Лин решительно натянула одеяло и повернулась на другой бок. Нужно спать — ещё полдня впереди! И почему она так расстроилась? Как будто они с Альбертом раньше не расставались! "Вот увидишь, скоро он вернётся, и всё снова будет просто замечательно", — твердила она себе.

Следующий сон оказался ещё хуже предыдущего.

Лин снилось, будто она лежит на спине и смотрит в белый потолок. Где-то за стеной равномерно тикали часы.

Внезапно Лин осознала, что у неё на груди кто-то сидит. Крошечное существо с непропорционально огромной волосатой и уродливой головой. Всё лицо существа заросло густой курчавой бородой, так что видны были лишь глаза, здоровенные и круглые, как блюдца.

Первой потребностью Лин стало заорать от неожиданности и страха. Но уже открыв рот, она с ужасом поняла, что не может издать ни звука. Она снова попыталась закричать и вновь безрезультатно.

Существо очень внимательно смотрело на неё, словно пытаясь что-то сказать. У него были чёрные глаза, такие же непроницаемые, как и у Альберта. Вот только глаза вампира давили своей властностью, а глаза существа были пусты и безучастны, словно… мёртвые.

"Да это же домовой!" — внезапно догадалась Лин. Вестник грядущего, дух-хранитель, видимый лишь ведьмам. Давным-давно, рассказывая о домовых, бабушка упоминала, что их появление предвещает некое событие. И чтобы узнать какое, нужно задать вопрос.

Лин открыла рот. На этот раз голос вышел так легко, словно никуда и не пропадал.

— К добру или к худу? — спросила она. Домовой ещё немного посмотрел на неё своими глазами-блюдцами и тихонько прошелестел:

— Хуу…

И исчез, словно его и не было. Лишь где-то за спиной по-прежнему мерно отстукивали часы.

Лин резко распахнула глаза. Её колотило. "Хуу…" Ну всё, теперь спать ей точно не хотелось!

***

Тони проснулся от резкого стука в дверь. Продрав глаза, он недовольно посмотрел на часы. Чёрт, кого там ещё принесло?!

Это оказалась Лин. С первого взгляда на неё Тони понял, что что-то случилось: она вся дрожала, а её лицо своей бледностью могло сравниться с её ночной рубашкой.

— Что с тобой? — Тони испуганно вскочил и тут же плюхнулся обратно на постель, старательно прикрывая одеялом свои не слишком мужественные труселя в цветочек.

— Дурной сон, — она непринуждённо села рядом с ним на кровать и обхватила своими тонкими, почти ещё детскими руками, его за шею. Тони судорожно сглотнул. Один вид Лин в ночной рубашке уже вызывал в нём определённую реакцию, а уж когда она обняла его и практически прижалась к нему!

— Тебе приснился кошмар? — зачем-то уточнил он, неловко поглаживая девушку по спине.

— Да, — её бледное взволнованное лицо было совсем близко, и Тони не мог оторвать взгляда от полуоткрытых губ. — Ко мне приходил домовой. Он принёс нехорошие вести.

— Какие именно?

— Не знаю. Я знаю только, что должно случиться нечто страшное, — Лин чуть не всхлипывала. — Тони, я боюсь, что это произойдёт с Альбертом. Он мне тоже снился.

Альберт, ну, конечно же! Она всегда в первую очередь волнуется за Альберта.

— Тебе ведь и раньше снились кошмары? — спросил Тони.

— Снились, — кивнула Лин. Она немного успокоилась и отстранилась от него. — Но когда рядом спал Альберт, всё казалось не настолько страшным. Тони, я боюсь!

— Тихо, тихо, всё хорошо, — Тони не мог найти слов, чтобы успокоить её. Честно говоря, у него был не слишком большой опыт общения с перепуганными кошмарами девушками. — А почему ты пришла ко мне, а не к Иоанне? Она ведь всё-таки женщина…

— Но ты же мой друг, Тони, — удивилась Лин.

"Друг". Это слово будто обдало его ушатом ледяной воды. "Ты для неё всего лишь друг, парень", — уныло подумал Тони.

В дверь снова постучали, и в комнату, не дожидаясь приглашения, зашла Марина. Заметив Лин, она застыла на пороге.

— О, — ровные дуги бровей поползли вверх. — Прости, Тони, я не хотела мешать твоему позднему ужину. Или это ранний завтрак?

По сгустившемуся воздуху Тони понял, что грядёт буря. Он нервно вцепился руками в своё одеяло.

Лин гибко поднялась с места и встала напротив Марины, уперев руки в бока. Вампирша и ведьма обменялись грозными взорами. Они напоминали двух породистых хищниц, замерших в ожидании того, кто первой начнёт атаку.

— Тебя сюда никто не звал, — процедила Лин. Тони даже представить себе не мог, что голос этой ласковой девочки может звучать так ядовито. — Что ты тут делаешь?

— То же самое могу спросить и у тебя, — парировала Марина. — Что, поняла, наконец, что не нужна Красноглазому, и теперь решила попытать счастья с Тони?

— Заткнись! — вспыхнула Лин, мгновенно превратившись в маленького и крайне сердитого хомячка. — Он тебе не Красноглазый! Его вообще-то зовут Альберт! И мы с ним сами разберёмся, нужна я ему или нет, так что не суй нос не в своё дело! И прекрати выпендриваться: я пришла сюда первой! Это моя компания и мои друзья!

— Надо же, прекрасная овечка решила встать на дыбы, — холодные русалочьи глаза Марины чуть сузились. И тут Тони не выдержал.

— Прекратите уже! — выпалил он. — Это вообще-то моя спальня! Устроили тут дефиле в ночных рубашках!

Последняя фраза слетела с языка прежде, чем он успел подумать, о чём говорит и при чём тут собственно ночные рубашки. Парень мучительно покраснел. Обе девушки окинули его таким взглядом, что захотелось немедленно с головой сползти под одеяло.

— Ладно, Тони, не буду мешать вам с Мариной, — выпалила Лин и пулей вылетела из комнаты.

— По-моему, ты перегибаешь палку, — Тони не хотелось в таком тоне разговаривать с Мариной, но он уже не мог дольше сдерживаться. — Почему ты не можешь относиться к людям не только, как к пище?

— Потому что они и есть пища, — девушка бесцеремонно уселась к нему на кровать на то же самое место, что и Лин. Тони подумал, что у него, наверно, нет никакого авторитета. Попробовали бы они так же вломиться к Альберту и завалиться к нему на кровать!

— Сколько тебе лет, Марина? — спросил он.

— Такой вопрос задавать нетактично, — хмыкнула она, но всё же ответила. — Тридцать семь.

Тони выпучил глаза. Так она всего на пять лет старше его?!

— И сколько лет тебе было на момент обращения? — слабым голосом спросил он.

— Почти восемнадцать.

— Ты же сама ещё недавно была человеком, — горячо заговорил он. — Как ты можешь считать людей всего лишь пищей?

— А я, ещё когда была человеком, знала, что все люди — всего лишь пища. Пища для тех, кто сильнее, у кого больше власти. В нашем мире главную роль играет лишь сила, именно поэтому я не верю, что слабая девочка, пусть даже и ведьма, сможет надолго заинтересовать такого могущественного вампира, как Красноглазый.

Тони слушал её и не верил своим ушам. Почему эта молодая, в сущности, девушка выражается так цинично? Почему верит в такие ужасные вещи? Внезапно его накрыло озарение.

— Ты из детдома, да? — спросил он. Марина дёрнулась, словно от удара, и хотела уже ответить что-то резкое, но внезапно её лицо изменилось. Она кивнула.

— Ты тоже?

— Да, — ответил Тони. В молчании они смотрели друг на друга, потрясённые неожиданным открытием.

— И как ты попал туда? — спросила Марина. Тони пожал плечами:

— Обычная история. Сначала жил вместе с мамой и папой, но потом их лишили родительских прав. Мне говорили, они были алкоголиками, хотя сам я практически ничего не помню. А ты?

— А мои меня сами сдали, — криво улыбнулась Марина. — Почти сразу же после рождения.

Тони смотрел в её поразительно синие щемящие глаза, и его медленно накрывало осознание того, что они одинаковые. Одинаковый возраст (пять лет в вампирском мире не в счёт), одинаковая судьба… Вот только она попала в клан Нетопырей, а он — в клан Чёрной Крысы.

Внезапно он вспомнил про время.

— А ты почему не спишь посреди дня?

— Страшный сон приснился, — поёжилась Марина. Да что сегодня такое с ними обеими?!