- А жрецы?

   - В том то и дело, что слуги Покровителей не смогли озвучить членам Совета их волю: не было ни видений, ни пророчеств. Короче говоря, Совет постановил ждать. Сколько ждать, и что делать во время ожидания - неизвестно.

   - Их можно понять - проблема то ведь необычная. Я уверен, что пока Покровители не поделятся толикой мудрости со своими слугами, позиция Совета не изменится. А каково твое мнение?

   - Мы упускаем возможность разрешить проблему в момент её возникновения. Чем дольше мы будем затягивать - тем больше усилий и крови понадобиться. Как бы нам вообще не опоздать.

   Снова повисла тишина, нарушаемая только пением птиц и шелестом листьев. Собеседники отпили из бокалов и, словно сговорившись, принялись наблюдать за клонящимся к закату солнцем. Темноволосый слуга бесшумно появился на террасе, долил вина в почти опустевшие бокалы, и так же бесшумно, чтобы не потревожить размышления высокородных господ, исчез.

   - Что ты намерен предпринять, Илоонир? Не верю, что решение Совета, вернее, его отсутствие, заставят тебя предаваться праздности в собственных владениях.

   - Я отправляюсь в войска. Надо бы просто сейчас отправить их к месту возникновения этой заразы, но..., - ангья тяжело вздохнул, - Постараюсь хоть стянуть как можно больше отрядов поближе к той местности.

   - Если это дойдёт до Совета...

   - Да плевать я хотел на мнение Совета! - копившийся в последние дни гнев на предательскую нерешительность правителей, выплеснулся наконец наружу, - Неужели ты думаешь, Санкаан, что будь у меня хоть толика уверенности в том, что клинки позволят решить проблему, я сидел бы здесь и попивал с тобой вино? Правда состоит в том, что воины мало что могут сделать. Здесь нужны все знания и искусство членов Совета и старейших из ангья. Впрочем, - высокородный одним глотком осушил половину бокала, словно пил не дорогое вино, а простую воду, - и этого может не хватить.

   - Тогда какой прок в нарушении воли Совета?

   - Формально я её не нарушаю. А прок, - гость задумался на мгновение, - Прок, пожалуй, в том, чтобы потом не гнать отряды по кишащей опасностями земле, а иметь возможность встретить её достойно и избежать ненужных жертв.

   - Пожалуй, я нанесу визит в твои владения, - задумчиво проговорил хозяин дома, - Твой старший сын будет там?

   - Да. Пока я не вернусь, он исполняет обязанности хозяина. Но поторопись: Совет в любой момент может поручить ему ещё что-то. И ещё, - Илоонир посмотрел Санкаану прямо в глаза, - сейчас я бы наплевал на традиции и заставил молодёжь изучать Искусства. Оно будет полезней.

   - Опять ты за своё. Что изменится в мире, если юноши развлекутся несколько дней и спустят пар. Всё меньше дуэлей будет.

   - Не знаю. В одном уверен: если Совет и дальше будет тянуть - нам понадобятся союзники. Где тогда ты будешь их искать, Санкаан? И каковы будут их условия? Подумай над этим, пока есть время, - гость поднялся, - Мне пора. Не провожай: я знаю дорогу.

  Глава 7.

   'Великий Исход' начался на второй день, после возвращения отряда домой, закончился через три дня. Слепой старик, которого все в селении называли Слепой Буддар, именно столько времени отвел для того, чтобы люди собрались и покинули свои дома. Решения этого человека не оспаривалась: Греф пришёл к выводу, что он является для племени кем-то вроде вождя, шамана и духовного лидера в одном лице. Родные утверждали, что духи открывают этому старику грядущее. Эти утверждения имели под собой достаточно твердую почву: Греф подметил, что ощущает в этом человеке знакомую мощную энергетику. Может действительно ему повстречался самый настоящий пророк?

  За эти три дни было упаковано и подготовлено к транспортировке всё, что действительно являлось ценным и не могло быть восстановлено. Последний отряд предал селение огню. Хорошо высушенные на солнце каркасные конструкции домов запылали так, словно их хорошенько облили бензином. Такая же судьба постигла и ограду. Столбы пламени поднимались, казалось, до небес. Ветер сносил искры и горящие куски древесины в озеро: был выбран удобный момент для поджога, поскольку лесной пожар в планах эвакуации не значился. Неизвестному врагу должны были достаться зола и пепел только от временного селения, а настоящим домом и крепостью этих людей был лес.

   Теперь Грефу стал окончательно понятен непривычный ему аскетизм, что царил в быту племени. Действительно, зачем людям обременять себя грудой вещей, которые предстоит пустить в буквальном смысле 'по ветру'. Вот и получалось, что в домах встречались либо действительно ценные и необходимые предметы, передающиеся из поколения в поколение, либо те, которые можно быстро и без особых усилий изготовить из подручных материалов. Похожее правило действовало и в отношении строений. Разумно.

   Но была ещё одна сторона у наблюдаемой Грефом картины - тёмная. Она его настораживала и очень не нравилась. Вся эта продуманная простота жизни, а также сноровка, с которой происходил процесс исхода, свидетельствовали о практике, выработанной на основании опыта многих поколений. В голову приходили мысли о набегах, которые совершали земные кочевые народы на своих оседлых соседей. Но аналогии не получалось. Все сохранившиеся воспоминания свидетельствовали о том, что на Земле люди искали, и небезуспешно, способы противодействия таким вторжениям. Лучшим из этих способов было создание сильных государств. Однако здесь даже намёков на похожие процессы не наблюдалось. Неужели враг настолько могуч? Если да, тогда почему до сих пор не уничтожил род человеческий окончательно?

   Он пытался выяснить причину такого положения вещей у соплеменников, но безуспешно. Даже наметившиеся успехи на поприще изучения местного языка помогли мало. Складывалось впечатление, что всё это является чем-то вроде незыблемой традиции, нарушать которую не просто опасно, а грешно. Нет, многие воины при упоминании о новом враге тянулись к оружию, но... Они не хотели сражения с этим противником.

  Греф прекратил расспросы после того, как к нему подошёл один из шаманов и объяснил, что за ошибку одного расплачиваются многие. Когда убивали хотя бы одного из Крылатых Убийц, то смерть не щадила никого. Правда в его наставлениях удалось обнаружить нюанс: если врага убивали, защищая женщин и детей, то возмездия можно было избежать. Так что все храбрецы, которые не желали смириться с подобным положением вещей, уходили далеко на юг в земли этих чужаков. Вот только никто оттуда не вернулся. Такая вот традиция, позволяющая выпустить пар справедливого гнева. Или же это способ избавиться от самых непокорных воинов?

   Каждый прожитый день добавлял все новые и новые частицы пазла под названием 'Состояние дел в этом мире'. Но Греф никак не мог сложить из них хоть какое-то подобие целостной картины: то ли частиц было слишком мало, то ли полотно было таким огромным? А понять ситуацию было необходимо: очень уж легко оказалось в этом мире помереть от незнания. Когда Греф возвращался из похода, после сражений с каннибалами и оборотнями, ему показалось, что он почти достиг успеха в выстраивании логичной картины. Но новые сведения показали ошибочность таких суждений. Кое-что они действительно объясняли, но ещё больше новых вопросов возникло на месте старых. И чем дальше, тем больше крепла уверенность в том, что упущена или ещё не найдена какая-то очень важная деталь.

   Люди уходили в лес группами, которые потом делились. И чем дальше они удалялись от пожарища, тем меньшими становились эти отряды. Простая логика: чем больше они рассеются по лесным просторам, тем больше таких групп уцелеет. Тоже ведь, наверняка, проверено опытом не одного поколения.

   По началу, Греф не особо обращал внимания на состав отряда, в котором двигался. Но когда численность группы уменьшилась примерно до шести десятков человек, пришло время неожиданного открытия. На очередном привале вдруг бросилось в глаза, что вокруг много воинов, знакомых по недавнему походу. Присмотревшись к окружающим и задав несколько вопросов своим родным, Греф понял, что его семья оказалась в одном отряде с семьями тех самых молодых воинов. Коргара, правда, не было, но вот знакомый шаман присутствовал. Ну и Эйла отправилась вместе с ними, правда без родных. Почему так случилось? Совпадение или чей-то умысел? Может, таким образом, пытаются избавиться от него самого?