В этом отношении практика «восьмеричного пути» — это своего рода процесс моделирования: данные восемь принципов показывают, как будет жить Будда, а живя, как Будда, человек постепенно может им стать. «Восьмеричный путь», таким образом, это путь самотрансформации, интеллектуальная, эмоциональная и нравственная перестройка, в ходе которой человек переориентируется с узких, эгоистичных целей на развитие возможностей самореализации. Через стремление к знанию (панья) и к нравственной добродетели (шила) преодолевается невежество и эгоистические желания, устраняются причины, порождающие страдания, и наступает нирвана.

Будда не назначил преемника и предоставил своим последователям самим заниматься толкованием Дхармы. Вскоре между ними начали возникать разногласия, сначала по поводу правил монашеской жизни, а затем и по самому учению. В силу отсутствия авторитетного, объединяющего центра раскол был практически неизбежен. Наиболее серьезные разногласия проявились столетие спустя после смерти Будды между группой, впоследствии названной «Старейшины» (стхавира вадины), и «Великой общиной» (махасангхика).

Что же стало предметом разногласий? Письменные источники содержат противоречивые сведения. Некоторые объясняют раскол теоретическим спором вокруг статуса Будды по отношению к архату. По этой версии, монах по имени Махадэва выдвинул «пять тезисов» о том, что архаты ниже Будды, например, потому, что они не полностью отказывались от желаний, не обладали всезнанием, которое стали приписывать Будде (сам он на это не претендовал). Однако, по всей вероятности, поводом для раскола стала попытка «Старейшин» внести изменения в монашеский устав, введя в него дополнительные правила поведения.

В основе раскола лежали противоречия более общего характера, возникавшие по мере распространения буддизма за пределами той территории, где он возник, в другие районы Индии. Здесь он столкнулся с новыми обычаями, с новыми представлениями. Как он должен был на них реагировать? Держаться старых традиций или адаптироваться к иным верованиям и обычаям? В конце концов мнения диаметрально разошлись и произошел так называемый «великий раскол». Со временем и «Старейшины», и «Великая община» распались на ряд более мелких школ, но все они прекратили существование, за исключением тхеравады, вышедшей из традиции «Старейшин». Однако наследие многих из этих ранних школ состоит в том вкладе, который они по-революционному внесли в новое движение, получившее название махаяна.

Махаяна — Большая колесница — названа так, поскольку ее последователи считают, что их путь является универсальным для спасения. Как учение она оформилась примерно на рубеже 1-го тысячелетия н. э., в эпоху появления христианства. Несмотря на отсутствие явных свидетельств взаимного влияния христианства и буддизма, некоторые аналогии следует отметить. Во-первых, это идея Спасителя. Как самопожертвование Христа служит образцом христианского служения на благо других людей, точно так же высший идеал махаяны — жизнь, посвященная благополучию всего мира. Важное место в ней отводится не стремлению к личному спасению, к которому призывали последователи более ранних учений, а усилиям по спасению других. Это находит свое выражение в учении о бодхисаттвах — существах, дающих обет неутомимо на протяжении бесчисленных жизней вести других к нирване. Каждый, кто вступает в махаяну, становится бодхисаттвой, но для большинства это только отправная точка длительного пути духовного совершенствования. Бодхисаттвам придавалось настолько важное значение, особенно на ранних этапах, что махаяну называют также бодхисаттваяна — Колесница бодхисаттв.

С идеей служения связано понятие самоотверженной любви. Иисус в своем учении уделял любви (агапэ) важное место, в махаяне центральная роль отводится состраданию (каруна). Действительно, именно сочувствие чужим страданиям движет бодхисаттвой, жертвующим собой ради других. Он не может «искупить» грехи людей, как Христос, но отдает все силы на то, чтобы стать для людей «добрым другом», помочь им, например, облегчая их страдания, помогая им, а также показывая путь к освобождению.

Три тела (трикая) Будды

Постепенно все большее значение приобретают бодхисаттвы, а Будда начинает как бы удаляться, занимая все более возвышенное положение. К моменту появления махаяны после смерти Будды прошло уже несколько столетий, и по мере того как рассказы о его жизни гиперболизировались и приукрашивались, его начали воспринимать как сверхъестественное существо, даже как божество. Эта мистификация усиливалась неопределенностью представлений о его состоянии в последней нирване. Хотя «Старейшины» учили, что Будда покинул этот свет и ушел в нирвану, можно было представить себе его существующим в некоем трансцендентном мире. Последователи махаяны рассуждали: столь полный сострадания, Будда никогда не прервал бы связи с людьми; они считали, что он все еще где-то рядом, всеми силами борется за благополучие всех живых, так же как он это делал на земле. В соответствии с этими верованиями появились культы поклонения и молитвы о заступничестве. Если бодхисаттва напоминает Христа своей любовью и служением человечеству, то Будда походит на Бога-отца, как любящее человека сверхъестественное существо, которое находится не в мире людей, а где-то близко к царству небесному и проявляет глубокую отеческую заботу о благоденствии своих детей.

Со временем эти идеи породили космологию махаяны и новую «Буддологию», представляющую Будду имеющим «три тела» (трикая) или существующим в трех измерениях — земном, небесном и трансцендентном. Земное, или физическое, тело (нирманакая) — это историческая личность Будды, тело, которое он имел на земле. Небесное (самбхогакая) находится в благостном мире, расположенном где-то «вверху» от населяемого нами мира, в небесной обители, напоминающей царство небесное в христианстве, а трансцендентное (дхармакая) — это Будда, понимаемый как высшая истина, что в некоторых отношениях близко представлению христианских мистиков и философов о Боге как Абсолюте или высшей реальности (школы махаяны дают различное толкование этих терминов). Можно отметить и еще одно, последнее, сходство с христианским учением. Аналогично представлению о том, что в Судный день свершится «второе пришествие» Христа, появилось учение, что Будда-Майтрейя появится в конце нынешнего зона, когда наступит утопическая эра достижения состояния просветления множеством людей. Эта идея (которая существует и в тхераваде) послужила основой для ряда мессианских культов, время от времени приобретающих популярность как на севере, так и на юге Азии.

Значение раскола в буддизме, происшедшего с развитием махаяны, имеет нечто общее с разделением на католическую и протестантскую церковь в период Реформации. Оба раскола оставили неизгладимый след в религиозной традиции, и буддисты причисляют себя либо к махаянистам либо к тхеравадинам точно так же, как западные христиане считают себя католиками либо протестантами. Существуют и аналогии в доктринальном плане, поскольку и протестантизм, и ранний буддизм ставят спасение в зависимость в первую очередь от индивида, а католицизм (как и православие) и махаяна признают возможность получения помощи и заступничества от святых и бодхисаттв. Не следует слишком акцентировать внимание на этих аналогиях, поскольку существует также много различий. Махаяна, например, первоначально представляла собой свободное движение, не оформленное организационно. Не было и решительного размежевания между последователями махаяны и других школ. Случалось, что монахи, посвященные в «Великой общине» или даже в ответвлениях школы «Старейшин», сочувствовали махаяне, живя вместе с братьями, которые ее не признавали.