“Мы не хотим, чтобы наша внучка росла в таком окружении.”

Маккензи резко обернулась. “Ваша внучка? Скажи мне одну вещь, Барб. Когда у нее день рождения?” Когда женщина не ответила, Маккензи свирепо уставилась на Барб с презрением в глазах. Колби знала этот взгляд и была рада, что он был направлен не на нее. “Какой любимый цвет Оливии?Может, вы знаете какой мультик она любит больше всего? Вы не знаете ничего о своей внучке, какого же черта вы вдруг так переживаете за ее окружение?”

“Мама, я люблю свою дочь. Я не оставил бы ее в опасности, как и Маккензи. Мы ценим то, что вы так беспокоитесь о ней, но это надо прекратить. Сейчас же.”

Смотрите, кто заговорил, подумала Колби, продолжая просматривать снимки в папке. Там было еще несколько фотографий Маккензи и Палмер, выходящих из клуба и фотография Маккензи, машущей Палмер на прощание на следующее утро. Колби было тяжело смотреть на этот снимок. Вдруг она увидела фотографию себя, стоящей у окна с отчаянием на лице. Этот снимок был сделан вчера.

“Какого черта?” Колби наклонилась и взяла в руки папку, чтобы рассмотреть фотографии. “Это вчера? Как вы…?”

Барб скривила рот в усмешке. “Как говорят, цифровые камеры творят чудеса.”

“Что вам нужно на самом деле?” голос Маккензи звучал устало, и Колби это не нравилось. Ник взял папку из рук Колби и сел в кресло, просматривая снимки.

“Мы не хотим, чтобы вы разводились.”

Ник и Маккензи ошеломленно уставились на них. Маккензи пришла в себя первой. “С какого такого хрена ?”

“Следи за своим языком, Маккензи. Нам кажется, что вы оба не смотрите в будущее. Ты думаешь, нас правда заботят ваши интрижки? Это не так. Но мы…” Барб и Арнелт взглянули друг на друга. “Мы знаем, что одно неправильное решение может изменить вашу жизнь навсегда. Вы не понимаете, как тяжело будет маленькой девочке, когда она будет поступать в частную школу? В наши дни они все учитывают.”

“В Роухбете?” выпалила Колби. Она даже не знала, что в городе были частные школы, тем более такие, которые принимали детей на основании семейного положения или ориентации их родителей.

Барб продолжила, делая вид, что не заметила ремарки Колби. “Если она не попадет в хороший детский сад, ей будет трудно попасть в хорошую школу, а потом и в лучший колледж.”

“Вы, должно быть, шутите?” неверяще уставилась на них Маккензи.

Колби ждала ответа Барб, но выражение лица женщины говорило, что она не принимала Маккензи всерьез. Колби нравилась такая сторона Маккензи. Она давно ждала, когда она себя проявит, и когда это случилось, это было восхитительно.

“Твои родители в разводе, поэтому тебе не понять как для нас это важно. В нашей семье еще не было разводов - ни с моей стороны, ни со стороны Арнелта. Никогда. Мы пытались отговорить Ника жениться на тебе так поспешно, но он не послушался. У вас есть ребенок. Вы не можете нарушать клятвы, данные перед алтарем.”

“Клятвы? Дело не в клятвах. И даже не в Оливии,” сказала Маккензи. “Это все из-за того, что вы боитесь, что подумают ваши друзья. Вы больше заботитесь о том, что подумают чужие люди, чем о чувствах вашего сына.”

Арнелта похоже не заботило ничего, что говорила Маккензи, поэтому он адресовал свой следующий вопрос сыну. “Ник, а как же твои политические амбиции? Жители Роухбета никогда не выберут кого-то, кто не смог сохранить свою собственную семью. “

Наконец-то мы пришли к главному. Жители Роухбета? Они что все еще живут в средневековье? Какое дело жителям Роухбета до того разведен он или нет - думала Колби.

Когда Ник поднял голову, Колби заметила в его глазах усталость от того, что ему годами говорили, что делать и как себя вести. В сравнении с ним, ее детство больше не казалось ей таким мрачным.

“Так в этом все дело? Я уже говорил вам, что не уверен, что хочу заниматься политикой. У меня и так хватает дел.”

Колби прикусила губу. Таким людям как твои родители не говорят “не уверен”.

Арнелт улыбнулся. “У тебя есть сотрудники, на которых ты можешь положиться. Оставь им заниматься этой ежедневной рутиной. Разумеется, тебе все еще придется присматривать за делами, но на этом этапе твоего бизнеса, ты сможешь делать и это и заниматься своей карьерой.”

“Вы что, не слышали, что он сказал? Он не хочет заниматься политикой,” осторожно заметила Маккензи.

Барб махнула рукой. “Это его обязанность, как Копленда. Дело не в том, чего он хочет, а чего нет. Если ты настаиваешь на разводе, никто не будет упрекать тебя в этом.” Барб скривила рот в усмешке и с презрением посмотрела на Колби.

Эти люди говорили серьезно. Они без зазрения совести готовы были разрушить жизнь сына, не говоря уже о его жене. Маккензи признавалась, что сделала несколько ошибок в жизни. И, похоже, выйти замуж за Ника было одной из них.

Ник снова открыл папку с фотографиями. “Вы просмотрели все эти фотографии?”

Барб передернуло. “Конечно, нет. Зачем?”

“А стоило бы.” Ник вытащил одну фотографию и положил ее на стол. “Например, вот эту.” Колби наклонилась ближе, чтобы рассмотреть ее. Маккензи и Копленды последовали ее примеру. Фотография была очень детальна - на ней был изображен Ник в компании того же парня, с которым он был накануне в ресторане.

Они дурачились в бассейне. Ник положил на стол еще одну фотографию. “Эта еще лучше.” На ней он крепко обнимал своего друга. Колби завороженно смотрела на фотографию, которая пердавала такие мельчайшие подробности, что можно было разглядеть капли воды на ресницах Ника.

“Ты прав,” тихо сказала Маккензи. “Он и вправду вылитый Брэд Питт.”

“Если вы продолжите это, я сделаю все возможное, чтобы люди в Роухбете узнали почему мы с Маккензи так хорошо поладили.” Ух ты, Ник, старина, у тебя действительно получилось сказать это, не разжимая зубов. Молодчина.

“Ник, это отвратительно.”

“Отец, то, что так отвратительно тебе - часть меня. Тебе это может быть и противно, но это моя жизнь. Я не могу позволить вам общаться с моей дочерью, если вы не будете уважать меня или ее мать. Я устал притворяться и просить своих друзей притворяться из-за меня. Этому пришел конец. Вы должны оставить Маккензи в покое или я сообщу о том, что я гей на первой полосе газеты «Новости Роухбета».”

Если бы Барб могла отклониться от фотографий еще дальше, она бы так и сделала. Женщина была так бледна, что Колби боялась, что она вот-вот потеряет сознание. Колби кашлянула. Пришло время и ей принять участие в этом разговоре. “Уже третий час. Думаю, никто не откажется выпить.”

Глава 12

“Думаешь, теперь они оставят нас в покое?” спросила Маккензи, когда они вернулись в комнату, проводив Коплендов.

Ник был погружен в свои мысли, поэтому ответить решила Колби. “Я не знаю, но мне кажется, вы обнаружили их слабину. Для них главное только внешняя сторона. Они боятся огласки, поэтому, пока перед ними стоит опасность, что их сын признается во всеуслышание, что он гей, они будут держаться подальше от вас и ваших дел.”

Внимание Колби переключилось на Ника и Маккензи с облегчением вздохнула. Находиться рядом с ней было довольно сложно. “Это лучшее из того, что ты мог сделать, чтобы сдерживать их.” Ник согласно кивнул, но выглядел он так, словно его оглушили.

“Не могу поверить, что они все знают,” Ник беспомощно посмотрел на Маккензи.

“Когда-нибудь ты должен был рассказать им,” мягко ответила она.

Он моргнул. “Знаю. Я думал, что будет легче.” Мужчина хлопнул себя по коленям, а затем потер их. Он грустно улыбнулся. “Думаю, это можно отметить мороженым и кино. Хотите присоединиться?”

Колби кашлянула. “Спасибо за предложение, но, наверное, мне пора возвращаться в Портленд.”

Ник посмотрел на Маккензи, но она отказывалась встречаться с ним взглядом. Колби смотрела куда угодно, только не на Маккензи. Значит, вот так все закончится.

Ник встал, чувствуя себя неудобно при виде такой явной напряженности между женщинами. “Пойду посмотрю, если Сьюзан и Оливия захотят составить мне компанию. Колби, если бы мы встретились при других обстоятельствах…” Он протянул ей руку и она пожала ее.