё одна латимерия. В следующие годы поймали ещё несколько рыб. В 1954 году двум рыбакам удалось впервые доставить пойманную латимерию в гавань в живом состоянии. Крупную полутораметровую рыбину поместили в большой бассейн и тотчас дали знать в музей г. Тананариве на о-ве Мадагаскаре. Однако, когда оттуда прибыл зоолог, рыба уже погибла. Смерть наступила, как предполагают, от избытка света, уменьшения давления, а, возможно, также от более высокой температуры воды.

Всего к середине 1960 года поймано 18 латимерий, и все они, за исключением первой, добыты в Мозамбикском проливе, который, по-видимому, является единственным местом, где сохранились латимерии.

Сейчас учёные тщательно изучают этих редких рыб. Возможно, что в каком-нибудь зоопарке в аквариуме уже плавает или будет плавать латимерия — «живое ископаемое».

Латимерия — «живое ископаемое».

Кистепёрых рыб было много на нашей планете многие миллионы лет назад, в те времена, когда в воде плавали ихтиозавры и плезиозавры, по суше бродили гигантские диплодоки и бронтозавры, когда на земле появились лишь первые предки птиц — археоптериксы и первые примитивные сумчатые млекопитающие, а о существовании человека не было и в помине. До наших дней сохранился, очевидно, единственный вид кистепёрых рыб — латимерия. Заметим, что кистепёрых рыб считают наиболее близким предком наземных позвоночных.

Млекопитающие в настоящее время изучены хорошо, и находки среди них новых видов крайне редки. Очень важным событием оказалась находка в 1938 году зоологом В. А. Селевиным в пустыне Бетпак-Дала (Центральный Казахстан) нового вида грызуна, оказавшегося по своим признакам не только новым видом и родом, но по своеобразному строению зубов и новым семейством.

Любопытны обстоятельства находки этого нового для науки грызуна.

Впервые В. А. Селевин обнаружил его в погадках хищных птиц. Птицы не имеют зубов и глотают пищу не разжёвывая. При этом непереваримые твёрдые части добычи — кости, шерсть, рыбья чешуя, жёсткие крылья насекомых и пр., отрыгиваются в виде овальных или удлинённых комков, которые называются погадками. Такие погадки можно найти на местах кормёжки хищных и рыбоядных птиц: под гнёздами, одиночными деревьями и столбами, под вершинами барханов и т. п.

При рассматривании погадок можно найти остатки съеденных животных и определить, чем питаются хищники, — какие животные обитают в данной местности. Хищные птицы: филины, совы, коршуны, канюки — искусные охотники, и в их погадках встречаются подчас редкие зверьки, редкие насекомые, которых трудно обнаружить в природе человеку. Разбирая в 1937 году погадки филина из разных мест пустыни Бетпак-Дала, В. А. Селевин неожиданно наткнулся на черепа и косточки совершенно неизвестных ему грызунов, которые он послал для определения в Зоологический институт Академии наук СССР. Там была подтверждена важность находки. Тогда В. А. Селевин энергично принялся за поиски живых грызунов, и в 1938 году ему удалось поймать в ловушки шесть экземпляров этого зверька.

Однако смерть помешала молодому талантливому зоологу закончить обработку найденного материала, и научное описание зверька было сделано уже после смерти автора двумя зоологами — Б. А. Белослюдовым и В. С. Бажановым, которые и назвали нового грызуна в честь В. А. Селевина селевинией, или боялычной соней. Впоследствии грызун был отнесён к новому семейству селевиниевых, близкому к семейству сонь. Встречается селевиния только в Казахстане и только в пустыне Бетпак-Дала. Излюбленным местообитанием зверька являются густые заросли солянки боялыча, откуда и второе название животного — боялычная соня. Основная пища селевинии — насекомые, за которыми она охотится в сумерках.

Селевиния, или боялычная соня.

Зверёк передвигается не только по земле, но может проворно лазать и по ветвям кустарника. Пойманная соня отличается безобидностью, она не кусается, и её можно брать в руки.

Представители некоторых видов встречаются в природе крайне редко, другие, наоборот, весьма многочисленны. Из хищников очень немногочисленны львы, тигры, леопарды; но количество волков, наоборот, несмотря на все предпринимаемые меры их истребления, исчисляется сотнями тысяч. Если общее число слонов в Африке и Южной Азии исчисляется десятками тысяч голов (в Африке их по скромным расчётам более ста тысяч), то носорогов сохранились лишь тысячи. Обезьян в Индии — миллионы. Количество быстро размножающихся и широко распространённых мелких грызунов — мышей, полёвок, крыс — исчисляется многими миллиардами и биллионами; количество же различных насекомых и простейших так велико, что вообще не поддаётся учёту. При изучении численности отдельных видов следует иметь в виду свойственную им плодовитость, т. е. интенсивность их размножения. Она очень различна у разных животных. Самка слона рождает одного слонёнка через 4 года; кит — одного детёныша раз в два года; тигрица приносит потомство (2–4 котят) один раз в три года; медведь — 2–3 детёнышей через год; мелкие же грызуны — мыши, полёвки и др. — в среднем 6 детёнышей несколько раз в год, причём зверьки ранних пометов способны размножаться в том же году.

Плодовитость многих беспозвоночных животных характеризуется поистине астрономическими цифрами. Пара мух за весенне-летний сезон теоретически способна дать свыше пяти триллионов насекомых. Потомки одной тли, если бы они все выжили, покрыли бы за год сплошным слоем весь земной шар. Потомство же от одной инфузории-туфельки за год даёт теоретически цифру 75 × 10¹⁰⁸. Полый шар, касающийся одним боком Солнца, а другим Земли (расстояние от Земли до Солнца 170 миллионов километров) не мог бы вместить этого количества инфузорий.

В действительности такого размножения мы не наблюдаем, так как его ограничивают неблагоприятные условия жизни: конкуренция, гибель от хищников, инфекций и пр., включая неблагоприятные условия, создаваемые деятельностью человека.

Вопрос о численности животных представляет большой практический интерес.

И охотникам и натуралистам уже давно известно, что количество пернатой дичи, пушного зверя, мышей, вредных насекомых очень сильно меняется по годам; отмечаются своего рода урожайные и неурожайные годы, подобно тому как бывают урожайные и неурожайные годы на грибы, ягоды, жёлуди, орехи. Конечно, выяснение причин и условий изменений численности полезных и вредных животных имеет важное хозяйственное значение.