Потом с Тамары сняли рюкзак – кажется, Лелька с Мишей, – и она кулем упала в траву. Лежала, разбросав руки в стороны, и влажное низкое небо пульсировало над ее головой в унисон частившему сердцу.

Тамара безразлично думала: «Мне не встать. И ладно. Пусть бросают здесь. Лучше умереть, чем ТАК мучиться…»

Плечи горели, каждая мышца ныла и молила о милосердии, лежащий рядом рюкзак бросал в дрожь.

Наконец верхушки елей перестали раздваиваться. Тучи уже не давили на грудь, и дыхание выровнялось. Тамара только сейчас почувствовала под спиной камень и со стоном перекатилась в сторону. Легла поудобнее и бессмысленно улыбнулась: она в жизни не ощущала подобного блаженства!

«Только ради этого стоило пойти в поход. Именно в такие минуты понимаешь, насколько прекрасна жизнь».

Гул в ушах прекратился и распался на отдельные голоса. Тревожные голоса – мысленно уточнила Тамара.

– И что нам теперь делать?

Тамара обернулась на испуганный Катин возглас. И хмуро усмехнулась: все в сборе. Никто, кроме нее, не валяется трупом посреди поляны. Все на собственных ногах и вполне бодрые.

«Может, у них рюкзаки полегче», – уныло сказала себе Тамара.

Тут она не вовремя вспомнила, как пыталась сдвинуть с места Колин рюкзак – еще на автовокзале, – помрачнела. Получалось: она здесь самая слабая.

«Не всем же рождаться ишаками, – раздраженно фыркнула Тамара. – И потом – может, они привыкли таскать на себе тяжести?»

– Да что угодно, – капризно протянула Снежана. – Только учтите – я без цветов возвращаться не собираюсь. Надо мной смеяться будут!

Тамара вздрогнула – возвращаться?! Господи, да она бы все на свете отдала – поверни они назад. Пока не отошли от Ипатовки слишком далеко. Всего несколько часов каторги – и они дома.

«И незачем переть в Череповец мерзкий рюкзачище, – с вдруг проснувшейся надеждой подумала Тамара. – Можно спокойно ополовинить его прямо здесь. Крупы там выбросить, спальник и собачий корм. И резиновые сапоги проще купить в городе, чем волочь домой эти…»

Она наконец забудет о вчерашнем звонке!

Тамару передернуло, в голове этом прокатилось: «С-с-стр-р-ра-а-ж-ж-ж…»

Она героически заставила себя подняться. Охнула, нечаянно задев рукой плечо, и озабоченно посмотрела на рюкзак: «Точно, стерла кожу лямками. Пойдем назад, нужно что-то под них подложить, полотенце хотя бы…»

– Чертовщина какая-то, – взволнованно прошептал Коля.

– Правда, странно, – пробасил Миша. – Здесь нет никаких… э-э-э… – И он с нескрываемой гордостью за собственную эрудицию выпалил: – Магнитных аномалий! Я в Воскресенском вырос, мы в детстве тысячи раз по этим лесам лазили. И с компасом тоже.

– Именно здесь? – уточнила Катя и даже топнула ногой. – Ты о поляне говоришь?

– При чем тут поляна? – Миша хмуро осмотрелся и пожал плечами.

– При том. Еще пять минут назад, – вместо Кати ответил Саша, – компас не глючил.

Миша горестно запыхтел, в синих глазах застыло недоумение. Лелька забрала у него компас и зачем-то потрясла его.

Шесть голов дружно рванулись навстречу друг другу. Шесть человек разочарованно выдохнули. Коля убито пробормотал:

– По-прежнему пляшет…

Тамара с любопытством воскликнула:

– Что пляшет?

Шестеро искателей счастья посмотрели на нее так, будто Тамара только что с луны свалилась. Снежана раздраженно фыркнула. Катя робко улыбнулась и пояснила:

– Стрелка как с ума сошла.

– Мы не знаем, куда идти, – пожаловалась Лелька.

– А куда надо?

– Примерно на северо-восток, – вздохнул Коля, непонимающе рассматривая свой компас. – Прямо мистика какая-то…

– Почему мистика? Может, он просто сломался? – жизнерадостно предположила Тамара.

– Эта убогая еще и скалится, – прошипела Снежана.

Снежане Куликовой (родители когда-то записали ее Татьяной – никакого воображения!) почему-то с самого начала не понравилась худенькая большеглазая девица. Веснушчатая, с крупным ярким ртом и смешной лохматой челкой над удивленно приподнятыми бровями. Она вечно накручивала волосы на палец – ну и манеры! – тащила каштановую прядь в рот, и взгляд ее казался отрешенным и мечтательным.

Лелька – слава богу, замужняя и при детях! – забавно называла ее Томиком. Снежане до сих пор не верилось, что они родные сестры.

Такие разные! Очаровательная, изящная, пепельноволосая Лелька и похожая на девчонку-подростка, угловатая, совершенно неухоженная Тамара. Она, кажется, даже не пользовалась косметикой!

К тому же Снежана с детства ненавидела собак. А мерзкая толстобокая тварь на кривых лапках и с голым крысиным хвостом принадлежала именно Тамаре.

Снежана еще в автобусе начала ревниво присматриваться к странной девице. Случайно перехватила несколько заинтересованных Сашкиных взглядов в сторону Лелькиной младшей сестры и окончательно поняла: Тамара ей не нравится.

Встречала Снежана таких девчонок и раньше. Тихие-тихие до поры до времени, скромные-скромные. А потом – откуда что берется!

…Саша постучал пальцем по своему запястью и грустно сказал:

– Мой компас тоже барахлит. А он отцовский. Никогда не подводил.

Крыс жалобно заскулил. Тамара озадаченно присвистнула: ели стояли сплошной стеной. Как понять – где север, юг, восток или запад? Все деревья смотрелись абсолютно одинаково.

Тамара пожала плечами и осторожно предложила:

– Может, вернемся? Раз не знаем, куда идти. А то вдруг заблудимся, а тут болот полно, я карту вчера видела…

– Она видела! – возмутилась Снежана. – Да кто ты такая?!

– Глупо сразу сдаваться, – прошептала Катя и жарко покраснела.

Миша шумно поскреб затылок и протянул:

– Помню, в школе учили: ветки на южной стороне чаще растут, а на северной – пореже.

Все с надеждой уставились на ближайшую ель. Миша подбежал к ней и принялся ощупывать ствол и пересчитывать ветки. У него что-то не сходилось. Миша сбивался и начинал сначала. Потом отчаянно махнул рукой и заявил:

– А ну их к бесу! Лучше по солнцу пойдем. Оно на востоке всходит и на запад катится. Если повернуться лицом на восток, то север будет… север будет… Где же он будет?!

– Какая разница, – рявкнула Снежана, – солнца все равно нет!

Миша задрал голову и разочарованно засопел. Остальные тоже не высмотрели в небе ни единого просвета и помрачнели.

Пряча глаза, Коля пробормотал:

– Если считать, что до этого мы шли правильно…

– То что? – с готовностью обернулся к нему Миша.

– Можно пока идти в том же направлении, – бодро улыбнулась Лелька. – А попозже сверимся по компасу или по солнцу. Не навечно же тучи.

– А еще в лесу муравейники, – по-детски обрадовался Миша. – Я вспомнил: они тоже с южной стороны!

У Тамары вдруг снова заныли мышцы, а плечи словно судорогой свело. Она зло буркнула:

– Отличником, что ли, в школе был?

Катя прыснула. Миша почему-то обиделся. У него и уши запылали. Он сдвинул едва заметные белесые брови и с достоинством парировал:

– Вот еще! Как раз двоечником.

– Да ты что?! А про муравейники, значит, помнишь?

Миша отвернулся. Тамара пробежала взглядом по новым знакомым и умоляюще воскликнула:

– Может, все же домой?

Коля отрицательно замотал головой. Снежана гибко потянулась, зевнула и лениво сказала:

– Топай, если хочешь. Мы от Ипатовки недалеко ушли. Не потеряешься. А я в отпуске, чтоб ты знала. И легенда мне в цвет. Вдруг правда?

Катя смущенно улыбнулась и еле слышно бросила в сторону:

– И мне легенда понравилась. Мало ли…

– Ни за что назад не поверну, – весело сказала Лелька, – ты меня знаешь!

– Но это же сказка! – возмущенно закричала Тамара.

– И пусть, – невозмутимо отозвалась Лелька. – Зато какая красивая. А цветы Николай Ефимыч сам видел, подростком. Я ему верю. – Лелька немного помолчала и добавила: – Я в университет заходила, там о таких кустарниках и не слышали. Может, они только в одном месте растут? Поэтому и легенда о них придумана. Если найдем…