От Фикунта аргонавты взяли курс на север (5, IV, 1623–1628):

… Все паруса распустив и земли пустынной пределы
С правой имея руки, под дыханьем Зефира поплыли.
С новой зарей увидали они изгиб побережья —
Мыс, выбегавший вперед, и за мысом лежащее море.
Вскоре улегся Зефир, и дыханье быстрого Нота
Их вперед понесло.

Дальнейший маршрут после Фикунта не вызывает сомнений: на восток вдоль побережья (дыханье Зефира), выход в Египетское море (юго-восточная часть Средиземноморья), к северу (Нот) до острова Карпаф (Карпатос, или Скарпанто), Крит (теперь уже именно Крит, а не "край куретов"), Салмонидский мыс (Сидерос на восточном берегу Крита), о. Анафи в Кикладах, о. Фера, "которую в древности называли Каллистой" (33, С 837), Эгина, Аттика, Авлида (у Эвбеи) и наконец Иолк. Это все исторические места, прекрасно известные и в древнем, и в современном мире.

Проблема датировки

Курс - море мрака i_010.jpg
Традиционно-условные датировки похода аргонавтов основываются обычно на двух "фактах" из героического эпоса: а) среди аргонавтов был Лаэрт, следовательно, б) путешествие имело место за поколение до Троянской войны, участником которой был Одиссей, сын Лаэрта. Это было бы прекрасно, если бы мы знали время Троянской войны и если бы Лаэрт фигурировал в "судовых ролях" у всех авторов, а не у одного или двух.

Западногерманский исследователь К. Бартоломеус убежден, что "Одиссею" нельзя рассматривать как самостоятельную поэму, а необходимо "связывать с походом аргонавтов, участником которого был царь Лаэрт, отец Одиссея". При этом он относит приключения Одиссея примерно к 800 г. до н. э.

В утерянной греческой поэме "Гигантомахия", несколько фрагментов которой известны в передаче Климента Александрийского, говорится, что первые созвездия скомпоновал мудрый кентавр Хирон. Климент пришел к выводу (его разделяли также Ньютон и многие его современники), что Хирон — это на самом деле реально существовавший ученый Гиерон (имя, действительно очень распространенное в древнегреческом мире), снабдивший Ясона картой звездного неба, для лучшей ориентировки разделенной на созвездия. Нашлись "исследователи", которые высчитали неведомыми методами даты рождения Гиерона (примерно 1420 г. до н. э.) и составления карты, т. е. путешествия Ясона (где-то около 1360 г. до н. э.).

Подобные эмпирические изыскания можно рассматривать как курьез в трудах ученых ушедших эпох; они выглядят нелепым анахронизмом на страницах современных журналов. Одним из патриархов этого направления является англичанин Э. Сайкс. Он отодвигает дату далеко в глубь веков, датируя аргонавтику в одном случае (116) не позднее 2000 г. до н. э., а в другом (115) — между 3000 и 2400 гг. до н. э., оспаривая при этом расчеты Эратосфена (1225 г. до н. э.) и Евсевия (1260 г. до н. э.), результаты которых лежат посредине и выглядят внешне очень убедительными.

Однако эпос столь тесно переплетается с мифологией, что все эти датировки легко опровергаются такой, например, деталью: аргонавтом был вначале и Геракл, оставивший затем Ясона по приказанию богов, чтобы совершить свои 12 подвигов. Во время совершения им последнего, двенадцатого подвига (добывание золотых яблок Гесперид, а попутно победа над Антеем в окрестностях Замы и поддерживание небосвода вместо Атласа) Египтом правил Бусирис, сын Посейдона. В списках египетских царей такое имя не значится. "Клянусь Зевсом, никогда не существовало никакого царя или тирана по имени Бусирис", — божится Страбон (33, С 802). Первый известный нам фараон Скорпион правил, как полагают, незадолго до 3000 г. до н. э. Значит, путешествие аргонавтов должно было начаться еще раньше, когда, согласно Геродоту, Египтом управляли боги, ибо ко времени мифического Бусириса Геракл уже совершил основные свои подвиги, затратив на них 8 лет и 1 месяц.

Если продолжить мифологические датировки, можно вспомнить еще один подвиг Геракла, упомянутый Гесиодом и изложенный многими другими древними авторами, — освобождение Прометея. (Кстати, именно освобожденный Прометей указал Гераклу путь в страну Гесперид.) Оно произошло на Кавказе. У жителей Черноморского побережья бытует мнение, что Прометей был прикован к Орлиным скалам близ Сочи. Эти скалы действительно находятся недалеко от Колхиды, но едва ли их мог иметь в виду Диодор, когда писал, что "посередине Кавказа находится утес, окружность которого равна 10 стадиям, а высота 4; местные жители показывают в нем пещеру Прометея, гнездо сказочного орла и следы цепей" (15, XVII, 83, I)[10]. Более вероятно, что греки имели в виду гору Шугус, расположенную к юго-востоку от Сочи, недалеко от Сухуми. Это самая высокая гора на Черноморском побережье Кавказа: ее высота 3243 м, что на 332 м превышает Олимп, где, как известно, обитали боги. Очевидно, этого мнения придерживался и Аполлоний (5, II, 1246–1250). Еще по пути к Колхиде над "Арго" пролетел громадный орел, который ежедневно должен был выклевывать печень титана, за ночь выраставшую снова.

Вот уже пазушье Понта пред ними вдали показалось
И вздымались хребтов Кавказских отвесные кручи.
Там к некрушимым скалам Прометей неразрывною медной
Цепью прикован был, и своею печенью вечно
Там кормил он орла, прилетавшего снова и снова.

С этого момента Прометей незримо присутствует в поэме. Аргонавты слышат его вопли, потрясающие небо. Медея использует в своей ворожбе "Прометеев цвет" — цветок, выросший из капель пролитой титаном крови.

Но по мифу, которого придерживался и Эсхил, здесь были тогда "далекие рубежи Земли, пространства скифов, дикая пустая дебрь" (41, I, 1–2). Греки еще не знали слова "Кавказ", они знали Нифант — Снежный горный массив. Казалось бы, миф не противоречит научным данным: самые древние известные нам следы человека в Колхиде датируются XIII в. до н. э. (Колхидская культура) — примерно временем возникновения критского линейного письма в (XV–XIII вв. до н. э.). Материал, из которого сделаны цепи Прометея, недвусмысленно указывает на "медный век". Но как же тогда быть с Бусирисом, которого Геракл убил, когда шел освобождать Прометея, — в 5-м тысячелетии до н. э.? А никак: создание додекатлоса (каталога Геракловых подвигов) началось в микенскую эпоху, а закончилось в эллинистическую, как раз когда Аполлоний писал свою "Аргонавтику". Этот же гигантский отрезок времени был и периодом постепенного, медленного формирования мифов, а они, скорее всего, в разные эпохи выглядели по-разному. Если копнуть архаические пласты мифологии, то там можно обнаружить немало любопытного. Например, апокрифический, если можно так выразиться, вариант мифа о Геракле говорит, что культ этого героя возник уже в историческую эпоху, значительно позже других аналогичных культов. Некий Алкей, сын Алкмены и Амфитриона, за выдающиеся заслуги стал считаться сыном Алкмены и Зевса, что давало ему право на бессмертие и на звание полубога, а затем был окончательно обожествлен под именем Геракла (’Ηρακλης — "прославившийся благодаря Гере", благословившей его на все 12 подвигов) — полузабытого местного божества.

Во всяком случае, если исходить из современных археологических данных, поход аргонавтов не мог состояться раньше XIII–XII вв. до н. э. Руно (царская власть) появилось в Колхиде за поколение до плавания "Арго". В это время там уже была цивилизация — города, храмы, флот. Принимая самые ранние датировки, мы вынуждены приурочить ее возникновение к Колхидской культуре (XIII в. до н. э.) и к злоключениям Фрикса и Геллы. Все, что происходило в Западной Грузии до этого времени, пока относится к области гипотез. Не мог он состояться и после Троянской войны. Точнее — после плавания Одиссея, который часть пути прошел по следам аргонавтов и по возвращении домой застал Лаэрта дряхлым стариком. "Очевидно, — пишет Э. Сайкс (116), — что география рубежей похода "Арго" и путешествия Одиссея должна укладываться в единую схему, так как эти события почти одновременны и имеют общее происхождение".


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: