Кажется, до него дошло. Он вдруг обмяк, и я чуть не упал. Выпустил пленника. Тело свалилось к ногам и начало бледнеть. М-да. Врагу не сдается наш гордый варяг… Самоуничтожился.

Сплюнул в сердцах, зарекшись брать заложников. Кажется, узнавать все придется самому… или просто уйти, оставив тайны в этих подземельях.

Сделав рожу кирпичом – мол, я такой же полудурок, как остальные, свернул в тоннель, ведущий к шахте.

Он был огромен. Наверное, танк проехал бы здесь, не задевая вогнутых, как в метро, стен. Лампы дневного света горели через две, конец тоннеля терялся во мраке. Под ногами – каменное крошево, пыль, в которой остались ребристые следы протекторов. По стенам бегут кабели и трубы, нанесены непонятные метки: цифры, аббревиатуры.

Шаги отдавались гулко, эхо гуляло по тоннелю. Чуть не бегом припустился вперед.

С каждым метром становилось светлее, лампы меркли. Я увидел перед собой ослепительное после полумрака подземелий пятно и едва успел затормозить, вылетев ко входу в шахту.

Оперся руками о хлипкую оградку и запрокинул голову.

Надо мной, высоко-высоко, сияло небо. Колодец – метров, наверное, сто в диаметре – упирался в него, как ствол винтовки в лоб врага. По небу бежали светящиеся облака. Вот вам и первый ярус… Осторожно глянул вниз.

Конца шахты не было видно. Столб света уходил туда, под землю – но рассеивался, не достигнув дна.

Глаза наконец-то привыкли, перестали слезиться. Шахту на каждом ярусе опоясывала железная, сваренная из прутьев и огороженная перилами дорожка. И вниз и вверх шли лестницы – тоже металлические, решетчато-прозрачные, стремные. Нужно было спуститься на два яруса, то есть примерно на двадцать метров.

Поборов страх, подошел к лестнице, встал на нее, уцепившись за поручни так, что свело пальцы.

Главное – не смотреть. Лаборатория внизу, мне туда.

Шаг. Нога нащупывает ступеньку. Кажется, лестница вибрирует.

Именно – кажется. Она только на вид такая хрупкая, на самом деле – выдержит целый отряд. Еще шаг. Не смотреть вниз!

Посмотрел – и охнул. Голова закружилась тут же. Не то чтобы я так уж боялся высоты, но пропасть была настолько ирреально огромной, настолько глубокой, что вестибулярный аппарат начинал визгливо, по-бабьи вопить, требуя прекратить это. Я зажмурился, с трудом передвинул руки и спустился еще на ступень.

Через несколько минут пообвыкся, и спуск пошел быстрее. Переставлял ноги, стараясь не думать ни о чем. Ну разве что вот о зомбопузиках можно поразмышлять. Или о деньгах, приятная же тема. Или о том, что не забыть бы забрать тоник у фармацевта в Любече. Или вот про чит, отобранный у Шварца, который я сунул в гостиничный сейф – да так и забыл про него, столько всего навалилось…

Или о Тени. У нее интересное лицо. Живое, настоящее, не с глянца срисованное, красивое.

Спустившись на один ярус, устроил привал – нырнул в ближайший тоннель и сидел там минут десять. Как я буду отсюда выбираться? По той же лестнице? Впрочем, вверх, говорят, легче, чем вниз… Если не физически, то хотя бы морально.

Я продолжил спуск.

Лаборатория должна охраняться. Как буду действовать? Там же игроки хай-левел, не рабы. Рабы меня просто не заметили бы, а эти поймут, что пожаловал чужак.

Ладно, на месте разберемся, заранее тут все равно ничего не придумаешь. Везло же мне до сих пор, повезет и потом.

Наконец, достиг нужного яруса. Здесь надо было действовать уже совсем осторожно, поэтому я, прежде, чем нырнуть в тоннель, проверил, что из носимого имущества может пригодиться.

Первое: невидимость. Пластинка после сарая восстановилась и обещала мне – ого! – до трех минут полной невидимости. Это хорошо. Это сразу дает мне шанс.

Второе: оружие. Нож тихого убийцы, два «стечкина» и «М-16», патронов достаточно.

Третье: у меня есть Бронежилет Наемника, который дает сто двадцать в плюс к здоровью, двадцатку к выносливости, хотя и немного снижает скорость. И он очень удачно спрятан под чужой формой – не сразу заметно. Пусть так и будет. Бандана: улучшает скрытность.

Да, и еще гранаты, но внимание привлекать ни к чему.

Еще – лекарства и экран от ментального воздействия. Будем надеяться, что не пригодятся. Один в поле, конечно, не воин, но это не повод опускать руки и сдаваться. Если я правильно запомнил дорогу, нужно было свернуть в центральный тоннель, на четвертом повороте – направо, далее – прямо. И все. Лаборатория недалеко от шахты, что логично.

Центральный тоннель не охранялся, а вот поворот – вполне себе, что стало неприятной неожиданностью. Хорошо, что не бывает бесшумных засад и тем более не бывает молчаливых охранников. Двое на посту травили байки – это и дало мне шанс.

Активировать стелс?

Но потом пластина будет долго заряжаться, а невидимость может пригодиться.

Попробуем поступить проще, хотя и рискованней.

Винтовка висела за спиной. Поправив ее так, чтоб можно было быстро схватить, я попытался придать лицу наиболее тупое выражение и, подволакивая ноги, как Йохан, поперся вперед. Охранники, конечно, услышали, заткнулись.

– Кто идет?!

– Я, – мне показалось, что абсурдный ответ собьет их с толку.

Так и вышло. Сразу стрелять не стали. Я уже поравнялся с ними и повернулся лицом к врагу. Они пялились неудоменно – рисованные верзилы с квадратными челюстями. В черной форме с шевронами на рукавах: короной.

Кайзер где-то рядом. Я чувствовал это так же явно, как чувствует запах охотничий пес.

Левый потянулся к кобуре.

Схватив винтовку, я дал короткую – три выстрела – очередь. Уши заложило. В реальности вообще оглох бы, но виртмир был в некоторой степени условным. С такого расстояния охраннику хватило. Второй даже не успел ничего понять, я справился и с ним. Упавшие тела начали бледнеть. Но я себя обнаружил – выстрелы, и без того не тихие, в тоннеле прозвучали просто оглушительно. Теперь – ходу!

С винтовкой в руках, даже не собрав с охранников лут, я бросился к лаборатории, надеясь, что больше никто не попадется на пути.

Дверь распахнулась навстречу. Я активировал невидимость.

Лаборант в синем комбинезоне оглядел коридор и, обернувшись, сказал кому-то:

– Здесь никого нет.

– Проверь, что на посту.

– Понял.

Он вытащил из-за пояса пистолет и прошел мимо меня, прижавшегося к стене. Я же скользнул внутрь лаборатории.

Тень лежала в кресле, пристегнутая за лодыжки и запястья. Она была вся опутана проводами. Даже на висках – присоски… У кресла спиной ко мне стоял мужчина в белом халате. Дернулся на тихий звук шагов. Подскочив, я ударил его в основание черепа – он упал, не издав ни звука.

Девушка была еще в сознании. Она испуганно заозиралась.

– Тихо.

Услышав идущий ниоткуда голос, тоже дернулась.